Ила Опалова - Ловцы пыли

– Не поняла, – тупо проговорила Ольга, решив, что беседует с сумасшедшей. – Когда?

– Говорят, ночью. Прошлой. В люке нашли. Во дворе люк есть, вот туда ее злодеи и сбросили… Собаки развылись, рабочие люк открыли и увидели Наташеньку. Мертвую. Уже все соседи знают. Милиция ходила, всех опрашивала, кто что видел…

– А когда нашли… Наташеньку? – спросила Ольга, вспоминая, в какое время приходил сюда Миша.

– Так в четыре часа дня. У нее ушко с сережкой отрезали… – голос старой женщины жалостливо дрогнул.

– Как отрезали!? – ужаснувшись, спросила Ольга, вспомнив Наташины серебряные сережки с голубыми камешками.

– А может, оторвали… или отрубили, – женщина замолчала, наслаждаясь произведенным эффектом, как ребенок, и не дождавшись вопросов, спросила: – А зачем вы Наташеньку ищите?

– Она не явилась на работу…

– Как же она явится? Не с того же света! – сварливо проговорила соседка. – Придется вам нового работника искать.

– Придется.

– Вот только Клава новую дочку не найдет.

– Клава? Какая Клава?

– Наташенькина мать. Клавдия Ивановна. Она больна, не встает, и сейчас ей один путь – на тот свет, за дочерью, – и женщина вновь стала жалостливо тереть глаза.

Ольга внутренне содрогнулась и тихо сказала:

– До свидания. Извините…

– До свидания, – ответила женщина и уже стала закрывать дверь, но Ольга остановила ее вопросом.

– Вчера приходил к Коробовым молодой человек, высокий такой?

– Высоченный? Приходил, – ответила женщина. – Я в глазок видела. Он звонил, стучал и ушел. А потом милиция пришла, я им про него рассказала.

– Это я послала к Наташе своего сотрудника, разузнать, почему она не пришла на работу… – зачем-то стала объяснять Ольга.

На верхнем этаже что-то стукнуло, и женщина, не дослушав, резко закрыла дверь.

Ольга Николаевна чувствовала себя старухой. Рядом истошно засигналила машина, и раздался противный визг резко затормозивших колес. Сжавшееся от внезапного испуга сердце опасно скакнуло. Водитель остановившейся легковушки едва ли не вывалился в распахнувшуюся дверь.

– Д-дура! Ты чо, красный цвет не видишь?! – хрипло закричал он. – П-пьяная? Жить не хочешь?! Так я тебя сейчас придушу, чтобы другим жизнь не портила!

«И в самом деле, красный, – удивилась Ольга Николаевна. – И ведь я шла и видела, что красный, но не остановилась… А почему водитель такой белый? И пот вытирает…»

– Вы больны? – заботливо обратилась она к кричащему на нее мужчине.

– Я болен?! – голос мужчины набрал нереальную ширь. – Это тебя надо в дурку!

Он густо сплюнул и сел за руль, но поехал не сразу.

А Ольга осторожно перешла дорогу на зеленый свет. На другой стороне она огляделась: вон скамеечка, можно сесть.

«Что же это такое случилось с Наташей? Нет, это неправда, что она убита. Эта женщина меня обманула. Надо идти в милицию и все точно узнать. Если Наташу убили, то виновата я. Где же здесь милиция?.. – Мысли тяжело возникали и нехотя уходили. – Мама… У Наташи больная мама. Клавдия Ивановна – не забыть бы. Надо вернуться, ведь ей нужна помощь. Куда же сначала идти? Только не назад! Что я скажу? Я начальница вашей дочери. Это из-за моего графика, из-за предложенной мной работы она возвращалась поздно и погибла… Нет, сначала я пойду в милицию и все разузнаю».

Ольга поднялась со скамьи и через короткое время с удивлением обнаружила, что входит в контору «Счастливое пари». Клиентов еще не было. Она прошла в комнату кассиров, Миша вскочил на ноги:

– Здрассте, Ольга Николаевна!

– Здравствуй, Миша. Сходи, пожалуйста, к Коробовым. У тебя ноги быстрые…

– А?..

– Я поработаю вместо тебя.

– А зачем идти-то? Я же вчера к Наташе ходил. Думаете, сегодня она дома?

– Не знаю… – растеряно сказала Ольга. – С-соседка Коробовых сказала, что Наташа у-у-убита… – тупо звучавший голос слезливо дрогнул. – Узнай, как мама Наташи. С кем она, кто ухаживает, есть ли у нее продукты… И выясни, где находится отделение милиции.

– Понял. Пять сек, – кивнул Миша, срывая с вешалки одежду. – Может, в милицию зайти? Узнать, кто следователь по делу?

– Да, да, это правильно, – согласилась Ольга, удивившись тому, что это ей не пришло в голову, а вот Миша молодец, у него голова работает четко.

Юноша выбежал, натягивая на ходу куртку, Ольга с благодарностью посмотрела ему вслед: он понял, что работать она не сможет, потому и заторопился. И Наташу ему жалко.

Ольга поставила на стойку табличку «техперерыв» и стала ждать Мишу.

Миша стремительно дошагал до Наташиного дома и, махом поднявшись на этаж, уверенно постучал в обшарпанную дверь.

– Что вам нужно? – настороженно спросил женский голос за дверью.

– Извините за беспокойство, я с работы Натальи Коробовой. Вы не расскажете, что с ней случилось?

– Сегодня уже приходила женщина с работы. Так она представилась, – донеслось из-за двери.

– Да, это наша начальница. Она отправила меня узнать подробнее о случившемся.

Дверь отворилась на ширину натянутой цепочки.

– Что случилось? Я уже сказала. Убили Наташеньку… Вон, посмотри, люк во дворе. Туда ее бросили. Бедная девочка! Говорят, у нее на лбу крест вырезали и ушко отрезали, – голос соседки плаксиво растекся, – карманы вывернули и сумочку украли…

– Неужели никто не видел?

– А кто увидит? Ночь. И вокзал недалеко, поэтому, когда темно, люди стараются не гулять…

– А милиция что говорит?

– Милиция спрашивает.

– Следователь вам не представился?

– Я записала фамилию… Минуту… – женщина откуда-то сбоку взяла лист бумаги, очки и, используя их как увеличительное стекло, прочитала: – Каратаев. Тарас Петрович. И номер телефона его здесь…

– Спасибо, – Миша повернулся, чтобы уйти.

Дверь стала медленно закрываться. Но юноша, спохватившись, остановился.

– Скажите, с кем жила Наташа?

– С матерью. Я уже говорила. Она больна, не ходит…

– Так она сейчас дома одна? – удивился Миша. – Или ее увезли в больницу?

– Кому она нужна в больнице? Она дома умирает…

– А как же?..

– Как она обходится? К ней сиделка приходила в те дни, когда Наташенька работала. Ненадолго. На два часа. Ей Наташенька дала ключ, ведь Клава дверь открыть не может.

– Так значит, второй день, как женщина лежит одна за закрытой дверью?

– Нет, я заходила к Клаве. У меня тоже ключ есть. Когда ей что-то нужно, Клава стучит в стену, и я к ней иду…

– То есть продукты у нее есть?

– Да какие продукты? Так, с голоду не помереть… Хотя, по мне, лучше от голода, чем от рака. Рак у нее… Я уж посоветовала ей сулемой лечиться… Сулема помогает… Да ты не слушаешь меня.

– Спасибо, – сказал Миша и, уже спускаясь по лестнице, крикнул в еще открытую дверь: – До свидания!