Жереми Фель - Волки у дверей

Мэри Бет изо всех сил сжала ключ от гостиничного номера и так и сидела, ожидая, когда Тодвайн, не сводивший глаз с экранчика телефона, сообщит ей хоть какие-нибудь вести от парней.

Сидеть, даже не представляя себе, что в это самое время происходит в доме рядом, становилось просто невыносимо – минуты тянулись, как часы, и с каждым ударом сердца у нее все сильнее сжимался живот – Как там Луис? – вдруг спросил Тодвайн, мигом выведя ее из раздумий.

– Хорошо, – ответила она, несколько удивленная вопросом.

– Я звонила ему в конце дня, и он сказал, что готовит обед внукам. Его дочь уехала из Атланты и перебралась в Индианаполис. Даже не представляете, как он теперь счастлив!..

– Вот и хорошо. Никогда не забуду, как однажды вечером, лет десять назад, он пришел ко мне и объявил – все, дескать, отдам, только бы назад в Индиану. Луис человек городской, как и я, так что у меня не было ни тени сомнения, что месяца не пройдет, как он вернется… Да уж, упертый, стервец…

А я все обещал как-нибудь проведать его, но сами знаете – годы идут быстрее, чем ожидаешь… У Тодвайна зазвонил телефон, и, перед тем как ответить, он выбрался из грузовика. Мэри Бет следила за ним, не имея возможности расслышать, о чем он говорил со своим собеседником, прислонясь к кузову грузовичка и повернувшись к ней спиной, – ей было видно только, как в свете уличного фонаря отливала серебром его седина. Вскоре он сам подошел к ней.

– Нам удалось взять под контроль все здание, – сообщил он, убирая телефон в карман.

– А мой сын? – Его пока не нашли… а сейчас мне нужно малость подсобить ребятам.

– Я с вами…

– Для вашей же безопасности, мадам Дойл, вам лучше бы остаться здесь.

– И не подумаю! Там мой сын, и я вам плачу! Я больше ни минуты не останусь здесь! И, не дав ему времени опомниться, Мэри Бет встала перед ним в вызывающую позу, исполнившись небывалой решимости. Тодвайн усмехнулся, потом подхватил большую холщовую сумку и захлопнул дверцу кузова.

– Дом Кендрика метрах в двухстах дальше по Хейс-стрит, – сказал он, приглашая ее следовать за собой.

– Будете держаться рядом со мной и не вздумайте лезть на рожон, чтобы не подвергать опасности моих ребят, понятно? Мэри Бет ответила утвердительно – и ускорила шаг. На улицах стоял слабый туман. В воздухе пахло жареной рыбой.

Из приоткрытого окна доносилась музыка, – похоже, самба, – а на подоконнике громоздилась здоровенная чугунная жаровня. Она сразу узнала дом: уж больно выделялся он в округе. – Вы точно знаете, что Уолтер в Лос-Анджелесе? – спросила она Тодвайна, когда они переходили улицу.

– Точнее не бывает, мадам Дойл. Как раз сейчас один из моих парней находится в ночном кабаке и следит за каждым его телодвижением.

Так что встретиться с ним у вас нет ни малейшей вероятности, если вы этого боитесь… Однако, несмотря ни на что, его слова были ей слабым утешением. Когда они подошли ко входу, Тодвайн три раза постучал в тяжелую, кованую дверь – ее тут же открыл человек в черном капюшоне на голове, который отошел в сторону, пропуская их в дом.

Они попали в большой вестибюль с белокаменными стенами и оттуда прошли во внутренний прямоугольный двор, над которым шестью этажами выше нависала огромная стеклянная крыша. Мэри Бет проследовала за Тодвайном к железной клети лифта с другой стороны двора и заметила справа двух человек со связанными за спиной руками: они оба были без сознания. Они вошли в лифт, и Тодвайн нажал кнопку шестого этажа. Наверху их ждал бритоголовый с автоматической винтовкой, которая буквально заворожила Мэри Бет. У него за спиной располагалась распахнутая настежь двустворчатая дверь, из-за которой бил резкий свет, пронизавший окружающий полумрак. Там, припав к стене, сидел один из охранников Уолтера: лицо опухшее, голова свешена набок, руки закованы в наручники. – Мальчишку мы так и не нашли, – доложил Тодвайну бритоголовый.

– Здесь настоящий лабиринт. Дон там, внутри, – допрашивает Джека Бриггса, одного из ближайших помощников Кендрика.

– А Харлан с Фрэнком? – Я послал их осмотреть нижние этажи, но, учитывая размеры здания, нам понадобится дополнительная помощь или больше времени…

Несколько смутившись, он попросил Тодвайна переговорить с ним с глазу на глаз – и они вдвоем отошли в глубину коридора. Мэри Бет перегнулась через перила – у нее мгновенно Мэри Бет перегнулась через перила – у нее мгновенно закружилась голова. Она слышала, как на нижних этажах прерывисто трещали рации, и видела, как по стенам коридоров метались лучи фонариков. Тодвайн и бритоголовый все еще тихонько разговаривали за большой колонной. Не в силах больше ждать, Мэри Бет направилась к квартире Уолтера – и попала во внушительных размеров переднюю с плиточным, в черно-белую клетку, полом и красными стенами, увешанными картинами. Она не верила, что оказалась у него дома: ведь все эти годы ей было страшно даже представить себе, что когда-нибудь она отважится переступить порог его логова. Она чувствовала его везде и всюду – за каждым предметом, за каждой тенью, она слышала тихое биение его сердца и приглушенное эхо его дыхания.

Мэри Бет вошла в просторную гостиную, едва освещенную лампами под охровыми абажурами, – прямо перед ней тянулась длинная остекленная стена, за которой открывался вид на сверкающие здания Финансового центра. Справа от не стоял на коленях человек с поникшим распухшим лицом, в одной рубашке, наполовину распахнутой, а над ним возвышался малый из команды Тодвайна – крепыш с приплюснутым носом, державший в руке черный пистолет 38-го калибра, который был нацелен на человека, стоявшего на коленях.

Она застыла на месте, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, – и тут заметила полуобнаженную светловолосую девицу, которая безвольно жалась к стене, закрыв лицо руками. Мимо нее с несколько взволнованным видом прошел Тодвай – он направился прямиком к парочке в центре комнаты

– Так вот, слушай… Джек, так ведь? – проговорил он, присаживаясь на корточки рядом с человеком, стоявшим на коленях.

– Времени у нас в обрез, ты сейчас же указываешь место, где вы прятали мальчишку, и мы убираемся восвояси.

– Да повторяю, черт бы вас побрал, я понятия не имею, о ком вы говорите! – сказал Джек, поднимая распухшее лицо, на которое упал холодный свет лампы.

– Скотт Лэмб. Я говорю о Скотте Лэмбе. Чем скорее ты скажешь, тем раньше вернешься в объятия этой милашки, – неплохая сделка, правда?

– Похоже, ты не понимаешь, в какое дерьмо вляпался, приятель! Когда босс узнает, зачем ты сюда заявился, он перевернет вверх дном весь город и насадит твою башку на кол!

– До этого еще далеко, – с невозмутимым видом продолжал Тодвайн. – А пока что мы здесь с тобой, и я с превеликой радостью отыграюсь на твоей мерзкой роже, если ты и дальше будешь лепить горбатого [35] Лепить горбатого (жарг.) – нескладно врать, обманывать, давать ложные показания . Итак, последний раз спрашиваю: где мальчишка?