Сидни Шелдон - Рухнувшие небеса

Последовало долгое молчание.

– Если мне когда-нибудь понадобится адвокат, мисс Эванс, – объявил наконец Томас Генри, – хотел бы я, чтобы этим защитником были вы.

Дейна улыбнулась:

– Обещаю.

Генри покачал головой.

– Так и быть. Потолкуйте с Кемалем. Если он выкинет что-то подобное еще раз, боюсь, мне придется…

– Обязательно потолкую. Спасибо, мистер Генри.

В коридоре переминался с ноги на ногу Кемаль.

– Едем домой, – коротко велела Дейна.

– Он не отдал нож?

Дейна даже не потрудилась ответить.

Уже сидя в машине, Кемаль пробормотал:

– Прости, Дейна, я не хотел втянуть тебя в неприятности.

– О, ничего страшного. На этот раз тебя не вышибут из школы. Послушай, Кемаль…

– Клянусь, больше никаких ножей.

Недавняя история повторилась снова. Втолкнув Кемаля в квартиру, Дейна сказала:

– Мне пора на студию. Я вызвала няню. На этот раз с тобой посидят, но вечером мы поговорим по душам.

Случившееся не давало Дейне покоя. Она волновалась так, что после окончания вечернего выпуска Джефф повернулся к ней и сочувственно шепнул:

– У тебя встревоженный вид, солнышко. Что случилось?

– Опять Кемаль. Не знаю, что с ним делать, Джефф. Сегодня опять вызывали к директору. Две экономки уже уволились из-за него.

– Он чудесный парень, – возразил Джефф, – просто ему нужно время притереться.

– Может быть. Джефф!

– Что, милая?

– Надеюсь, я не совершила ужасной ошибки, привезя его сюда.

Когда Дейна вернулась, Кемаль еще не спал.

– Садись, – скомандовала она. – Побеседуем серьезно. Ты должен подчиняться школьному распорядку, и всяким свалкам пора положить конец. Знаю, тебе нелегко приходится, и мальчишки сами тебя задирают, но неплохо бы с ними подружиться. Если не прекратишь ссориться с одноклассниками, мистер Генри исключит тебя из школы.

– Плевать.

– Ну уж нет. Мне не все равно, и тебе тоже. Хочу, чтобы у тебя было чудесное будущее, а это невозможно без образования. Мистер Генри делает тебе одолжение, соглашаясь потерпеть…

– Ну и хрен с ним!

– Кемаль! – охнула Дейна и, не помня себя, ударила его по лицу. Поняв, что натворила, она в ужасе прикрыла рот рукой, но было уже поздно. Несколько секунд Кемаль неверяще смотрел на нее, прежде чем вскочить и метнуться в кабинет. Громко хлопнула дверь.

Зазвонил телефон. Дейна подбежала к столику. Это оказался Джефф.

– Дейна…

– Дорогой… я сейчас не могу говорить. Слишком расстроена.

– Что с тобой, детка?

– Опять Кемаль. Он невозможен.

– Дейна?

– Ну что?

– Поставь себя на его место. Нельзя всех стричь под одну гребенку.

– Что?!

– Подумай об этом. Прости, мне пора. Люблю, целую, поговорим позже.

Поставить себя на его место? Чушь какая-то. Откуда ей знать, что испытывает Кемаль? Как ни старайся, а не станешь двенадцатилетним мальчишкой-калекой, пережившим то, что нормальным детям и не снилось.

Но Дейна не могла не думать о словах Джеффа. Очутиться в шкуре Кемаля? Каково это?

