Дэвид Хофмейр - Дорога ярости

Ничего. Привыкну, куда деваться. Новый-то палец не отрастет.

Он концентрируется. Подавляет шевелящийся в душе страх. Старается вызвать в себе чувство, которое испытывал раньше. Правой, здоровой, рукой крепче сжимает руль. Ладонью раненой левой упирается в руль и почти что кричит от боли. Резкой, как удар плети. Адам стискивает зубы, чувствуя, как в груди закипают слезы.

Ну где же ты, Фрэнк? Ты мне так нужен.

Они останавливаются отдохнуть в тени душистого прозописа. Кейн разминает ноги. Подпрыгивает, цепляется за ветку дерева и раз десять подтягивается, напружинившись всем телом и выгнув спину. Сэди разминает шею, наклоняя голову то вправо, то влево, и наблюдает за ним. Адам бессильно опускается на землю и молча сидит, скрестив ноги.

– Что думаешь? – Сэди раскладывает на земле карту, расправляет, стряхивает камни и желтые изогнутые семена.

Раскачавшись, Кейн спрыгивает с дерева. Наклоняется и обсуждает с Сэди маршрут. Адам не сводит с них глаз.

Сэди ведет указательным пальцем по карте, прижимая ее к земле.

– По-моему, мы где-то здесь. На краю долины Тысячи мертвых сыновей.

Кейн перегибается через нее, чтобы рассмотреть карту. Адам подползает ближе.

Сэди тонким пальцем чертит маршрут. У нее загорелая кожа и светлые ногти. Девушка указывает на место возле Третьего лагеря.

– Лидеры гонки будут здесь.

Кейн кивает.

– Значит, нам нужно пройти третью полосу препятствий. Тогда на четвертую мы не попадаем.

Сэди указывает на точку, в которой сходятся пунктирные линии.

– Но тогда нам придется ехать здесь.

Адам смотрит на скопление линий.

– Там ущелье.

Кейн наклоняет голову.

– Причем с отвесными стенами. Скорее всего, туда не спустишься. Придется перепрыгивать.

Сэди ведет пальцем вдоль ущелья к пунктирной линии маршрута Гонки.

– На другой стороне мы попадем на главную трассу к Четвертому лагерю. Последнему.

– Точно, – соглашается Кейн. – Это самый короткий путь.

Во взгляде Сэди читается сомнение.

– Но… ни один гонщик в трезвом уме туда не сунется. Мы там будем одни.

Кейн выпрямляется и отряхивает черный костюм от пыли.

– Боишься?

Сэди качает головой.

– Нет. Выбора все равно нет.

– Говорят, оттуда не возвращаются. Что-то типа черной дыры.

– Почему? – спрашивает Адам.

– Потому что это земли накода.

Накода. Это слово с детства врезалось в память Адама. Хуже никого на свете нет. Ведьмы, колдуны… и людоеды.

– Их не существует, – бросает Адам.

Кейн, ухмыльнувшись, шагает вразвалку к «дрифтеру».

– Ну конечно.

Адам встает. Слишком стремительно. Ждет, пока голова перестанет кружиться.

Оборачивается к Сэди.

– Сэди, я…

– Не бойся ты этих накода. Им за нами все равно не угнаться. Даже если они существуют.

– Я не это хотел сказать. Когда мы тебя заметили… ты была одна. Почему? Ты же сама меня отчитала из-за того, что я еду один.

Сэди складывает карту, встает и смотрит вдаль. Поправляет бандану на идеальной, бритой налысо голове.

– Я ехала не одна. Со мной были двое ребят из мастерской. Но теперь я одна.

– Прости меня. За все. За мастерскую. Я поверить не могу, что Полковник ее отобрал. После того, как ты вложила в нее столько сил. Ты так здорово отладила мой байк…

Адам осекается на полуслове и смотрит, как Сэди в отчаянии сражается с завязками мешка.

