Дэвид Хофмейр - Дорога ярости

– Как я сюда попал?

Она качает головой и протягивает ему кружку.

– На вот, попей лучше.

Дрожащей рукой Адам берет у Сэди воду.

– Кошмар какой-то. – Обеими руками подносит кружку ко рту. – Мне приснилось, будто я потерял…

Он осекается. Левая его рука забинтована. Заколота булавкой. Онемела. Замерев, Адам поворачивает ладонь. И видит расплывшееся на бинте коричневое пятно.

– Хорошо, что у меня с собой меднабор. Я обработала рану дезинфектантом, – поясняет Сэди, – и прижгла каутером. [8]Но все равно надо будет зашить, – как ни в чем не бывало, заключает она.

Адама охватывает страх. Он ничего не отвечает и отпивает глоток воды, не сводя глаз с повязки.

Сэди наблюдает за ним.

– Тебе не больно? Ты же правша, да?

Он смотрит на нее поверх кружки.

– Не больно. Странно, почему?

– Некоторое время болеть не должно. Я тебе сделала укол морфия. А вот потом будет больно так, что держись.

– У тебя есть иголка с ниткой?

Сэди качает головой.

Адам смотрит на забинтованную руку. Там, где был большой палец, коричневое пятно. Палец уже не вернуть. Адам отпивает еще глоток. Вода прохладная и на вкус кажется ему слаще меда.

– Не торопись. А то вырвет. Ты много крови потерял.

Адам осушает кружку и ставит на пол.

– А кто здесь живет?

Сэди сдергивает с головы красную бандану.

– Не знаю. Наверно, никто.

Адам не сводит с нее глаз. До чего же она красива. Хоть с волосами, хоть без. Немногим так везет. У одних на черепе бугорки да ямки. А у других голова идеальной формы. Как у Сэди.

Адам отворачивается, чтобы Сэди не заметила, как жадно он ее разглядывает.

– Я ничего не помню. Кажется… вроде бы я отключился…

– Ты приехал сюда. Твой мотоцикл снаружи. Я спала в другой комнате, проснулась и нашла тебя на пороге с разорванной рукой… Я сама толком не помню, как сюда добралась. Все как в тумане.

Адам разминает затекшую шею, вспоминая волка: желтые глаза, рычание, клыки. Как он крадется под дождем. Потом вспышка молнии и потоки воды. Раскат грома, словно пушечный выстрел. Камень в кулаке, и мертвый гигант у его ног.

Адам смутно припоминает, как он, измученный, уселся на мотоцикл. Как ехал через дюны, держа руль правой рукой, а левую прижимая к груди. От пережитого страха и боли у него кружилась голова. Как заметил хижину в луче солнца, пробивавшегося сквозь тучи, точно лестница в небо из сна Иакова.

Как упал на пороге.

Сэди смотрит на Адама.

– То, что ты сделал… увел волков… поступок идиотский, но смелый.

Лицо ее непроницаемо. Непонятно, то ли Сэди осуждает его, то ли уважает. Такое выражение не так-то просто подделать: в чертах девушки читается искренность. Но смотрит Сэди с опаской. Так, словно на всякий случай решила держаться от Адама подальше.

Адам пожимает плечами, как будто ее мнение ему безразлично, но в душе его раздувает от гордости. Сэди Блад считает его храбрецом.

– А где Кейн? – спрашивает Адам, чтобы переменить тему, и злится на себя за то, что вспомнил про него.

– Уехал.

– Куда?

– Когда я проснулась, его уже не было.

Адам качает головой.

– Он как привидение. То появляется, то исчезает. Как дождь.

Сэди выглядывает в окно, так, словно надеется увидеть там Кейна.

– А он кто?

Адам чувствует укол ревности.

– Откуда ж я знаю?

– Ну и ладно. Ехать пора. – Сэди оборачивается к Адаму. – Сможешь вести мотоцикл?

Адам смотрит на забинтованную руку и ничего не отвечает.

– Ты не можешь выйти из игры, – говорит Сэди. – Тебя отключат.

– Они меня никогда не найдут. Я исчезну.

– Не дури. Они это сделают удаленно. Им даже не надо будет тебя искать. Ты же видел, что сделал Полковник. Нажал на кнопку и…

– Связь отключается. Это все знают. После гонки. Мне Фрэнк сказал. Он…

Их прерывает громкий стук. Они оборачиваются и видят, что дверь распахивается. В комнату врывается вихрь песка. На пороге на фоне яркого неба чернеет чей-то силуэт.

– Что это вы тут делаете? – отрывисто спрашивает голос.

Сэди вскакивает с табурета. Адам нашаривает рогатку.

– Стреляй, только быстро, – продолжает голос.

Свет с улицы слепит глаза, Адам прикрывает ладонью глаза и, щурясь, рассматривает пришельца. Рана болит. Наконец глаза его привыкают к яркому свету.

– Кейн, – удивляется Адам. – Где тебя черти носили?

Наклонив голову, чтобы не удариться о притолоку, тот входит в комнату.

– Ездил на разведку. – Он берет с припорошенного пылью кухонного стола длинный, сантиметров в тридцать, ржавый нож. Пробует пальцем лезвие. – Что, хотели смыться без меня?

Ухмыляясь, он перебрасывает нож из руки в руку.

– Волки отгрызли Адаму палец, – сообщает Сэди.

Кейн кивает и отворачивается.

– Волки есть волки.

– А тебе все шуточки.

В отражении в грязном окне Адам замечает, что Кейн улыбается.

– А тебе зачем эта гонка? – спрашивает Кейн у Сэди. – У тебя же мотомастерская.

Сэди качает головой.

– Полковник отобрал ее в тот же день, когда заезжал Леви.

– Прости, – говорит Адам. – Я не хотел…

– Он чудовище. Ты же видел, что он сделал на старте. И Леви такой же… если не хуже. – Голос ее осекается. Сэди стискивает зубы и смотрит за дверь.

Кейн бросает нож через всю комнату в пустоту. Тот с глухим стуком вонзается в деревянную стену хижины и дрожит.

– Ладно, хватит. Пора ехать.

Настоящее пекло. Припорошенные тонким слоем пыли, они с трудом прокладывают путь в песках. Пустынный пейзаж плывет в мареве. Адам щурится на солнце, приставив забинтованную руку козырьком ко лбу. Он вымотался. У него кружится голова. Он прикладывает все силы, чтобы удержаться в седле. По вискам струится пот. Каждый камень под колесами мотоцикла отзывается резкой болью в позвоночнике.

Он подается вперед, и острая боль пронзает его руку. Мысли путаются. Земля качается. Адам смотрит на замызганную повязку и подтягивает ее зубами.

Рана мучит его. Инфекции он не боится – прижигание должно было ее остановить. Беда в том, что ему сложно держать равновесие. Он выбился из ритма. Того, который всегда воспринимал, как должное.

Теперь все иначе.

Он не чувствует уверенности. Ему кажется, что он не контролирует байк. Без большого пальца ладонь все время соскальзывает. Как будто он впервые сел за руль. Адам оглядывается на остальных, замечает, как они косятся на него, и догадывается, что задерживает их. Ни Сэди, ни Кейн ни словом не упрекают его. Но он и так все понимает.

Сэди замедляет ход и подъезжает к нему.

– Ну ты как?

– Нормально.

– Если хочешь, остановимся передохнуть. Мы…

– Я же сказал: все нормально.

Адам прибавляет газ и оставляет Сэди позади, чувствуя себя полным идиотом. Он пристраивается за Кейном, который словно не замечает его присутствия. Адам чувствует, как кровь приливает к лицу.