Сергей Бурый - Млн знаков под потолком (СИ)

Сколько знаков я написал? Каждый час точно больше трех тысяч. Может быть, по четыре-пять. Может, еще больше. Даже не смотрел в записки, которые приходили каждый час.

После десяти часов лег без сил на спину, взял записку. На труп все это время старался не смотреть, но чувствовал, что он рядом. 257 442 знака. Осталось 10 дней. Если выдержу темп, который взял, выйду отсюда быстрее.

Спать. Глаза слипаются. Нет, если усну, это будет надолго. Нужно поступить иначе. Нельзя спать.

Только сейчас я понял, только сейчас. Я убил человека. Лишил его жизни.

22

Теперь я спал по 15 минут каждый час, 45 минут посвящал написанию текстов. Такой график дал результат: еще 26 часов потолок оставался на месте. Сколько он уже не опускался? Получается, 36 часов, так? Отличный результат.

Я так зациклился на том, чтобы соблюдать график, что даже жуткая вонь не доставляла проблем. Привык. Кажется, после двадцати часов беспрерывного написания текстов тот, кто запер меня здесь, сделал лучший подарок из всех возможных – бутылку воды. Ее вкус казался фантастическим. Никогда не пробовал ничего вкуснее.

Я осознал, что если не выберусь отсюда, никогда больше в жизни мне не встать в полный рост. Конечно, большинство людей умирают лежа, но все-таки не так, как я.

Теперь на моем счету 345 400 знаков. Больше трети. Листы сложены на столе.

Оттащил труп в угол, там настоящая помойка. Пустые банки, продукты жизнедеятельности.

Цикличность действий привела меня к абсолютному спокойствию. Голова прояснилась, тело, несмотря на жутко неудобные позы, в которых оно пребывало, перестало болеть. В какой-то момент я начал ловить себя на странной мысли, будто даже благодарен тому, кто поместил меня сюда.

Мне нравилось посвящать всего себя написанию этого текста. Я назвал его «Последний футболист» и даже попытался аккуратно вывести наименование на первой странице. 900 с лишним тысяч знаков. Это большая книга, даже очень. Сразу понял, что мне необходимо растягивать сюжет.

Идея пришла в голову давно, но я никогда бы не взялся за воплощение в обычной жизни. Я прекрасно понимал, что роман про последнего футболиста-человека будет бестселлером, но не знал, как к нему подступиться. Ленился. Никакого смысла в нем, конечно, нет, такие темы уже давно поднимали фантасты вроде Стругацких, но зато какой сюжет.

Действие происходит в будущем, где все футбольные команды состоят исключительно из роботов. Играют они гораздо лучше людей, а затрат на них меньше. Футбольных площадок во дворах давно нет. Главный герой – последний футболист-человек, который пытается попасть в профессиональную команду.

Здесь есть, где развернуться, правда? Я начал с описания собрания, где клубам разрешили подписывать роботов, затем детально рассказывал об истории матчей сборной людей против сборной машин. В ходе написания возникло много вопросов, которые я решил раскрыть: как выглядят три закона футбольной робототехники, как раскрывается индивидуальность роботов на поле, как выглядит фан-сектор андроидов, есть ли у роботов договорные матчи?

Сюжет простой: человек должен закрепиться в команде роботов, затем собрать команду из людей и бросить вызов машинам. Конечно, победить их. В конце он бы мог сам оказаться роботом, но, пожалуй, это было бы слишком банально.

Несмотря на то, что в целом вся задумка «Последнего футболиста» казалась мне примитивной, некоторыми находками я гордился. Например, в Европейской лиге роботов выступали клубы «Coca Cola Мадрид», «Heineken Лондон», «Audi Брюссель» и другие. Клубы в будущем представляли собой брендированные сборные городов. Сборные тоже. Германия называлась Volkswagen, Китай – Ali, Англия – BP и так далее.

После того, как я завершил описание истории встреч людей и роботов, сел и задумался.

А почему я сразу поверил голосу из ноутбука? Ведь он мог написать восемь миллионов знаков заранее, а не за секунду. Хотя какая разница? Все равно это очень много. За такое мог взяться только сумасшедший. Может быть, это сумасшедший, который действительно изобрел какой-то продвинутый искусственный интеллект?

Вдруг я вспомнил. И как я раньше этого не понимал? Почему не вспомнил? Кажется, я догадался, кто меня похитил и посадил сюда.

23

Как же я сразу не догадался. Голос из ноутбука представился Робертом. У меня был приятель, которого звали Роберт, но я не общался с ним много лет.

Тогда я уже работал в редакции довольно давно. Меня пригласили выступить на факультете, как выпускника, реализовавшего себя в другой сфере. Они устроили какое-то мероприятие, где было много выпускников, рассказывающих, какие обширные знания дает матмех. Можно применить себя по специальности, а если хочется, не по специальности.

После выступления ко мне подошли несколько студентов с вопросами про работу в газете. Видимо, это их заинтересовало, поскольку казалось чем-то необычным, ведь вокруг себя они видели совсем другое. Я раздал им визитки.

Один из студентов проявил особый интерес и несколько раз позвонил. Даже не помню его имени. Я пригласил его в редакцию посмотреть, как она работает. Через какое-то время он неожиданно позвал меня на свой день рождения в общежитие матмеха. Там я познакомился с Робертом. Мы сразу нашли общий язык, может быть, потому что оба были нелюдимыми. Стали переписываться. Я рассказывал Роберту о своих идеях, о том, кем хочу стать на самом деле. Он не очень понимал суть проблемы: ему казалось, что если я хочу, например, писать что-то более масштабное, чем стандартизированные заметки в газете, почему бы мне просто не начать делать это? Я пытался объяснить ему, но не получалось. У Роберта был совершенно иной подход к жизни: если он чего-то хотел, просто начинал действовать, невзирая на любые преграды. Его не интересовали ни квартиры, ни машины, ни девушки, ни дети. Ничего. Только поставленная цель.

Как-то раз Роберт написал, что я его единственный друг. Я несколько смутился, так как не воспринимал такую дружбу всерьез. Вскоре я потерял к нему интерес и перестал отвечать на сообщения.

Значит, это он. Как бы вспомнить его фамилию. Какая-то простая. Роберт, Роберт… Маркин. Точно, Роберт Маркин. Так это ты посадил меня сюда, но зачем?

Что будет, если я дам ему понять, что знаю, кто он такой? Нет, этого делать нельзя, очень опасно. Если он поймет, что я идентифицировал его, тут же избавится от меня. Теперь у меня есть такой весомый козырь, но как им воспользоваться? Надо подумать.

Продолжил писать. Поток не иссякает, похоже, я могу делать это бесконечно. Может быть, не так уж плохо, что Роберт Маркин посадил меня сюда? Сейчас вспомнил его и даже проникся симпатией. Он всегда знал, в каком направлении идти, в отличие от меня. Не знаю, чем он занимался с тех пор, как мы переписывались в последний раз. Когда это было? Много лет назад, не вспомню даже. Неужели он все это время строил помещение, чтобы посадить меня сюда? Вряд ли. Да и зачем строить? Просто нашел. Интересно, где я?