Адам ковыряет ботинком землю.

– А почему Полковник… твой папа… не купил вам билет на Небесную базу? Не воспользовался своей властью?

Сэди оборачивается, пристально смотрит на Адама и отвечает, затягивая завязки:

– Ему предлагали место. Для него и для всей семьи… Знаешь, что он ответил? Что хочет остаться. И руководить Блэкуотером так, как ему того захочется. Он всех нас обрек на гибель. Вот такой он человек. Плевать ему на семью.

– Моему тоже.

– Нет, не тоже. Разве твой отец выгонял твоего брата из дома?

Адам слышал про старшего брата Сэди. Джо Блада. Говорят, Полковник так ужасно с ним обращался, что однажды парень просто исчез. Взял и ушел. В пустыню. Даже мотоцикла не захватил. И больше не вернулся.

– А может, папа и забрал Фрэнка. Если бы отец не покончил с собой, Фрэнк тоже был бы жив.

Сэди качает головой.

– Ты что, не понимаешь? Твой папа тебя любил. Ради тебя он пошел работать в шахту. Он о тебе заботился. А мой? Убийца. Никого не любит, кроме самого себя.

Ехать не становится проще. Адам потеет и изо всех сил старается удержать руль. То, что у него нет пальца – уже не просто помеха. Настоящая беда.

Он борется с «лонгторном». Мотоцикл сопротивляется. Как будто злится на него. И что хуже, Адам уже не слышит эха Фрэнка. Он остался один. Даже Сэди и Кейн его бросили: едут рядышком впереди. Адам бормочет себе под нос ругательства. Он выбился из сил, на душе тоскливо. Он закрывает глаза.

Сколько я еще протяну?

Вдруг Адам чувствует, как по коже бегут мурашки. Воздух как будто становится разреженным. И кто-то еще едет вместе с ним на мотоцикле. В голове раздается голос. От него вибрирует байк. Но это не Фрэнк. Кто-то другой.

Я с тобой, Адам.

Голос звучит совсем близко. Адаму кажется, будто он чувствует дыхание на шее.

Он распахивает глаза.

– Нет! Тебе здесь не место! Ты нас бросил.

Эхо голоса отдается в мотоцикле. Дрожит в голове.

Я вас не бросал. Я здесь.

Не обращая внимания на боль, Адам упирается в руль левой ладонью. У него перехватывает дыхание от злости.

Чего ты боишься? Не сопротивляйся. Сосредоточься. Езжай спокойно. Дыши.

Он качает головой, скрипит зубами, но все равно делает глубокий вдох. В лицо дует горячий ветер. Адам прислушивается, как бьется сердце. Погружается в воспоминания.

Теплая кожа. Веселый крик. Весенние цветы в пустыне. Запах кедра. Красный воздушный змей в светлом небе. Ныряет, полощется на ветру. Описывает лихорадочные круги. Они бегут по полю за змеем. Папа держит Адама за руку. Впереди скачет Фрэнк.

Тот день и все его ощущения потоком обрушиваются на Адама. И тут он снова чувствует мотоцикл. Все бесконечные вибрации «лонгторна». Байк перешел от папы к брату, потом к Адаму. Со всеми воспоминаниями и эмоциями, как с цепочками ДНК. Адам чувствует их мощь и силу. Он чувствует их уязвимость.

Он ловит новый ритм. Переносится в залитое светом пространство, где он и его мотоцикл сливаются в единое целое. Тайный союз. Другое измерение. Адам давит на газ и мчится вперед, как ветер.

Он снова чувствует Гонку.

Дирижабли. Плывут над пустыней. Это может значить только одно: третья полоса препятствий. Здесь они видят толпу рассыпанных по пустыне гонщиков, которые рвутся ко входу на полосу. Наблюдатели парят в небе, точно грифы над падалью. Спустя час Кейн, Сэди и Адам прибыли, куда планировали – в эту точку на карте.