Илона Волынская - Смерть и побрякушки

— Через главу, — задумчиво протянула Марина, — Попробуйте, только это не ко мне. Главой корпорации является Александр Павлович Севастьянов. Можете обратится прямо к нему. Глядишь, и сумеете уговорить, например, взятку дать. Даже подскажу чем. Он шоколадки очень любит. Правда, приказ о назначении подписать не сумеет, буквам не обучен.

Она аккуратно положила трубку и воззрилась на Марго. Та изо всех сил старалась держать любопытство в узде, но в конце концов сдалась:

— Кто звонил?

— Недостающая часть комплекта. Мужичок.

— Этот твой, как его, Обстоятельство? Гони его в шею.

— Ты непоследовательна. То советуешь мужичка завести, то — гони в шею.

— Ты, мастер слова, внимательнее слушать надо. Я же сказала — «хорошего», а не абы какого, — наставительно подняла палец Марго. — Ну его к бесу, давай о деле. Я тут подумала, мы целый комплект журналов выпускаем, но одного не хватает. Мужского. Эдакого местного «Playboy». Как считаешь?

— Вложения потребуются, — с сомнением покачала головой Марина, — На повседневную работу и оборотных средств хватает, а тут капитал тронуть придется. Не знаю, можем ли мы это себе позволить, я еще в финансовой ситуации толком не разобралась.

— Так разберись, в банк съезди.

— Надо бы, — кивнула Марина. И поднялась.

— Знаешь, прямо сейчас и поеду, давно пора.

«Она стояла на пороге, глаза ее метали молнии».

— Светлана! — яростным гонгом ударило от порога.

Секретарша Светочка толчком задвинула ящик с припрятанным в нем любовным романом и вскочила.

Такой она еще новую начальницу не видела. Уезжала в банк вроде женщина как женщина, а вернулась… Фраза из романа приобрела плоть и смысл. На пороге стояла разъяренная фурия и ее бешенный взгляд чертил мебель и стены проплавленными штрихами. Света готова была поклясться, что в приемной запахло горелым пластиком. Света невольно съежилась, представив, как Марина переводит взгляд на нее и на секретарском стуле остается лишь горстка пепла, да сережки, сплавившиеся с пломбами.

Но Марина не смотрела на Свету. Уставившись прямо перед собой, она произнесла, металлически разделяя слова:

— Макарова. Ко мне. Сию минуту.

— Не пойдет, права станет качать, — робко возразила Света.

Марина все таки перевела на нее взгляд. Сдавленно охнув, Света сорвалась с места.

Чеканя шаг, Марина проследовала к себе и уселась, выжидательно уставившись на дверь.

Через секунду дверь распахнулась и Макаров буквально влетел в кабинет. Похоже, испуганная Света просто забросила его внутрь, словно нашкодившего щенка.

— Что вы себе позволяете!? — гневно взвыл Макаров, — Вы не имеете права… Мое положение в корпорации… Вы не можете так по хамски…

— Молчать! — рявкнула Марина, да так, что Эдичка втянул голову в плечи, а стекла в украшающих стены Пашкиных портретах тоненько испуганно звякнули. Мелодичный звон затих, погребенный тишиной, и Марина процедила:

— Где деньги, падла?

— Деньги? Какие деньги? — растерянно переспросил Эдичка.

От удара кулаком по столу зазвенели и стекла, и безделушки, и у Эдички в ушах.

— Ты мне ваньку не валяй! — Марина и сама не понимала, из каких глубин подсознания всплыл добротный правительственный матерок, который она и обрушила на перепуганного Эдичку. Дикая злоба туманила голову, — Он спрашивает, какие деньги! Те самые, которые ты с наших счетов вычистил! Базовый капитал компании!

— При чем тут… Я ничего не вычищал! — брызгая слюной, заорал Эдичка, — Я не знаю, о чем вы говорите!

— Не ври! — Марина выбралась из-за стола, подошла к Эдику и ткнула его пальцем в грудь, опрокидывая в кресло. Остро заточенный ноготь гневно замелькал у Эдика перед глазами, заставляя испуганно жмуриться и вжиматься в спинку.

— Я только что из банка. Наши базовые счета пусты, с них сняли все деньги. Компания больше месяца живет на одних оборотных средствах: тираж продали-тираж выпустили. Кто-то ободрала нас как липку. И это сделал ты! — кинжальный палец вновь ткнулся в Эдика и тот явственно ощутил холод стали под сердцем.

— Ты ограбил компанию, явился в банк и сгреб все денежки, а потом… — она только хотела обвинить Эдика в убийстве Пашки и Аленки, как вдруг затравленный Макаров взвился с места и отчаянно завопил:

— Не я, не я! Я не мог, у меня права первой подписи нет!

— Чего? — расходившаяся Марина словно налетела на каменную стену. Она удивленно захлопала глазами, и пользуясь ее замешательством, Эдичка стремительно зачастил:

— Мне не разрешают брать деньги с базовых счетов, только Павел мог подписать требование!

— Не разрешают, — тяжело проронила Марина, — Не разрешают ему, маленькому. А вот мы сейчас проверим.

Она принялась терзать телефон.

— Куда вы звоните? — поинтересовался томящийся в тоске Эдичка.

— В банк, — прислушиваясь к коротким гудкам, — Сейчас мы выясним, что тебе разрешали, что запрещали… Алло! Вас «Worldpress» беспокоит, Марина Сергеевна. Я недавно встречалась… Да, именно с ним… Да, будьте любезны, позовите. — она подождала, одновременно разглядывая мающегося Эдичку словно жутко противное насекомое, — Здравствуйте, простите за беспокойство, я забыла спросить, кто из компаньонов нашей корпорации имел право вычистить счета? Да… Даже так… Понятно, спасибо.

Она бережно уложила трубку на рычаг и усталым взглядом воззрилась сквозь Макарова. Он тихонько кашлянул. Марина встряхнулась:

— Что ж, в этот раз не соврал, — нехотя призналась она, — Можете идти.

— Что значит, можете идти! — наливаясь сознанием собственной правоты, возопил Эдичка, — Вы присылаете свою… свою наемницу…

— Секретаршу, — поправила Марина.

— Террористку! — проорал Эдичка, — Я с ней еще разберусь! Меня доставляют сюда, вы обращаетесь со мной как с нашкодившим мальчишкой, обвиняете в воровстве, а теперь заявляете, что я могу идти! Я вам не подчиненный! Я желаю знать, что произошло в банке! Что со счетами!?

Вот ведь хряк! Интересно, как Света умудрилась «доставить» эдакую тушу. А вещи орет правильные, и ведет себя естественно. Если бы не Пашкино письмо, Марина ни за что бы не связала толстенького Эдичку с убийством сестры и покушениями на Сашку. Никогда бы не предположила, что в его заплывших жирком мозгах могут крутится планы захвата компании. Или все таки не в его?

— Я требую немедленных объяснений! В компанию вложены мои деньги!

— Не ваши, а вашего папочки, — устало бросила Марина.

— Да! Моего! И я… Я…

— Папе расскажу, — подсказала Марина.

— И расскажу! Он вас в пыль… в порошок… — топающий ногами Эдичка был смешон в образе великовозрастного младенца, но Марина не смеялась. Ей стало жутко.

Хлопнув дверью, Эдичка вылетел из кабинета.