Она встала, направилась в спальню и плотно прикрыла дверь. Еще до приезда Кемаля Джефф часто проводил ночи в квартире Дейны и оставил свою одежду в шкафу. На полках лежали джинсы, рубашки, галстуки, свитер, висела спортивная куртка. Дейна старательно разложила вещи на кровати, вынула из комода носки и трусы Джеффа и разделась догола. Решив влезть в трусы, пользуясь только левой рукой, она потеряла равновесие и шлепнулась. Только третья попытка оказалась удачной. За трусами последовала сорочка. На то, чтобы надеть и застегнуть ее, не пуская в ход правую руку, ушло несколько бесконечных минут. Для того чтобы напялить брюки, ей пришлось плюхнуться на кровать, и молния никак не застегивалась. Еще две минуты Дейна потратила на то, чтобы натянуть свитер.

Одевшись, она снова села, чтобы отдышаться. И Кемаль вынужден проходить через такое каждое утро! А ведь это только начало! Нужно умыться, почистить зубы и причесаться. Это сейчас, в чистой, теплой, уютной квартире! А в прошлом? Каково ему было жить среди ужасов войны, видеть, как убивают родителей, сестру и друзей?!

Джефф прав. Кругом прав. Она слишком многого ожидает от него. И слишком скоро. Ему нужно больше времени, чтобы приспособиться. И мне нельзя сдаваться. Даже думать нечего, чтобы отказаться от мальчика.

Отец Дейны бросил их, и девушка так его и не простила. Господу следовало бы изречь одиннадцатую заповедь: «Не бросай тех, кто любит тебя».

Дейна медленно переоделась, вспоминая, как любит Кемаль нежные лирические песни, как снова и снова слушает компакт-диски Бритни Спирз, «Бэкстрит Бойз», «Лимп Бизкит»: «Не хочу терять тебя», «Ты нужна мне сегодня», «Пока ты любишь меня», «Мне нужна любовь».

Песни об отчаянии и одиночестве. Тоскливая мольба израненного сердца.

Дейна рассеянно поднесла к глазам табель Кемаля. Пусть он не успевает почти по всем предметам, зато по математике – лучший в классе.

Это самое важное. У него блестящие математические способности. Вот в чем его будущее. Остальное он нагонит. С моей помощью.

Дейна бесшумно направилась к кабинету. Кемаль был уже в постели и старательно делал вид, что спит. Глаза крепко зажмурены, на бледных щеках блестящие дорожки от слез.

Дейна наклонилась над ним и нежно поцеловала в щеку.

– Я не хотела, Кемаль, – прошептала она. – Прости меня.

Завтра все будет другим. Лучше и светлее.

Утром Дейна отвезла Кемаля к известному хирургу-ортопеду доктору Уильяму Уилкоксу. После осмотра доктор Уилкокс отвел Дейну в сторонку.

– Мисс Эванс, протез для мальчика обойдется в двадцать тысяч долларов, но это еще не все. Кемалю только двенадцать. Он будет расти до семнадцати-восемнадцати лет, и протез придется менять каждые несколько месяцев. Боюсь, такие расходы вам не по карману. Вряд ли это осуществимо.

Сердце Дейны упало.

– Понимаю. Спасибо, доктор.

Закрыв за собой дверь, она поклялась Кемалю:

– Не беспокойся, дорогой, мы найдем способ.

Она отвезла его в школу и поехала на студию. Раздалась негромкая трель сотового телефона.

– Алло?

– Это Мэтт. В полдень в полицейском управлении назначена пресс-конференция по поводу убийства Уинтропа. Поезжай туда. Я хочу, чтобы ты вела оттуда передачу. Операторы уже в пути. На этот раз полиция влипла по-крупному. История привлекла к себе внимание властей, а у следователей ни единой улики.

– Я там буду, Мэтт.

Начальник полиции Дэн Бернетт, багровый от ярости и унижения, разговаривал по телефону, невнятно бормоча оправдания. И тут, в довершение всех неприятностей, вошла секретарша.

– Мэр на второй линии.

– Передайте, что я говорю с губернатором, – рявкнул Бернетт и снова залепетал в трубку: – Да, губернатор… Знаю… Конечно, сэр… Думаю… Уверен, что мы сумеем… Как только… верно… до свидания, сэр. – Он швырнул трубку и вытер вспотевший лоб.