Тесс Герритсен - Хранитель смерти [litres]

– Вы же знаете, что нет.

– Полагаю, трудно быть практикующим психиатром, если у тебя отобрали лицензию.

– Это охота на ведьм. Родителям нужно было найти виноватого.

– Они прекрасно знали, кто виноват – тот извращенец, ваш бывший пациент. Именно вы объявили, что он здоров.

– Психиатрия не может быть точной наукой.

– Вы наверняка знали, что это сделал ваш пациент. Когда девушку убили, вы должны были понять, что это его рук дело.

– У меня не было доказательств его вины.

– Вам просто хотелось, чтобы проблема исчезла сама собой. А потому вы ничего не делали и ничего не говорили полиции. Вы желаете, чтобы это случилось снова, на этот раз с Брэдли Роузом? Несмотря на то, что способны помочь нам остановить его?

– Я не знаю, чем могу быть вам полезен.

– Передайте нам его дело.

– Вы не понимаете. Если я передам дело вам, он… – Доктор осекся.

– Он? – Джейн так пристально посмотрела в лицо доктора, что тот откинулся назад, словно его и в самом деле прижали к спинке кресла. – Вы говорите об отце Брэдли. Верно?

Доктор Хильцбрих нервно сглотнул:

– Кимбалл Роуз предупредил меня о вашем визите. И напомнил, что результаты психиатрических обследований конфиденциальны.

– Даже несмотря на то, что в опасности человеческая жизнь?

– Он пообещал засудить меня, если я обнародую результаты обследования. – Робко улыбнувшись, доктор жестом указал на свою гостиную. – Будто бы с меня еще можно что-то взять! Этот дом принадлежит банку. Институт закрыли много лет назад, и государство вот-вот наложит на него окончательный запрет. Черт возьми, я даже не в состоянии оплачивать налог на недвижимость.

– Когда Кимбалл Роуз говорил с вами?

Доктор пожал плечами:

– Он звонил мне примерно неделю назад, а может, больше. Дату я не помню.

Наверняка это случилось вскоре после визита Риццоли в Техас. Кимбалл Роуз с самого начала стал вставлять палки в колеса, ради того чтобы уберечь сына.

Хильцбрих вздохнул:

– Я все равно не могу отдать вам это дело. У меня его нет.

– А у кого оно?

– Ни у кого. Оно уничтожено.

Джейн удивленно уставилась на доктора:

– Сколько он заплатил вам за это? Вы не продешевили?

Вспыхнув, Хильцбрих поднялся:

– Больше мне нечего вам сказать.

– Зато мне есть. Во-первых, я хочу показать вам, чем все это время занимался Брэдли Роуз. – Потянувшись к своему портфелю, Джейн вытащила оттуда стопку фотоулик. Одну за другой она разложила снимки на журнальном столике, составив шокирующую галерею жертв. – Это дело рук вашего пациента.

– Я прошу вас уйти отсюда.

– Взгляните, что он сделал.

Доктор повернулся к двери:

– У меня нет необходимости смотреть на это.

– Смотрите, черт вас дери!

Хильцбрих остановился и медленно повернулся к журнальному столику. Когда он посмотрел на фотографии, его глаза округлились от ужаса. Доктор замер на месте, а Джейн, поднявшись с дивана, спокойно двинулась к нему.

– Он коллекционирует женщин, доктор Хильцбрих. И вот-вот добавит в свое собрание Джозефину Пульчилло. Скоро он убьет ее. Превратит в нечто подобное. – Джейн указала на снимок с мумифицированным телом Лорейн Эджертон. – А если он это сделает, ее кровь окажется и на ваших руках.

Хильцбрих безотрывно смотрел на фотографии. Видимо, он с трудом держался на ногах, а потому нетвердой походкой добрался до кресла и сел, ссутулившись.

– Вы знали, что Брэдли способен на такое, верно? – спросила Джейн.

Доктор покачал головой:

– Не знал.

– Вы ведь были его психиатром.

– С тех пор прошло больше тридцати лет! Ему было всего шестнадцать. Тихий и воспитанный мальчик.

– Так, значит, вы его помните.

Молчание.

– Да, – признался Хильцбрих. – Я помню Брэдли. Но не понимаю, какая польза в том, что я могу вам сказать. Я понятия не имею, где он сейчас. И конечно же, никогда не думал, что он способен на… – Доктор бросил взгляд на снимки. – На такое.

– Только потому, что он был тихим и воспитанным? – Джейн не сдержала циничного смешка. – Вы, как никто другой, должны знать, что с тихими нужно держать ухо востро. Вы наверняка замечали что-то, даже когда он был шестнадцатилетним мальчиком. Какие-то признаки, что в один прекрасный день он сможет сотворить с женщиной такое.

Хильцбрих неохотно перевел взгляд на фотографию мумии.

– Да, соответствующие знания у него были. А возможно, даже умения, – признал психиатр. – Он увлекался археологией. Отец прислал ему целый ящик книг по египтологии, и Брэдли постоянно их перечитывал. С некоей одержимостью. Поэтому – да, он знал, как мумифицировать труп, но напасть и похитить женщину?.. – Хильцбрих покачал головой. – Брэдли никогда и ни в чем не проявлял инициативу и не умел никому перечить. Он был ведомым, а не ведущим. В этом я виню его отца. – Доктор посмотрел на Джейн. – Вы знакомы с Кимбаллом?

– Да.

– Значит, представляете, как он всеми командует. В этой семье все решения принимает Кимбалл. Он решает, что нужно его жене, его сыну. Когда Брэдли приходилось делать выбор, даже если речь шла о том, что лучше съесть на ужин, ему нужно было подолгу обдумывать каждую деталь. Он не умел быстро принимать решения, а ведь для похищения жертвы это необходимо, верно? Вы видите жертву, вы хотите ее, и вы ее берете. У вас нет времени на колебания – похищать или не похищать.

– А если есть возможность разработать план, он смог бы это сделать?

– Возможно, он воображал себе это. Но тот мальчик, которого я знал, наверняка побоялся бы по-настоящему напасть на девушку.

– Почему же он тогда попал в ваш институт? Разве вы занимаетесь не юными сексуальными преступниками?

– Сексуальные отклонения бывают самые разные.

– Каким же было отклонение у Брэдли?

– Преследование. Одержимость. Вуайеризм.

– То есть вы хотите сказать, что он просто любил подглядывать в окошки?

– Брэдли немного перегнул палку, потому отец и отправил его в институт.

– Перегнул насколько?

– Сначала он подглядывал в окно к соседке-подростку – его несколько раз заставали за этим. Потом ходил за ней по школе, а когда девочка публично отвергла его, забрался к ней в дом, пока там никого не было, и поджег ее кровать. Именно тогда судья и поставил ультиматум родителям Брэдли: либо мальчик лечится, либо окажется в заключении. Роузы решили отправить его за пределы штата, чтобы сплетни не дошли до их окружения. Брэдли приехал в институт и пробыл у нас два года.

– Довольно-таки длительный срок.

– Так просил его отец. Кимбалл хотел, чтобы сын исправился окончательно и семейству больше не пришлось испытывать связанных с ним неприятностей. Мать умоляла, чтобы мальчик вернулся домой, но Кимбалл настоял на своем. И похоже, Брэдли нравилось у нас. На территории института были леса, прогулочные тропы и пруд для ловли рыбы. Он с удовольствием проводил время на улице и даже завел друзей.