Юн Линдквист - Звездочка

Семья Терезы стала с жаром обсуждать новую участницу. Они сошлись в том, что голос у нее поразительный, но выступать на публике она явно не умеет. Тереза их не слушала и в дискуссии участия не принимала. Для нее все было и так ясно: прослушивание Торы было самым крутым из всех, что девочке доводилось видеть. Участница плевать хотела и на судей, и на зрителей, хотя очевидно, что она лучшая. Вот как надо это делать! Тереза уже выбрала для себя победительницу.

Поднимаясь к себе в комнату, она напевала:

Оглядываясь назад, Джерри мог с уверенностью назвать целый ряд поворотных пунктов, которые каждый раз значительно меняли его жизнь, причем всегда к худшему. Самым резким поворотом стали события октября две тысячи пятого года, когда он обнаружил родителей расчлененными на полу подвала. На тот момент он не мог с уверенностью сказать, положительное это изменение или наоборот.

Ему потребовалось немало времени, чтобы собраться с мыслями. Терез меж тем продолжала резать и пилить, пока Джерри не попросил ее остановиться — и так соображать было нелегко. Девочка двинулась к лестнице, но Джерри приказал ей оставаться внизу, и она плюхнулась на пол прямо в лужу крови.

Любой другой человек на его месте запаниковал бы, впал в истерику или прямо тут же опустошил содержимое желудка. Зрелище перед Джерри было крайне отвратительное. Но не зря же он посмотрел столько фильмов с насилием. Все это он видел и раньше, причем там творились вещи и похуже. Например, Терез не пришло в голову начать поедать останки его родителей.

Либо привычка помогала ему сохранять хладнокровие, либо ощущение, что все происходящее — сцена из фильма, а он всего лишь актер, вынужденный участвовать в съемках. Одна беда: сценария он в глаза не видел и как действовать дальше, понятия не имел.

Джерри смекнул, что в любом случае нужно звонить в полицию, и стал вспоминать все, чему научили его детективные сериалы и документальные расследования. Алиби у него железное, но с каждой минутой оно теряло свою силу. Он не мог точно сказать, сколько времени прошло с момента смерти родителей, но предполагал, что Терез потребовался не один час, чтобы превратить их тела в кровавое месиво.

Проще всего, конечно, позвонить в полицию и рассказать все как есть. Скорей всего, его посадят на пару лет, ведь он помог скрыть факт наличия девочки, но больше ему ничего не грозит. Леннарта с Лайлой похоронят, а Терез отправят в психушку. Вот и сказке конец.

Нет-нет. Его такой вариант не устраивает. Особенно жаль сестренку. Пусть у нее с мозгами не совсем в порядке, а точнее, совсем не в порядке, но не хочется, чтобы она провела остаток дней в белой комнате с решетками на окнах. Значит, нужно что-то придумать, причем быстро.

Постепенно у Джерри родился план, весьма сомнительный, но за неимением времени — единственный.

— Терез? — (Девочка повернула голову в сторону лестницы.) — Мне кажется, тебе бы стоило… — Джерри осекся и сформулировал фразу иначе: — Иди переоденься.

Малышка не обратила на его слова никакого внимания. Джерри понимал, спускаться вниз не стоит, а то он, как выражаются профессионалы, оставит улики на месте преступления. Поэтому он повысил голос и строго произнес:

— Иди к себе в комнату и надень чистую одежду. Сейчас же!

Девочка послушно поднялась и пошла в детскую, оставляя на полу кровавые отпечатки ступней. Джерри тем временем поднялся наверх, достал спальный мешок и фонарик, взял на кухне пакет с хлебом и тюбик с тресковой икрой. Выйдя на улицу, он обошел дом и спустился в подвал по лестнице, ведущей в сад.

Осторожно шагая, чтобы не наступить в лужи крови, Джерри приблизился к двери в детскую. Терез сидела на диване, уставившись в стену. Она переоделась в черный спортивный костюм из мягкой плюшевой ткани, но ее лицо, ладони и ступни покрывали какие-то темные комочки, а светлые волосы сбились в липкую массу цвета запекшейся крови. Только теперь Джерри вдруг почувствовал, как тошнота подступает к горлу. Смотреть на сестренку, на коже которой виднелись остатки Леннарта с Лайлой, было почему-то противнее, чем глядеть на их расчлененные тела.

— Вставай, мы уходим.

— Куда?

— Наружу. Нужно спрятать тебя.

— Только не на улицу, — затрясла головой Терез.

Джерри со вздохом прикрыл глаза. В этой суматохе он совершенно позабыл о том, что у сестренки особенная картина мира, и нужно это учитывать.

— Скоро придут Большие люди. Поэтому мы должны бежать отсюда.

— Большие люди? — переспросила девочка, втянув голову в плечи, будто пытаясь защититься от удара.

— Да, они знают, что ты здесь.

Резким движением Терез соскочила с дивана и схватила лежащий на полу топорик. Судя по кровавым следам, он тоже был недавно в употреблении. Сжимая топор, девочка двинулась в сторону Джерри.

— Стой! — приказал он, и Малышка остановилась. — Что ты собираешься делать?

— Большие люди, — сказала девочка, подняв свое оружие и со свистом опустив его.

Джерри отступил на шаг и убедился, что он вне пределов досягаемости.

— Тише, тише. Я задам тебе вопрос и хочу, чтобы ты ответила честно. — Джерри усмехнулся собственной глупости. Он хотя бы раз слышал, как сестренка врет? Конечно нет. И скорей всего, она не в состоянии соврать. Но кое-что нужно выяснить. — Ты и меня хочешь зарубить этой штукой? — спросил он, указывая на топор.

Терез покачала головой.

— Или, может быть, ты собираешься резануть меня чем-нибудь или заколоть? Разобрать на части, как родителей?

Снова качает головой. Хорошо. Почему к нему другое отношение, чем к Леннарту с Лайлой, он выяснит потом. Сейчас главное — убедиться, что сестренка не представляет опасности для его жизни. На всякий случай он объяснил ей:

— Вот и умница. Ведь если ты со мной что-нибудь сделаешь, придут Большие люди и заберут тебя. Моргнуть не успеешь. Усекла? Меня трогать нельзя, ясно?

Девочка кивнула, а Джерри подумал, что, в общем-то, не соврал, — так оно и случится. Он велел Терез обуться и повел ее наверх, не спуская с нее глаз.

Когда он открыл дверь на лестницу, ведущую в сад, Терез застыла на пороге как вкопанная и уставилась в темноту широко раскрытыми глазами. Как ни уговаривал, как ни манил ее Джерри, ничего не работало. Тогда он сделал вид, будто прислушивается, и зашептал с наигранным ужасом:

— Быстрей, сестренка! Они уже рядом! Я слышу, как Большие люди приближаются!