Ларс Кеплер - Гипнотизер

– Вы уже перед дверью и идете дальше.

– Я не хочу.

– Сделайте всего один шаг.

– Может быть, не прямо сейчас, – прошептала она.

– Поднимите глаза и посмотрите.

– Не хочу.

У нее задрожала нижняя губа.

– Вы видите что-то странное? – спросил я. – Что-то, чего там не должно быть?

Глубокая морщина легла на лоб Шарлотте, и я внезапно понял, что она слишком быстро уходит от меня, просто вырывается из гипноза. Это могло оказаться опасным и иметь скверные последствия. Если Шарлотте выйдет из транса слишком быстро, она может погрузиться в глубокую депрессию. Большие пузырьки вырывались из ее рта сверкающей цепочкой. Лицо блестело, и сине-зеленая дорожка пробежала по ее лбу.

– Не нужно, Шарлотте, вам не обязательно смотреть, – успокаивающе сказал я. – Если хотите, можете открыть стеклянные двери и выйти в сад.

Шарлотте задрожала всем телом, и я понял, что опоздал.

– Теперь успокойтесь, – прошептал я и протянул руку, чтобы погладить ее.

Ее губы побелели, а глаза широко раскрылись.

– Шарлотте, мы все вместе осторожно возвращаемся на поверхность, – сказал я.

Ее ноги подняли густую тучу песка, когда она поплыла вверх.

– Подождите, – еле слышно позвал я.

Марек смотрел на меня, пытаясь что-то крикнуть.

– Мы уже возвращаемся наверх, сейчас я сосчитаю до десяти, – продолжал я, пока мы торопливо поднимались к поверхности. – И когда я произнесу “десять”, вы откроете глаза и почувствуете себя хорошо…

Шарлотте перевела дыхание, неуверенно встала со стула, поправила одежду и вопросительно посмотрела на меня.

– Сделаем перерыв, – предложил я.

Сибель медленно поднялась и ушла курить. Пьер последовал за ней. Юсси остался сидеть на стуле, тяжелый и вялый. Никто из них не проснулся до конца. Возвращение на поверхность оказалось слишком резким. Но так как нам предстояло скоро вернуться на глубину, я подумал, что лучше оставить членов группы в этом смутном состоянии. Я остался сидеть на стуле, потер лицо и сделал несколько пометок. Тут ко мне подошел Марек Семиович.

– Молодец, – сказал он и сухо улыбнулся.

– Получилось не так, как я планировал, – ответил я.

– По-моему, это здорово.

Приблизилась Лидия в своих звенящих украшениях. Ее крашенные перышками волосы вспыхнули, как медные нити, когда она попала под солнечный луч.

– Что? – спросил я. – Что здорово?

– Что вы поставили эту шлюху из высшего общества на место.

– Ты что говоришь? – заинтересовалась Лидия.

– Я не о тебе, я про…

– Ты же не станешь утверждать, что Шарлотте проститутка, потому что это не так, – мягко сказала Лидия. – Правда, Марек?

– Ладно, ну ее.

– Ты знаешь, что делают проститутки?

– Да.

– Быть проституткой, – с улыбкой продолжала Лидия, – это не обязательно плохо. Это выбор человека, и тут дело в шакти, женской энергии, женской силе.

– Точно, они хотят заиметь силу, – энергично подтвердил он. – Ни черта их не жалко.

Я отошел, просматривая записи, но продолжая прислушиваться к их разговору.

– Бывают такие люди, которым не удается уравновесить свои чакры, – миролюбиво сказала Лидия. – И они обычно плохо себя чувствуют.

Марек с беспокойным видом уселся, облизнул губы и посмотрел на Лидию.

– В вороньем замке творились всякие вещи, – тихо произнес он. – Я это знаю, но…

Он замолчал и так стиснул зубы, что желваки заходили.

– Ничто не есть ошибка. – Она взяла его за руку.

– Почему я не могу вспомнить?

Вернулись Сибель и Пьер. Все были притихшие и подавленные. Шарлотте выглядела так, словно сейчас сломается. Она стояла, обхватив себя за плечи тонкими руками.

Я поставил в камеру новую кассету, быстро наговорил время и дату, объяснил, что члены группы все еще пребывают в постгипнотическом состоянии. Посмотрел в видоискатель, немного поднял штатив и направил камеру. Потом расставил стулья и попросил пациентов снова занимать места.

– Подходите, садитесь. Пора продолжать, – сказал я.

Вдруг в дверь постучали, и вошла Эва Блау. Я заметил, что она очень нервничает, и подошел к ней:

– Добро пожаловать.

– Вы правда хотите, чтобы я пожаловала?

– Да.

У нее покраснели шея и щеки, когда я забрал и повесил ее пальто. Показал ей группу и придвинул к полукругу еще один стул.

– Эва Блау раньше была пациенткой доктора Ульсона, но теперь присоединится к нашей группе. Мы все постараемся, чтобы она чувствовала себя среди друзей.

Сибель сдержанно кивнула, Шарлотте приветливо улыбнулась, остальные застенчиво поздоровались. Марек притворился, что не заметил новенькую.

Эва Блау села на свободный стул и зажала сцепленные руки между коленями. Я вернулся на свое место и осторожно приступил ко второй части:

– Садитесь удобно, ноги на полу, руки на коленях. Первая часть прошла не совсем так, как я предполагал.

– Простите, – сказала Шарлотте.

– Никто не должен просить прощения, тем более вы. Надеюсь, вы это понимаете.

Эва Блау неотрывно смотрела на меня.

– Мы начали с мыслей и ассоциаций, вызванных первой частью, – сказал я. – Кто-нибудь хочет высказаться?

– Сбивает с толку, – сказала Сибель.

– Очень разочаровывает, – подхватил Юсси. – Не успел я открыть глаза и почесать голову – а оно уже все кончилось.

– Что вы почувствовали? – спросил я его.

– Волосы, – с улыбкой ответил Юсси.

– Волосы? – хихикнула Сибель.

– Когда чесал голову, – пояснил Юсси.

Несколько человек рассмеялись шутке.

– Что у вас ассоциируется с волосами? – спросил я, усмехнувшись. – Шарлотте?

– Не знаю, – улыбнулась она. – Волосы? Может, борода… нет.

Пьер перебил тонким голосом:

– Хиппи. Хиппи на чоппере, – улыбаясь сказал он. – Он сидит вот так, жует “Джусифрут” и скользит…

Внезапно Эва с грохотом встала со стула.

– Детский сад какой-то, – заявила она и ткнула пальцем в Пьера.

Его улыбка угасла.

– Почему вы так думаете? – спросил я.

Эва не ответила. Посмотрела мне в глаза и с угрюмым видом села на место.

– Продолжайте, пожалуйста, Пьер, – спокойно попросил я.

Тот помотал головой, махнул скрещенными указательными пальцами на Эву и притворился смущенным.

– Дениса Хоппера застрелили за то, что он был хиппи, – заговорщицки прошептал он.

Сибель хихикнула и искоса взглянула на меня. Юсси поднял руку и повернулся к Эве.

– В вороньем замке детских игр не будет, – сказал он с тяжелым норрландским акцентом.

Стало тихо. Эва повернулась к Юсси – похоже было, что она собирается наорать на него. Но Юсси так спокойно и серьезно взглянул на нее, что Эва прикусила язык и снова села прямо.

– Эва, мы начинаем с упражнений на расслабление, дыхание, а потом я погружаю в гипноз одного или нескольких из вас, – объяснил я. – В работу вовлечена вся группа, независимо от того, на каком уровне сознания находится человек.