Жереми Фель - Волки у дверей

После короткого осмотра дома они уложили Джоша в комнате для гостей на втором этаже.

Мэри Бет села рядышком с ним с книжкой в руке и стала ему читать на сон грядущий. Джош, пока она читала, не сводил с нее глаз, удивляясь, с чего бы эта тетя проявляет к нему такую заботу. Почувствовав, как у него кольнуло сердце, Дуэйн понял, что, быть может, малышу впервые в жизни читали книжку перед сном. Он решил оставить их вдвоем, вернулся в гостиную, сел за компьютер Мэри Бет и впечатал в «Карты Гугл» их адрес назначения, чтобы свериться с маршрутом, которым им предстояло следовать из Чикаго. Завтра, в это же время, ему придется расстаться с Джошем, и бог его знает, доведется ли им встретиться еще когда-нибудь. Впрочем, это был единственный выход, хотя Дуэйн все никак не мог избавиться от мысли, что он обрекает малыша на неясное будущее, в то время как ему удалось с такой легкостью заручиться его доверием.

На камине стояла фотография Мэри Бет, совсем юной и худенькой, – она сидела на лужайке в парке с маленьким мальчишечкой на руках. По ее потухшему взгляду Дуэйн догадался, что она была под действием наркотика: в глазах девушки, несмотря на напускную улыбку, читалось полное безразличие к жизни.

Он налил себе стакан воды на кухне и, пока пил, разглядывал огромный портрет Натали Вуд [11] Натали Вуд (1938–1981) – знаменитая американская киноактриса русского происхождения. на стене. Окно над мойкой выходило в сад – там, в глубине, виднелись качели, на которых, похоже, давно никто не качался. Прошмыгнувшая в траве кошка вскарабкалась на дерево и зашуршала листвой аккурат напротив Дуэйна: как видно, она охотилась за птицами.

Когда он вернулся в гостевую комнату, Джош уже спал. Мэри Бет нежно гладила его по щечке, а услышав, как Дуэйн вошел, поднялась, глянув на него покрасневшими, как будто заплаканными глазами.

На дворе уже смеркалось. Было слышно, как где-то вдалеке прошел поезд. Мэри Бет поставила музыку на стареньком, но высокоточном проигрывателе и присела рядом с Дуэйном на гостиный диван. Они говорили о том о сем и потягивали пиво, чувствуя некоторую неловкость оттого, что остались вдвоем, будучи вполне взрослыми. За разговором Дуэйн, поняв, что девушке можно довериться, признался, почему был вынужден похитить Джоша; рассказал, что с ним делала Сибил и как он сам пришел в ужас, когда осознал, что дал маху: ведь малышу могло стать хуже после всего того, что случилось в том числе и по его вине. Мэри Бет слушала внимательно, ни за что не осуждала, и, сам того не ожидая, он почувствовал, как у него отлегло от сердца. А еще он чувствовал, что она его понимает, что не держит его за сумасшедшего и что на его месте она, наверное, повела бы себя точно так же. Неужели, чтобы найти такого чуткого слушателя, надо было проехать не одну сотню километров? Друзья наверняка принялись бы уговаривать его сдаться властям, чтобы не усугублять положение; мать скорее всего стала бы играть на чувствах, отлично зная, на какие тайные пружины его души надо нажимать. Они все говорили бы только о нем, а не о Джоше.

Когда он закончил свой рассказ, Мэри Бет, проникшаяся к нему нескрываемым сочувствием, тронула его за плечо.

– В прошлом году в Лафейетте задержали женщину – та до смерти забила дочурку, – сказала она. – Об этом тогда шумели все газеты. Я знала девочку, правда, только в лицо, они жили тут неподалеку. И никто из ближних не пришел ей на помощь, чего я ну никак не понимаю.

– Джошу тоже никто не мог помочь, кроме меня.

– Вот-вот, кроме тебя, – по крайней мере, у него был хоть какой-то шанс.

Дуэйн допил пиво и поставил бутылку на журнальный столик.

– И что ты думаешь делать? Ведь ты не можешь прятаться вечно, да и Джош еще совсем малютка, он не может скитаться по городам и весям, ему нужна хоть какая-то стабильность, особенно сейчас. К тому же ты должен подумать и о себе.

– За меня не беспокойся – я знаю, что делаю, скоро все образуется… Ну да ладно, теперь твоя очередь рассказать о себе, хотя бы в двух словах. Ты давно здесь живешь?

– Уже шесть лет. Это дом моего двоюродного деда, а я с родителями жила тут еще до того, как мы перебрались в Калифорнию. Он забирал меня к себе, когда я была совсем маленькая, и вот однажды по дороге в Индианаполис мне захотелось проведать его. К сожалению, он тогда сильно хворал – рак поджелудочной железы. И тогда я осталась с ним, а то он так и умер бы в одиночестве. Когда его похоронили, я узнала, что он завещал мне все свое имущество. Детей у него не было, да и семьи тоже, кроме меня. Потом я несколько лет кряду переезжала с места на место, все нигде не могла обосноваться. Сперва я думала пожить здесь какое-то время – передохнуть, уладить дела, заняться скотиной, а кончилось все тем, что я так никуда и не уехала.

– Ты жила в Калифорнии?

– До совершеннолетия – в Сан-Хосе, затем – в Сан-Франциско, но, едва мне исполнилось девятнадцать, уехала и оттуда. Потом моталась туда-сюда, работала где придется.

Дуэйна такое совпадение позабавило. В Сан-Франциско вот уже много лет жил его закадычный дружок Бен – он постоянно звал его к себе, но Дуэйн все никак не решался.

Он дал себе слово ему позвонить, как только все уляжется. Когда они были детьми, Бен жил в паре кварталов от дома Дуэйна и вечером, по средам и субботам, частенько приходил поиграть с ним и его младшим братишкой. Потом, подростками, они ходили в один колледж и стали неразлучными друзьями – и дружили до тех пор, пока его отец, преподаватель экономики, не принял предложение от университета в Беркли и ему, вместе с семьей, не пришлось переехать в другой конец штата. С тех пор они взяли себе в привычку созваниваться по телефону по крайней мере раз в месяц. Бен работал журналистом в «Сан-Франциско кроникл» и навещал его всякий раз, когда приезжал в Нью-Йорк. Он был единственным, с кем Дуэйн согласился повидаться, когда сидел в тюрьме. В отличие от прочих его друзей, которыми он обзавелся потом, Бен занимал особое место – наверное, потому, что он хорошо знал Денниса и помнил Дуэйна таким, каким он был до той трагедии, – совершенно беззаботным.

Дуэйна так и подмывало спросить, что за мальчонка запечатлен вместе с Мэри Бет на фотографии и что с ним сталось, но он сдержался и наклонился к ней, собираясь обнять.

Чуть погодя они поднялись к ней в комнату.

За последнее время он первый раз спал с женщиной не за деньги, а совсем по другой причине.

Дуэйн проснулся поздно утром и повернулся к Мэри Бет – она лежала на животе, и солнечный луч подчеркивал ее наготу; потом он встал, стараясь не разбудить девушку, натянул трусы и вышел из комнаты.

Они завтракали втроем в садике за домом, и Джош сидел на коленях у Мэри Бет. Дуэйн растроганно смотрел на них, пока девушка кормила малыша: заурядная картина, самая что ни на есть обыденная, и с малышом должны были бы обходиться так с самого начала, будь жизнь чуть справедливее.