Сергей Бурый - Башня Татлина

Из диктофонных записей Льва Глебовича:

Выгоду можно извлечь из всего, если смотреть под нужным углом. Когда никто не сомневается, мне легко, когда кто-то начинает сомневаться, еще легче, потому что действия становятся более искренними, эффективными. Когда сомневаются все, я вижу в этом огромную выгоду и начинаю ощущать власть.

Голоса толпы:

Куда мы идем, кто-то там сказал, в Башню Татлина, только не понимаю, зачем. Я бы лучше домой пошел. Или все-таки в башню? Или домой? Не могу решить, в голове одни сомнения.

У меня тоже, и ты тоже это ощущаешь, тоже, да? Ты откуда, из Купчино, я тоже, на какой улице там живешь, и я тоже, вот совпадение, так вместе поехали. В башню? Не знаю, а кто сказал идти? Там какой-то стоял на колонне, видел может. Не видел? Тоже? Так куда идти, я пока не понимаю, что со мной случилось, в голове что-то, у тебя тоже? У меня тоже так, да, тоже так.

Зачем туда идти? Что случилось, вы понимаете? Отключили от редактирования? Это кто сказал? Зачем у меня в руках этот плакат, что на нем написано? Партия отредактированных, мы отредактированные, мы вместе. Что за бред? Это я сам написал? Да, кажется, сам, но похоже на бред, зачем я это сделал?

Надо идти в Башню Татлина, там что-то будет. Что будет? Я не знаю, передают оттуда, с колонны, там какой-то активист. Он нас, похоже, отключил всех. В смысле отключил? Вы разве не понимаете? Отключил от редактирования. Мы все были отредактированы, партия отредактированных, а теперь нас отключили благодаря этому человеку. Нужно узнать, кто он. В голове все путается, как странно, не пойму, то ли рад, то ли нет, возникают сомнения. Чего я сейчас хочу? Прислушайтесь к себе, чего вы хотите. Не могу дать ответ на этот вопрос, а вы можете?

Это вы нас отключили, да? Вы отключили? Почему молчите, вы отключили? А зачем вы это сделали, вы можете дать ответ? Да, я вас спрашиваю, вы можете дать ответ, да, именно вы, можете? Да почему вы уходите от вопроса, куда вы уходите от меня все время, стойте, подождите. Вы можете мне ответить, слышите, что все это значит? Как вас зовут вообще, можете хотя бы представиться, там спрашивают везде. Где? Позади меня люди спрашивают, всем интересно, кто это сделал.

Хорошо, вам нужно, чтобы я представился? Меня зовут Омск Решетников, можете передать дальше. Я отключился от редактирования три дня назад, а теперь вы тоже отключены.

Так это вы сделали? Слышите, это он сделал. Омск, его зовут Омск, слышите, странное имя. Слышите, у вас странное имя.

Вы идете со мной в Башню Татлина? Зачем? Сам думаю, зачем. Я точно знаю, надо идти туда. Вы ведь не хотите снова стать отредактированным?

Я? Откуда мне знать.

И что этот Омск, и что дальше.

И что дальше, зачем идти-то, сомневаюсь, что это надо.

Сомневаюсь. (Раскат слова по толпе).

Нет, я не пойду.

Я домой, вы как хотите.

Зачем в Башню Татлина? Я домой пойду.

Подождите, вы куда? Вы не понимаете, нам надо идти туда, чтобы избавить остальных от редактирования. Слышите? Вы меня слышите? Подождите, вы не могли так быстро решить. Как вы решили все разом? Куда вы, да подождите, не расходитесь, вы не в ту сторону. А вы в мою идете, вы в башню?

Не пойду я.

Почему?

Не хочу туда.

Да что такое, не верю в это. Подождите, не расходитесь, слышите! Не могли вы разом это решить. Здесь что-то не так. Куда вы?

Из диктофонных записей Льва Глебовича:

Если это просто штрихи, их можно не развивать, они просто пропадают, и все. Это как прохожие на улице. Они могут спросить вас, как пройти туда-то, но потом они пропадут из вашей жизни навсегда, и вы не запомните даже отпечатки лиц, потому что это штрихи, у их сюжетных линий нет продолжения в вашей истории.

Да, мама, иду. Слышу, да, уже иду, не остынет.

Выдержки мыслей Омска Решетникова, продолжение третьего дня после отключения редактирования:

Толпа не пошла, толпа разошлась по швам в разные стороны. Что это было? Не понимал, что произошло, почему так получилось. Наум отключил пришедших на площадь людей от редактирования, это ясно. Что дальше? Через несколько минут после этого они в одно мгновение решили, что не пойдут в Башню Татлина. Не удивился, если бы не пошла половина, но не пошел никто. Понял это, дойдя до башни.

Звонил Науму, он не брал. Что-то случилось? Наверное, он уже у военных, не знаю, что с ним будет, это тревожит меня, но ничего не могу сделать. Как поступить?

Звонил жене, сказал, все провалилось, расстроилась.

Тихон и его семья пропали из моего поля зрения, ушли куда-то. Как найти их теперь, не знаю, отправиться в гетто, зачем?

Если сейчас зайду в Башню Татлина, окажусь в руках военных, в этом нет сомнений. Удивлен, что стою неподалеку от нее, и я еще на свободе. По-прежнему ничего не ясно. У меня нет никаких догадок по поводу того, что произошло.

Давай по порядку. Сначала на моем мониторе появилась кнопка «отключить редактирование», нажал на нее. Затем мне удалось отключить жену и Наума. Потом появился Тихон, но он никакой не хакер, не взломщик системы, а такой же потерянный человек, как все вокруг. Он не понимает, что делать, ему бы найти способ, чтобы спасти семью, завтра его жене исполнится 36 лет, и она умрет. Что за бред? Тоже странно, непонятно, что за болезнь? Может, всего лишь выдумка? Но зачем ему выдумывать? К тому же, видел, он боится. Что дальше? Мы собрались на квартире и решили отключить от редактирования весь район, но не знали, есть ли такая возможность. На следующее утро обнаружилась кнопка, нажав на которую, Наум отключил 700 тысяч человек от редактирования. Слышал, что по толпе пронесся призыв идти к Башне Татлина, и люди собирались сделать это, чувствовал, они пойдут, но толпа не пошла. Что-то случилось.

В голове не укладывается, не могу осознать все то, что происходило с самого начала до настоящего момента. Что делать? Надо спасать Наума, но как? Один против военных, глупость. И почему никто не гонится за мной, никто не преследует, никто даже не пытался остановить мои действия? Почему?

В рассуждениях дошел до того самого бара, где встретил Льва Глебовича. Внутри почти никого.

Налейте этого, да. Нет, правее, да, вот этого.

Справа сидели двое с площади.

Не знаю, кто это сделал, но я полностью разбит. Зачем ушел с работы, меня же уволят. Или не уволят? Не знаю, или уволят.

Все правильно сделал, чувствуешь, что случилось? Мы больше не отредактированы, понимаешь?

И что в этом хорошего? Да, это хорошо, наверное, но что хорошего?

Ужасные ощущения, а еще эти двое… Что я сделал? Что происходит? Только один человек может знать, и мне нужно любым способом попасть к нему.

Из диктофонных записей Льва Глебовича:

И все-таки, чтобы человек продолжал желать жить, в него нужно посадить зерно цели. Пусть не будет даже намека на то, что зерно прорастет, главное повесить на стену картину с изображением самого красивого фрукта, который может вырасти из этого зерна. Пусть цель всегда будет перед глазами, чтобы человек продолжал желать и, обреченный на безуспешность, идти к ней.