Ксения Каретникова - Посредник жестокости или сквозь чужие души

Он стоит передо мной абсолютно голый. И совсем не стеснялся своего естества. Хотя смотреть там не на что — худое тело. Тело малохольного подростка, несмотря на высокий рост.

— Очнулась, Йоланта? — спросил он с улыбкой. — Как же мне нравится твое имя…

— У тебя тоже оно красивое, — как можно ласковей произнесла я. Ведь с такими надо разговаривать именно так. — Константин.

— Да, Константин, так называл меня папа, мать все: Костенька, Костюшка, Костик… Но папа меня любил, а эта женщина никого не любила… Вы вообще, умеете любить? — спросил он зло, нагнулся ко мне и начал рывками рвать на мне одежду. Я практически не сопротивлялась. Не хотела подогревать его азарт еще больше. Он оставил меня в одних трусах, отшагнул и, посмотрев с удовлетворением, заговорил:

— Ты красивая… И ты тоже похожа на нее… Я не хотел тебя обижать… Мне нравилось с тобой говорить… И, знаешь, ты была права — я действительно подсознательно хотел чтобы меня кто-нибудь остановил. Я решил что это должна быть именно ты… Ведь только ты смогла бы меня понять и прочувствовать, поэтому и фото своей семьи тебе в ящик бросил, чтобы увидела моего несчастного папу и сучку-мать…. И женщину, ту что обманула твоего отца, тоже наказал… Я просто думал, что ты другая, похожая на меня. Но я ошибся… Ты такая же как и все… Шалава… Все женщины одинаковые!

— А с чего ты решил что я шалава? — осторожно спросила я.

— А тот мужчина, которого я видел в твоей квартире? Ты хочешь сказать, что не спала с ним?

— Спала, — не стала я врать. — Но потому что я люблю его.

— Любишь? Его? — удивился Костя. — А меня?

— И тебя я люблю. — с улыбкой ответила я.

— А как можно любить двоих одновременно? — сдвинув брови с непониманием спросил Смирнов.

— Можно. Просто, я люблю вас по-разному…

— Это как? — спросил он и вдруг истерично засмеялся, а потом схватился руками за голову. — Я люблю тебя, я хочу тебя… Я убью тебя… Да вот только, любить я не могу, это блажь, такие как я не способны любить. Хотеть тебя я тоже не могу — физиологически как мужчина я бесполезен…. А вот убить тебя я могу… Могу. — он опять схватился за голову и потер виски.

— Все началось с головных болей? — предположила я спокойным тоном. — После того сотрясения?

Костя посмотрел на меня. Прямо в глаза. Вот это взгляд! В нем была и всепоглощающая злость и душераздирающая боль. А еще, он смотрел на меня так, словно о чем-то просил. Мне бы вот только понять о чем. Успеть понять.

— Да, тому придурку стоит отдать должное — он мои мозги на место поставил. Да, боль порой невыносимая… Но зато потом так хорошо… — он фыркнул, шагнул к стене. — И тебе будет хорошо… Посмотри какую штучку я недавно приобрел. — Он повернулся, держа в руках огромный, черный дилдо. — О тебе думал… Я вообще много в последнее время о тебе думаю… Йоланта… И это меня просто выводит из себя! А может… Может ты меня приворожила?

— Я не умею. — замотала я головой.

— Человек порой сам не знает на что он способен… А ты уникальная… Как вас там называют, потомственная ведьма? А вот у меня потомков не будет… И у тебя, кстати, тоже…

Странно, но я его совсем не боялась. В этот момент я чувствовала лишь жалость к нему. И Костя это понимал, он видел что в моих глазах нет того страха и мольбы, как у других.

— Почему ты меня не боишься? — спросил он.

— Не знаю, — качнула я головой. — Наверно потому, что до сих пор не верю, что ты можешь сделать со мной что-то плохое.

— Почему? — нахмурился он, присаживаясь рядом на колени.

— Ты же убивал тех женщин не просто так. Ты их наказывал. Они продавали свое тело и любовь. А я не такая, и ты это знаешь.

— Знаю, — кивнул он и в уголках его глаз заблестели слезы. — Но ты же понимаешь что я не смогу оставить тебя в живых. После всего…

— Понимаю, — согласилась я. Костя резко встал, неуклюже вытер пальцами глаза и шагнул к выходу.

— Костя, — как можно ласковей позвала я. Он обернулся. — Постарайся сделать так, чтобы мне было… Не больно.

В его глазах вновь выступили слезы. Капитан Смирнов нервно закивал и быстро вышел из комнаты. А я тут же попыталась высвободить руку, но, увы, тщетно. Все эти дилдо, кляпы и плетки, которых заметно прибавилось со времен первой жертвы, были сексшоповские, а вот наручники самые настоящие. Я плюнула в сердцах и огляделась. У входа стоял стол, на нем аккуратными стопочками лежала мукулатура: цветные журналы, газеты и письма…

И здесь я увидела ее. Она появилась из ниоткуда, на том самом месте, на котором совсем недавно стоял Костя. Она смотрела на меня внимательно прозрачными глазами, светлые локоны и белое одеяние неестественно замедленно развивались в воздухе.

— Привет, — с усмешкой бросила я. Душа удивилась:

— Ты меня видишь?

— И слышу, к сожалению, — фыркнула я. — Ты случайно не знаешь, где ключ от наручников? — Она указала пальцем на полку. — Н-да, далековато… Подать не сможешь? — девушка печально покачала головой. — Жаль…

Вдруг она начала размахивать руками, в комнате появился прохладный ветерок и помещение начало заполняться другими душами. И вскоре несколько полупрозрачных тел стояли передо мной. Все светловолосые, некогда красивые… Действительно, похожие на мать Кости. Я внимательно посмотрела на каждую, и заметила что одной не хватает. Тети Зои.

— А где шестая? — спросила я. Души переглянулись и все та же, первая которая явилась мне, ответила:

— А она умерла не здесь…

— Ты можешь нам помочь? — подала голос девушка, стоящая возле стола со стопкой журналов.

— Я? — хохотнула я, кивая на наручники. — Интересно чем?

— Освободи нас… Мы здесь заперты…

— И как я вас освобожу?

— Открой окно… Выпусти нас…

Я посмотрела на окно, большое, с грязными, в непонятных подетках, стеклами. Поднялась с пола и с легкостью открыла нижнюю ручку, но вот дотянуться до верхней мне мешали наручники. Повернувшись обратно к душам, я покачала головой:

— Не дотянусь…

— Черт! Мы навсегда останемся здесь! — рявкнула девушка, стоящая у стола, и импульсивно взмахнула рукой, задевая стопку журналов, которые тут же поднялись в воздух. Она и другие души удивленно посмотрели на парящие глянцевые страницы.

— Может, попробуешь так же с ключом, — предложила я с усмешкой. — Освободишь меня и я освобожу вас

Девушка нахмурилась, потом плавно переместились к полке и взмахнула рукой, но ее безтелесная конечность прошла сквозь предметы.

— Разозлись, — посоветовала я. — Вспомни, как он издевался над тобой, как было больно и страшно… — душа протяжно застонала, ее лицо перекосилось от ужаса и она вновь взмахнула рукой… И ключ тут же упал на пол… Но тут в комнату вернулся Костя. Уже одетый в джинсы.