Десмонд Бэгли - Бегущие наобум

— Скоро слева ты увидишь лужайку, где берут лаву для строительных работ. Там и остановишься.

Я ударил ногой в дверцу автомобиля и громко выругался, делая вид, что ушибся. Преднамеренно устроил балаган, чтобы разрядить пистолет и заглушить звуки, возникающие при этом, о чем Слэйд не должен был знать. Я намеревался проверить на нем крепость рукоятки пистолета, а при заря­женном оружии такой шаг мог кончиться для меня самострелом в живот.

Он съехал с дороги, и не успели еще колеса полностью остановиться, как я с размаху врезал ему по шее, поближе к затылку. Он со стоном упал вперед, упираясь ногами в педали тормоза и газа. Какую-то минуту авто­мобиль опасно прыгал и дергался, но, наконец, мотор заглох, и мы замерли на месте.

Я достал из кармана обойму и снова зарядил пистолет, а затем вни­мательно осмотрел Слэйда. Удар мог с успехом сломать ему шею, но к счастью, оказалось, что Слэйд лишь в бессознательном состоянии, в чем убедился, с силой нажимая на простреленную ладонь: ни одна мышца не дрогнула.

Я должен был тогда убить его. Информация, которую он получал за все годы работы в Конторе, представляла смертельную угрозу, и моим долгом, как сотрудника той же Конторы, было проследить, чтобы она оказалась вычеркнутой раз и навсегда. Но в тот момент эта мысль даже не возникла у меня в голове. Слэйд нужен мне в качестве заложника, а в мои намерения не входил обмен мертвыми заложниками.

Один крупный государственный деятель как-то сказал, что если бы ему пришлось выбирать между изменой стране и изменой другу, то он надеется найти в себе достаточно мужества, чтобы предать свою собственную стра­ну. Элин была для меня больше, чем другом, была всей моей жизнью, и если мог ее вернуть, отдав им Слэйда, то я готов это сделать.

Вышел из автомобиля и открыл багажник. Полотно, в которое были завернуты карабины, пригодилось в самый раз — разорвал его на полосы, связав ими руки и ноги Слэйда. Потом затащил его в багажник и захлоп­нул крышку.

Карабин Филипса вместе с патронами спрятал в расщелину на поверх­ности лавы поблизости от автомобиля, оставив при себе «пушку» Флита. Перевесил ее через плечо и зашагал в сторону дома. У меня возникло пред­чувствие, что «пушка» мне еще пригодится.

Когда я находился здесь последний раз, пришлось передвигаться в полной темноте. Бежал наобум, не зная местности, но сейчас при дневном свете убедился, что могу приблизиться к дому на расстояние сто метров, оставаясь практически невидимым. Неровную поверхность пересекали три потока лавы — свидетельства давних извержений, обра­зовав затвердевшие хребты, полные расщелин и дыр. Всю поверхность покрывала толстая подушка мха. Я передвигался медленно, и прошло не менее получаса, прежде чем приблизился к дому на безопасное рас­стояние.

Лежа на мху, внимательно осмотрел дом. Вне всяких сомнений, это было уже известное мне пристанище Кенникена. Окно комнаты, где меня допрашивали, зияло дырой: стекло и занавески отсутствовали, в последний раз они пылали в огне.

Рядом с дверью стоял автомобиль. Разогретый воздух, слегка колышу­щийся над капотом двигателя, показывал, что мотор еще не остыл. Похоже, что недавно кто-то на нем приехал. Поездка к дому Кенникена заняла у меня много времени, но ему самому пришлось проделать более длинный путь, из Кеблавика, поэтому я надеялся, что он еще не приступил к реа­лизации своего плана выведать у Элин место моего убежища. Возможно также, что он подождет прибытия Слэйда. Оставалась лишь надежда, что я не ошибаюсь в своих предположениях.

Я сорвал большой пласт мха и прикрыл им карабин Флита вместе с пачкой патронов. Он представлял сейчас для меня один из элементов подстраховки: в багажнике, а тем более в доме, был бы абсолютно бес­полезным, здесь же мог легко до него добраться, быстро отбежав от двери дома.

Поднявшись, я начал тяжелый переход по поверхности лавы до дома. У меня создалось впечатление, что это самый тяжелый путь, какой когда- нибудь приходилось преодолевать. Я чувствовал себя, как приговоренный к смерти по дороге на эшафот. Шел открыто к двери дома, надеясь, что стоящий там охранник из интереса пропустит меня, а не застрелит в десяти шагах от порога.

Ступая по хрустящей под ногами лаве, подошел к автомобилю и небрежным движением провел рукой по капоту. Я оказался прав: двигатель еще не остыл. За одним из окон заметил какое-то резкое движение, поэтому направился дальше к двери дома. Нажал на кнопку звонка, внутри разда­лась изысканная мелодия курантов. Какое-то время ничего не происходи­ло, но вскоре услышал звуки шагов по хрустящей лаве. Посмотрел вбок и увидел мужчину, выходящего из-за угла дома слева от меня. Глянул вправо и увидел еще одного. Оба направлялись в мою сторону с решительными лицами.

Я улыбнулся им и еще раз нажал на кнопку звонка. Куранты зазвучали мелодично, как в домах маклеров. Дверь открылась, на пороге стоял Кенникен. В руке держал пистолет.

— Я из страхового общества, — представился ему. — Как там твоя страховка, Вацлав?

VIII

Кенникен безразлично смотрел на меня, целясь пистолетом прямо в сердце.

— Почему бы мне тебя сейчас не убить?

— Именно об этом и хотел с тобой поговорить. Ты бы очень плохо поступил, отправляя меня на тот свет.

За спиной слышал шаги моих крайних нападающих, готовых присту­пить к уничтожению.

— Тебе интересно, зачем я пришел? Не удивляет мой приход и звонок в твою дверь?

— Да, действительно, это довольно интригующе. Ты не будешь воз­ражать, если мои ребята тебя обыщут?

— Ну почему же, — заверил его.

Почувствовал на себе их тяжелые руки. Забрали у меня пистолет Слэй­да и обойму с патронами.

— Это верх негостеприимства, — запротестовал я, — столько держать у порога... Что о тебе подумают соседи?

— Нет у нас никаких соседей, — он посмотрел на меня с интересом. — Ты хорошо владеешь собой, Стевартсен. Видимо, чокнулся. Но входи.

— Спасибо, — поблагодарил и зашагал за Кенникеном в знакомую комнату, где мы уже вели приятную беседу. Бросил взгляд на пропалины в ковре.

— Я слышал недавно какие-то сильные взрывы.

— Ловко ты все сделал, — он указал пистолетом на кресло. — Садись туда, где и раньше сидел. Можешь убедиться, что камин в этот раз хо­лодный.

Сам он уселся напротив меня.

— Прежде чем что-нибудь скажешь, знай, что у нас твоя девушка, Элин Рагнарсдоттир.

Я вытянул ноги.

— Зачем она вам нужна?

— Мы хотели использовать ее для поимки тебя. Но, похоже, в этом нет необходимости.

— Так для чего ее здесь дальше держать? Выпусти ее.

Он усмехнулся.

— Ты действительно смешон, Стевартсен. Жаль, что английская опе­ретта переживает упадок, ты мог бы в ней прилично зарабатывать.