Галина Чередий - Проект Ворожея (СИ)

– Эх, жаль все же, что ты мою баню не оценишь по достоинству! – горько вздохнул Никита, провожая нас.

– Да ладно, в другой раз, Никита! – похлопал я его по плечу.

– Да чур меня! – потряс он головой. – Тебя же кроме как по делу не вытянешь, а мне такого на моей земле не надо больше! И это по гроб жизни сниться будет!

– Размяк ты тут. Хотя на таких-то харчах, какими твоя Ольга потчует, кто хочешь размякнет! – я пихнул его здоровым плечом, поддевая. – Эх, вот и достаются же кому-то такие чудо-женщины! Отбить, что ли?

– Я те, Чудо, за мою Ольгу голову отобью! И еще могу чего не сильно нужное оторвать! – почти всерьез насупился Варавин, но тут же оттаял и ехидно ухмыльнулся: – Себе вон под нос посмотри! Сладких вам, Влада!

Оставшись наедине, мы с ней стали оглядывать приличных размеров гостиную, оформленную в простоватом кантри-стиле, но очень уютную. Вообще все в довольно большом деревянном доме Варавиных было буквально пропитано этим ощущением домашнего тепла и ничем не нарушаемого спокойствия.

– Что, снова будем спорить, кому достанется диван? – спросил я, рассматривая этот предмет мебели, чтобы побороть невесть откуда опять пришедшую неловкость.

– А разве мы это не выяснили раз и навсегда? – усмехнулась Влада и, сделав несколько быстрых шагов, плюхнулась и посмотрела на меня довольно и торжествующе, а мне от этого живого дразнящего блеска в ее глазах будто в живот врезали комом концентрированного возбуждения. Зараза, что-то держать дистанцию становится все сложнее. Тут же вспомнился секундный полный контакт наших тел тогда у машины, и стало только хуже. Собственно, я уже толком и не понимаю, зачем корчу из себя стойкого оловянного мента, ведь Влада не слепая, да и моя на нее реакция более чем очевидна.

– Это неспортивно, госпожа экстрасенс! – упрекнул я и с тоской покосился в сторону ванной. – Баня, конечно, баней, но как же в душ охота! Я под этими повязками уже весь чешусь.

А еще неплохо бы снять напряжение единственным доступным сейчас образом, а то как бы, Антоха, чудить чего ты не начал.

– Ну, тогда у нас только одна проблема, Антон, – поднявшись, Влада подошла ко мне и стала вполне деловито расстегивать рубашку. – У нас нет сменной одежды.

Черта с два мой мигом подпрыгнувший член с ней согласился. «Ни одного презерватива с собой, вот это не проблема, а прямо катастрофа!» – завопил бы он, если бы мог. Как все же хорошо, что членом мы иногда думаем, но не говорим! Вот было бы извечное позорище! По крайней мере, у меня рядом с этой женщиной точно. Болтал бы не затыкаясь небось, гад!

Когда, покончив с рубашкой, Влада взялась за мой ремень, я только и мог, что возвести очи к потолку и повторять себе, что мой стояк она уже видела, и ничего такого тут не происходило. Ага, обычное дело! А в голове зашумело от усталости, а вовсе не от того, что она опять опускалась на корточки, чтобы раздеть как маленького. Твою же дивизию, у меня никогда не было проблем с тем, чтобы донести до женщины свои желания, да так, чтобы она прониклась и пошла мне навстречу! Чего же сейчас стою тут, как соляной столб, во рту сухо и ни единой связной мысли?

– Ногу подними, Антон! – Горячие пальцы скользнули по бедру, и я со свистом втянул воздух и просто уже не смог не посмотреть вниз. Господи, да так же и от сердечного приступа помереть на месте недолго! Влада медленно поднимала глаза от моего члена, дернувшегося под боксерами прямо перед ее лицом, и потемневший взгляд ее был однозначен. Выражение сиюминутной и неподконтрольной жажды близости самого примитивного и древнего из всех возможных человеческих взаимодействия читалось безошибочно. А может видеть, а точнее, всем нутром чуять подобное – это мой личный дар? Ага, дар быть кобелем, который точно знает, где пахнет сексом.

– Я… – сглотнул, вышагивая из брючины. – Я не смогу дать тебе ничего, кроме этого. Секс ради взаимного удовольствия. Я на большее просто не способен.

Влада с этим ее откровенным, ничего не прячущим взглядом вызывала просто невыносимое желание быть честным с ней в каждом слове, прикосновении, даже если прямо сейчас это будет означать гигантский облом для меня.

– Я возьму что есть. Большего не попрошу, – с грустной улыбкой ответила она и уже намеренно нежно провела по второму бедру, напоминая, что штаны надо снять до конца, и заставляя мои яйца сжаться, а член снова задергаться в предвкушении.

Секундный вой предупреждающей сирены в мозгу я послал к чертям. Нам вместе дальше работать? Секс между такими, как мы, паршивая идея? Во что это может превратиться, пойди что-то между нами не так? Да гори оно огнем! Кого это сейчас вообще волнует!

Обхватив ее затылок, я потянул ее вверх, к своему лицу. Наклонившись, встретил дрожащие губы на полпути. Поцелуй в первый момент из-за столкновения наших ртов вышел жестким, каким-то неуклюже-варварским, соленым от капельки крови в треснувшей губе. Но едва мы выпрямились, Влада обвила мою шею и мягко потянула за волосы, на секунду тормозя мое агрессивное нападение. Твою же ж… Оголодавший и слегка дикий Антоха немного слишком для нее? Но оказалось, что этой женщине просто нужен собственный контроль. Обхватив мое лицо, она провела по моим губам своими и стала целовать мягко, начиная с едва уловимых касаний, обжигающе нежных и при этом настойчивых. Так, будто пила меня, вкушала медленно и бесконечно сладко. Черт, «сладко» – словечко не из моего лексикона. Не тогда, когда речь идет о сексе. Но сейчас по всему моему телу от каждого нового контакта наших ртов и трения языков растекалось именно это тягучее и неодолимо прекрасное ощущение. И я бы ни за что не захотел сейчас отказаться от него, сорваться в другой темп, рвануть вперед. Нет, в этом моменте времени существовала лишь эта влажная умопомрачительная ласка, взаимное смакование, поглощение и этого пока было настолько достаточно, что я не роптал бы, продлись это хоть вечность и останься без всякого продолжения. Хотя нет. Это я уже слукавил. От желания оказаться внутри этой женщины мой стояк был болезненно-каменным, а яйца уже завели тоскливую песню про синий иней. И как она могла раньше мне казаться веселой и задорной?

Но все ведь в курсе, что судьба по натуре сука и насмешница? Что касается меня, это точно так.

От настойчивого громкого стука мыльный, сияющий, как гребаная радуга, пузырь нашей с Владой интимности лопнул, оставляя моргать и захлебываться дыханием, шокированно пялясь друг на друга.

– Антоха! – заорал Никита сквозь дверь. – Отдых отменяется! У нас опять ЧП!

– Да каково же хрена! – простонал я, отпуская Владу, ощущая себя так, будто меня наживую от нее отдирают.

– Запомни это! – сказал, быстро проведя пальцем по ее припухшим сейчас губам. – Это не конец, и мы обязательно продолжим!