Эл Ригби - Ночь за нашими спинами

Они вновь смеются.

– Да-да! Я нашла его по картам. Смотритель всегда пропускает меня за то, что я покупаю ему пиво. Мне нравится эта лаборатория. За столько лет вы нашли столько интересного… Наверное, если ты мертв, у тебя много времени, да?

Вуги мрачнеет. Ответ явно дается ему с некоторым трудом:

– Много времени… о да. А чем вы занимаетесь?

– Вы не знаете?

– Я считал зазорным подглядывать.

– Надо же…

Мари отходит и направляется к металлическому кольцу. Она касается его рукой и, снова повернувшись к призраку, продолжает:

– Тем, с чем я никогда не справлюсь. Мне нужно спасти одну планету. Знаю, это звучит странно, но…

– Это звучит не странно, а благородно. – Вуги приближается и тоже смотрит на кольцо. – И, видимо, вы знаете, что это. Я нашел прибор в заброшенном научном городке далеко отсюда и… почему-то мне не очень нравится эта вещь.

Я вспоминаю слова Бэни. Вспоминаю залитый темным асфальтом пятачок в переулке. И понимаю, почему Мари снова хмурится.

– Это квантовое переходное кольцо. Через него можно попадать в подпространственные зоны, а из них – в удаленные пространства. Как иногда говорят, в Коридор. Раньше кольцо работало, но… – наклонившись, она отодвигает какую-то железную панель, – нужен мощный источник энергии, которого нет. Не знаю, какой именно, мой дедушка не оставил записей.

– Ваш… дедушка сделал его?

Она кивает и, опустив голову, смотрит в пол.

– Значит, его бросили… значит, заметают следы… господи, они не думают о людях, которых оставили гибнуть!

– Гибнуть?..

Мари закрывает отсек, выпрямляется и быстро поправляет волосы:

– Помните теорию черных дыр? Кольцо действовало примерно по такому же принципу, но было управляемым.

Вуги недоверчиво поднимает брови:

– Это – черная дыра в миниатюре? Я думал, они в космосе.

Но Мари серьезно качает головой и показывает какой-то лист с формулами:

– Они открываются в аномальных зонах на Земле. Через них уже ходили. В одной из них даже построили город… Вуги, это удивительное место: представьте себе абсолютную тьму с пятном жизни в середине! О ней знали лишь то, что она не пропускает свет и слабо пропускает звук, но из чего состоит и как далеко тянется, никто не знал. Дедушка исследовал ее, он начал работу над прибором, который…

– Мари, это звучит как-то…

– Псевдонаучно?

– Если честно, то да.

– Вам ли не знать, что любое слишком сложное открытие кажется поначалу псевдонаукой?

Они переглядываются, Мари слабо улыбается. Вуги кивает, подлетает прямо к кольцу и зависает в нем, напоминая книжный рисунок, который показывали мне в детстве. Человек в круге [9].

– Мой дедушка Авраам Гранге и его коллега Владимир Борельский хотели создать что-то, что уберет черноту в открытом ими пространстве. В основе действия прибора лежало что-то вроде рассеивающей антиматерии, но потом началась Большая Война. Они погибли, когда на их лабораторию сбросили бомбу. Не осталось никаких записей о городе и об их разработках, кроме карты, которую дедушка спрятал в архиве. Там обозначено место, где… где они могли сохранить эту вещь, она называется Серебряная колба. Если бы я починила кольцо, я помогла бы людям, которые остались в темноте. Аномальные зоны продолжают появляться. И…

Вуги вылетает из кольца и садится прямо на его верх.

– И вы хотите туда пробраться. Закончить его дело. Рискнуть своей головой.

Мари теребит сережку в своей брови. Подумав, она решительно кивает.

– Если никогда не рисковать головой, можно забыть, зачем она нужна.

Призрак смеется. Он слетает вниз, ловит ее бледную руку и целует:

– А если я помогу?

– Я… буду признательна. Так все-таки… частица или волна?

Они смеются уже вдвоем. И воспоминание плавно гаснет.

Новая картинка возникает так же постепенно. Мы снова в подземелье – здесь стало намного просторнее, а ракеты под потолком просто сияют. На небольшом столе – в стороне от квантового кольца – стоит букет цветов, похожих на маленькие желтые розочки.

– Ха!

Бэни двусмысленно присвистывает. Я пихаю его ногой.

Вуги сидит на одном из приборов и что-то читает, шевеля губами. Периодически он поглядывает на часы. Бэни подбегает и начинает прыгать прямо перед ним, радостно высунув язык. Дурень…

Я подхожу к букету. Он вкусно пахнет, и я, наклонившись, глубоко вдыхаю его аромат и даже прикрываю от удовольствия глаза. Я никогда не нюхала цветов лучше, в нашем Городе такие не растут. Запах похож на сладкую вату и чай одновременно, к тому же еще чувствуется легкий флер речной воды и…

Я чувствую сырой холод. Открыв глаза, я вижу, как один из цветков, только что взлетевший над остальными, рассыпается. Постепенно тлеет от стебля к бутону. Гниет .

Вуги вскакивает. Подлетев, он хватает вазу, не касаясь цветов, и тут же раздается незнакомый голос, сопровождающийся смешком:

– Тебе, наверно, стоило большого труда сорвать их. Они не любят нас. Можно сколько угодно верить, что ты по-прежнему из плоти и крови… но они-то напомнят, как давно ты сдох.

В пространстве проступает силуэт молодого человека с вьющимися темными волосами. В первый миг меня поражает его красота: бледное лицо, тонкие черты, приятная улыбка, сияние вокруг фигуры. Не зеленое, как у Вуги, а белое. Молочно-лунное. Призрак не похож на нашего друга, в нем мало земного, он словно сошел со старинной картины… Но тут я подмечаю на его светлой щеке серо-черные пятна. Гниль . Странно… Вуги говорил, следы увечий пропадают, когда человек становится призраком. Всегда. Или… почти.

– Здравствуй, Майриш. – Продолжая прижимать к себе вазу, Вуги пристально смотрит на него. – Что тебе надо?

Мелкие белые зубы гостя обнажаются в усмешке:

– Проверить, как ты, вот и все. Говорят, ты одичал. Генерал Гром беспокоится.

– Передай, что не стоит. Моя жизнь после смерти еще никогда не была лучше, чем сейчас, я…

– Влюблен? Она бывает тут каждый день.

Вуги возвращает цветы на место и потягивается.

– Она и раньше бывала тут каждый день. И поверь, я не предлагаю ей ничего, кроме своей помощи. Мне этого достаточно.

Красивое лицо Майриша искажается. Он щелкает пальцами, и лист, который читал Вуги, оказывается у него в руках. Он быстро пробегает взглядом по строчкам, и его серо-голубые глаза неприятно сужаются:

– Помощь, Бешеный Барон. Вот именно, помощь! Ты забываешь о том, что ты не вправе вмешиваться в их дела? Тем более – в такие!

Вуги резко отбирает у него листок.

– О чем ты, Майриш? Ты что-то знаешь о тьме? Почему я даже не удивлен…

Но вопрос не сбивает призрака с толку. Вряд ли Майриш вообще может растеряться. Он снисходительно отвечает:

– Помнишь моих жен, которые расхаживали по комнатам без моего ведома? Хочешь так же? Вот только накажет тебя не такое безобидное создание, как я.