Евгений Сивков - Консультант

Разрабатывая операцию по спасению Тестодова и одновременному низведению Михрюткина, Стас прекрасно понимал, как сильно рискует. Вскрытый английский счет представлял собой копилку небольшой турфирмы, ее владельцами были братья Илья и Семен Барбарисовы. Известные в Приуральске бандиты, в середине «нулевых» братцы решили выйти на большую дорогу международного секс-бизнеса. Под прикрытием скромной турфирмы они занимались поставками в британские бордели свежей рабсилы из России и Украины. Пару раз их пути пересеклись с Михрюткиным. Оказать депутату Госдумы маленькую услугу – даже матерым уголовникам эта идея показалась небесполезной. Так что фирмами-близнецами, на счета которых поступали деньги для Барбарисовых и Михрюткина, номинально управлял один и тот же директор – Ягайлас Гедиминас. Для того, чтобы проследить траекторию перемещений долларовых потоков, при такой раскладке много времени не понадобится. Поэтому нужно было продумать операцию по заметанию следов. Джек Пибоди уверил Стаса в том, что наезд страшной русской мафии ему, человеку, находящемуся под защитой спецслужб Ее Величества, не страшен. Оставалось одно слабое звено – Анатолий Михрюткин. Стас играл, что называется, на грани фола. Переброска денег со счета на счет, в результате чего три миллиона оказались в тихой гавани Фонда инвестиционного развития Приуральского края, заняла совсем немного времени. Дальше – дело техники. Оперативная обналичка, и курьеры губернатора Тестоедова могут везти зеленые горчичники страждущим чиновникам в первопрестольную. А Михрюткину Савельев позвонил еще раз.

– Если, Анатолий Васильевич, вас кто-нибудь в ближайшее время потревожит, позвоните по номеру, который высветился на экране вашего телефона. Учтите, это будет не тот случай, когда торопиться не стоит.

– А зачем?

– Жить хочешь, придурок? Я тебя смогу вытащить. Если позвонишь через двадцать секунд после того, как тебя спросят: «Где наши бабки?»

Сакраментальный вопрос Михрюткин услышал через неделю после перевода денег на счет, указанный Савельевым. Братья Барбарисовы, вырывая друг у друга мобильник, хрипло перечисляли перепуганному депутату множество способов причинения увечий различной степени тяжести, что и полагается козлам, повадившимся крысятничать в чужих кормушках. Трясущимися пальцами Михрюткин набрал заветные цифры. Ему был назван номер ячейки в камере хранения Ярославского вокзала. Такси депутат смог поймать, промчавшись бегом несколько кварталов, прочь от своего дома. В ячейке он обнаружил небольшой пакет, где обитали загранпаспорт на имя Тукана Геннадия Ивановича, упаковка зелененьких бумажек емкостью в десять тысяч долларов и билет до Куала-Лумпура с открытой датой. Ко всему этому богатству прилагалась записка: «Из Малайзии добирайся любыми подручными способами до Соломоновых островов. Климат райский, однако, наши туда пока и не ездят. Два года – и тебя забудут».

Через неделю на острове Гуадалканал в аэропорту города Хониара приземлился небольшой самолет из Джакарты. С его борта спустился странный пассажир: спортивные штаны с тремя полосками, стоптанные кроссовки, темный пиджак поверх футболки. Голову Михрюткина украшала конусообразная вьетнамская шляпа, которую он приобрел в Малайзии. Беглый депутат щурился на ярком экваториальном солнце через очки и бережно прижимал к груди кейс, где хранилось все его достояние: тапки, пара трусов, полотенце, бритва и журнал «Плейбой» за позапрошлый год. Зубную щетку Михрюткин забыл в своей московской квартире.

Родина так и не дождалась своего героя. Ни через два года после описываемых нами событий, ни позже. Михрюткин умер от тропической лихорадки через три месяца после своей исторической высадки на Гуадалканале. Он не читал в детстве рассказ Джека Лондона под названием «Эти страшные Соломоновы острова». Приписка насчет райского климата оказалась неудачной шуткой. А шимпанзе там не живут, даже самые хитрые.

Если зайца долго бить – он научится курить, паять, лудить и выдавать всю известную и половину неизвестной информации. Эта поговорка в полной мере отражает стиль русского делового общения. Пан Гедиминас убедился в этом на собственном опыте после непродолжительной беседы с посланцами братьев Барбарисовых. Литовец легко отделался. Повреждения, полученные потомком гордых князей, уголовный кодекс относит к средней степени тяжести. Оторванное ухо, три сломанных ребра, отперфорированная мощными кулаками печень – с этим еще можно жить!

Следы Михрюткина окончательно затерялись в тропиках, поэтому возмущенные наглым уводом собственности братья приступили к разматыванию клубка с другого конца. Работа со служащими лондонских банков, через которые шла перекачка денег в Россию, дала свои результаты. Сыщикам-бандитам удалось идентифицировать мистера Пибоди…

– Hello, Стас! How are you? Умерзаешь? Желаешь сменить русскую погоду на итальянский климат? Вернешься после уикенда домой свежий, как томат!

В ноябре погода в Приуральске, действительно, не балует: мерзкие оттепели сменяются крепким морозом, пронизывающий ледяной ветер пробирает до костей человека, если поутру он рассчитывал на осеннюю погоду, а к вечеру попал в полярный буран. Неделя у Стаса выдалась очень напряженная. Команда Тестоедова готовила шефа к атаке на пост главы государства, нужно было свести массу концов, обзвонить десятки людей из партийного аппарата «Медвединой России», администрации президента. На выходные шеф дал Савельеву отгулы, и консультант как раз решал, как ему с максимальной пользой провести три свободных денька. Так что звонок британского приятеля пришелся кстати. Уикенд в Сан-Ремо на борту красавицы-яхты. Ни к чему не обязывающая болтовня в компании малознакомых людей, которым нет дела до тонкостей российской политики. Стас попросил секретаршу озаботиться заказом билетов.

– Приветствую тебя, старик, на борту плавучего музея Ее Величества! Вход бесплатный.

Чудесный осенний вечер на побережье Ионического моря, залитая огнями набережная, легкие волны покачивают роскошную яхту. Джек познакомил Савельева со своими гостями: сутулый профессор Дойл из Эдинбургского университета, чей острый подбородок едва высовывается из зарослей рыжих бакенбардов; поджарый мужчина неопределенного возраста, называющий себя коммандер Грин; две высоченно-тощие девицы вызывающе модельной внешности, блондинка и брюнетка, Дженни и Джеки.

Компания разместилась на палубе, стюард обносил гостей капитана Пибоди напитками, мужчины дымили сигарами. Стас тоже позволил себе расслабиться и с удовольствием вдыхал ароматный дым длиннющей «Гаваны». Клиенты Савельева, конечно, были не в курсе, где сейчас находится их консультант, но не оставлять без внимания ни один деловой звонок – стало неотъемлемой привычкой хозяина «Фронды». Телефон звонил, Стас поднял трубку.