Уилбур Смит - Взгляд тигра

– Тебе придётся вылететь первой и заняться подготовкой к прибытию гроба. Наймёшь в Цюрихе машину и поедешь в Базель. Я договорился о номере в отеле «Красный бык». Он хорош тем, что там есть подземный гараж, а старший портье – мой знакомый. Зовут его Макс. – Я объяснил ей свой план. – Он организует катафалк, на который погрузят гроб, доставленный самолётом. Ты сыграешь роль убитой горем вдовы и доставишь груз в Базель. В гараже переставим его в бронированный автомобиль – арендовать его придётся тебе – и перевезём к моему банкиру.

– Вижу, ты всё предусмотрел?

– Надеюсь. – Я налил ещё виски. – В банке «Фалль и сын» спросишь месье Шаллона. Назовёшь моё имя и номер счёта. Его легко запомнить – 1066, дата битвы при Гастингсе. Договоришься с ним об отдельной комнате, где посредники смогут конфиденциально ознакомиться с золотым истуканом…

Она сосредоточенно слушала, время от времени задавая вопросы, но больше молчала. Наконец я вытащил билет на самолёт и тонкую пачку дорожных чеков на расходы.

– Ты и билет уже взял? – Она недоверчиво перелистала книжечку авиабилета. – Когда вылетать?

– Завтра, дневным рейсом.

– А ты?

– Через три дня, в пятницу, тем же самолётом, что и гроб. Рейсом «Бритиш эйруэйз» в половине второго пополудни.

Той ночью в нежности Шерри чувствовалась глубоко затаившаяся грусть – так всегда бывает перед отъездом и прощанием.

На рассвете дельфины встретили нас у входа в бухту, мы бесились с ними несколько часов, а после неспешно поплыли к берегу.

На старом пикапе мы поехали в аэропорт. Всю дорогу Шерри молчала, а когда решила что-то сказать, то смешалась, и я ничего не понял. Последние слова она произнесла, запинаясь:

– Если с нами что-нибудь случится… то есть рано или поздно всё приходит к концу, и если… В общем, пустяки. Главное – простить друг друга, что бы ни случилось.

У выхода на лётное поле Шерри торопливо меня поцеловала, обняла и не оглядываясь пошла к трапу. Я проводил взглядом стремительно набравший высоту самолёт и медленно поехал в бухту Черепахи.

Без Шерри было очень одиноко. Ночью, лёжа под москитной сеткой на широкой постели, я понял, что придётся пойти на риск, но другого выхода нет – Шерри нужно вернуть, иначе жизнь потеряет смысл и вкус. В схватке с силами, что пытались отнять у меня Шерри Норт, я ставил на то, что ей небезразличен. Пусть выбирает сама, но на её решение я повлияю всеми доступными мне средствами.

Утром я отправился к Фреду Коукеру. Прежде чем деньги перешли из рук в руки, мы долго препирались и советовались. Наконец все заверения были даны, и он распахнул двойные двери склада. Въехав туда на пикапе, я пристроился подле катафалка. В кузов погрузили один из лучших гробов – тиковое дерево, серебряные, с позолотой, ручки, красная бархатная обивка. Накрыв брезентом, я увёз его в бухту Черепахи. Упакованный, с прикрученной крышкой, он весил почти пятьсот фунтов.

С наступлением сумерек я снова поехал в город, чтобы завершить кое-какие приготовления. Наскоро пропустив стаканчик в «Лорде Нельсоне», вернулся в бухту Черепахи и собрал старую армейскую сумку.

В полдень следующего дня, на сутки раньше, чем обещал Шерри Норт, я перелетел на континент, а вечером сел на самолёт «Бритиш эйруэйз» рейсом из Найроби.

Так рано Шерри меня не ждала. В аэропорту Цюриха я без задержек прошёл таможенный досмотр и иммиграционный контроль, проследовал в просторный зал прибытия, где оставил багаж в камере хранения, и приступил к осуществлению заключительного этапа своего плана. В расписании отправлений нашёлся рейс в 13.20, идеально подходивший по времени. Заказав один билет на следующий день, я перешёл к справочному бюро и дождался, пока хорошенькая блондинка в форме «Швейцарских авиалиний» освободилась. Поначалу она и слышать ничего не хотела, но, после того как я подмигнул и многообещающе улыбнулся, заинтригованно хихикнула.

– Вы точно завтра дежурите? – озабоченно осведомился я.

– Конечно, не беспокойтесь, буду на месте.

Мы расстались друзьями. Я забрал сумку и поймал такси до ближайшей гостиницы. Именно здесь мне когда-то пришлось поволноваться за судьбу голландского полицейского, гадая, выживет тот или нет. Заказав в номер выпивку, я принял ванну, уселся перед телевизором и предался воспоминаниям.

На следующий день незадолго до полудня я сидел в кафе аэропорта, делал вид, что читаю «Франкфуртер альгемайне цайтунг», а сам поверх газеты наблюдал за залом прибытия. Багаж и билет были уже зарегистрированы, оставалось пройти в зал вылета.

Никто из знакомых не поверил бы, что Гарри Флетчер может надеть такой безликий, мышиного цвета костюм. Купленный утром, он был на два размера больше, а подложенные под рубашку гостиничные полотенца изменили фигуру. Собственными руками я коротко и неровно обстриг волосы, припудрил тальком и постарел с виду лет на пятнадцать. Взглянув сквозь очки в золотой оправе в зеркало мужского туалета, я сам себя не узнал.

В 13.07 через главные двери терминала вошла Шерри Норт в сером клетчатом костюме, длинном чёрном кожаном пальто и маленькой кожаной шляпке с узкими полями. Глаза скрывали тёмные очки, но сквозь толпу туристов она пробиралась решительно и целеустремлённо.

Внутри у меня всё перевернулось, газета в руках задрожала – худшие подозрения и страхи подтверждались. Сбоку от Шерри, отставая на шаг, шёл невысокий мужчина, представленный мне как дядя Дэн. В твидовой кепке, с переброшенным через руку пальто, по-охотничьи собранный, он уверенно, со знанием дела следовал за девушкой.

Четверо его людей, неприметно одетых, с непроницаемыми лицами и всё замечающими взглядами держались позади.

– Стерва, – прошептал я, удивляясь собственной горечи, – происходящее не было для меня неожиданностью.

Группа остановилась посреди зала. Дядюшка Дэн профессионально расставил своих людей, заблокировав все выходы.

Шерри Норт помалкивала, только однажды коротко кивнула в ответ на обращение дяди Дэна. Два молодчика устроились напротив входа для прилетевших пассажиров.

«Пора, Гарри, – торопил внутренний голос. – Не играй в эти игры. Пока волчья стая не спохватилась – сматывайся».

По динамику объявили отправление рейса, билет на который со вчерашнего дня лежал у меня в кармане. Я прошаркал через зал к справочному бюро. Маленькая блондинка сначала не узнала меня в дешёвом мешковатом костюме, потом прикрыла ладошкой рот и широко распахнула глаза, в которых весело вспыхнул конспираторский огонёк.

– Последняя кабина, – шепнула она, – крайняя у выхода на посадку.

Я подмигнул и пошёл, куда сказали. В телефонной кабинке снял трубку, притворился, что разговариваю, прервал связь, нажав на рычаг, и через стеклянную дверь следил за залом.