Александр Варго - Гурман

Когда в шкафу, стоящем у окна, что-то зашуршало, Валерий даже не сразу понял, откуда идет этот звук.

Он пополз и теперь уже отчетливо слышал, как внутри шкафа происходит какая-то возня. Раздался удар, затем еще один.

Полицейский направил пистолет на шкаф.

«Не дури! Зачем ему прятаться в этой коробке и выдавать себя? — вдруг подумал он, и его рука дрогнула. — А вдруг там кто-то другой? Вроде того мужика, который лежал под кроватью?»

Лейтенант попытался выйти на связь с Хватовым, но ответом ему была могильная тишина.

Звуки в шкафу возобновились. Теперь там кто-то скребся.

Сзади хлопнула дверь.

Хватов!..

Лейтенант испытал громадное облегчение. Но ствол пистолета был все так же направлен на шкаф.

— Я не знаю, кто там, — скрипучим голосом произнес Валерий, слыша за своей спиной тихие шаги. — Хватов, посвети.

Дверца шкафа внезапно резко открылась. Наружу выкатилось что-то бесформенное, с согнутыми руками и ногами. Оно мычало, извиваясь на полу.

— Свети! — закричал Валерий, и вдруг его шею пронзила нестерпимая боль, а рот мгновенно наполнился кровью.

Палец инстинктивно нажал на спусковой крючок, пистолет прыгнул в руках. Существо, вывалившееся из шкафа, издало звериный рык. Полицейский, хрипя, повалился на пол, пытаясь непослушными руками зажать рану на шее.

Рядом кто-то хихикнул.

Буквально через три минуты после того, как лейтенант полиции Валерий Жилин испустил дух, к дому Пылаевых с рокотом подкатил темно-синий чоппер с длинной самодельной вилкой. За рулем сидел Эстет. Он заглушил двигатель и склонился над кофром. Вскоре в его руках появилась бутылка с мутной жидкостью. Байкер неуверенной походкой зашагал к дому, на ходу поджигая фитиль, торчащий из бутылки. Полицейскую машину он не видел, так как припарковался на другой стороне жилого строения.

— Я знаю, что это ты, долбаный хорек, — пробормотал парень и посмотрел на окна дома.

В одном из них зажегся свет, и через мгновенье за шторами возникла сутулая фигура. Эстет моргнул. Неожиданно у него появилось ощущение, что этот человек смотрел прямо на него, хотя он стоял в темноте, среди ветвей. Мотоциклист поежился, но отступать было поздно. Фитиль почти догорел. Еще немного, и этот пузырь с гремучей смесью взорвется у него в руках.

Он выдохнул и с силой швырнул свой смертоносный коктейль. Фигура за окном исчезла как видение. Звон разбитого стекла показался Эстету оглушительным. Он испуганно отпрянул, быстро добежал до мотоцикла, повернул ключ зажигания и рванул с места.

Через несколько минут Эстет оказался на трассе. Ночная дорога была почти пуста. Вдали слышался вой сирен, который нарастал с каждой секундой. Вскоре мимо Эстета промчались две полицейские машины, за ними спешила «Скорая». Байкер только плотнее сжал губы и увеличил скорость.

«Забыли пожарную машину прихватить, — пронеслась у него мысль, и ему стало страшно за свой поступок. — А вдруг там был кто-то другой, а не этот хорек? Впрочем, это уже неважно. Что сделано, то сделано».

Катя не помнила, как уснула. Ее разбудил звонок посреди ночи. Глянув в окно, она увидела полицейский автомобиль. Она скатилась с кровати, убирая с лица спутанные волосы.

Девушка посмотрела в глазок. У дверей стояли двое мужчин, один в форме полицейского, второй в штатском. Они о чем-то спорили. Вздохнув, Катя открыла дверь.

— Это ты звонила в полицию? Уланова Екатерина? — осведомился тот из них, который был в форме.

— Да. А вы точно полицейские? — вдруг вырвалось у нее.

Мужчины с недоумением переглянулись.

— По крайней мере сегодня утром я им был, — попробовал сострить человек в форме, но Катя лишь плотнее сжала губы.

— Вам показать удостоверение?

— Его поймали? — с надеждой спросила она, и мужчина в гражданском устало ответил:

— Пока нет. Но тебе придется проехать с нами, чтобы выяснить кое-какие вопросы.

— Хорошо. Дайте мне пять минут, чтобы одеться. — С трудом передвигая ноги, она поплелась в комнату.

В мозгу, отдавая болью, тяжело ворочались всего два слова, от которых хотелось бежать без оглядки, закрыться на все замки, залезть под одеяло и заткнуть уши:

«Не пойман. Не пойман. Не пойман».

В полицию они приехали уже на рассвете.

Галю выпустили лишь поздно вечером. Ей вернули справку об освобождении, изрядно помятую и даже кое-где надорванную, и недвусмысленно дали понять, что она не является желанным гостем в этом городе. Если бы у сотрудников полиции было время, они занялись бы ею всерьез и впаяли бы какую-нибудь надуманную статью.

Но полицейским было не до нее. В какой-то момент отделение, куда ее доставили, стало похоже на разворошенный муравейник. Вскоре до обезьянника долетела новость, что в городе совершено очередное убийство.

«Вот поэтому на тебя и нет времени, — думала женщина, торопливо перебирая ногами. — Ты никто, и звать тебя никак».

Ее вдруг охватила безысходная тоска, и глаза Галины стали влажными. В самом деле, зачем она на этом свете? Кому нужна? Да, у нее была цель — найти дочь. Нашла. Что дальше? Судя по всему, Катя не горит желанием быть рядом с ней, хотя женщина и была внутренне готова к этому. Хорошо, что дочь потом нашла ее сама и даже выслушала ее историю. Вот только поверила ли?

Гале очень хотелось верить, что это так. Где-то глубоко внутри у нее зрело нехорошее предчувствие. Она была уверена в том, что Кате грозит опасность. Пока маньяк на свободе, ей лучше убраться подальше отсюда.

Она вспомнила кошмар, который привиделся ей на днях, и содрогнулась. Ей снилось, как ее привели в морг, где лежало тело Сергея Малышева. Галя со страхом вглядывалась в хмурое, бледное лицо умершего садиста. Даже теперь оно вызывало у нее первобытный ужас.

Она молилась, смиренно выставив перед собой здоровую руку. Когда глаза мертвеца открылись, Галя закричала и бросилась к дверям. Она бежала, но ее ноги скользили по полу, который внезапно стал густым, засасывал ее, как каша.

Малышев перевесился через край гроба, шлепнулся на пол, как кусок печени, встал и заковылял к ней. Она чувствовала вонь, исходящую от него, видела глаза, вылезшие из орбит.

Галя проснулась в слезах и вздохнула, стараясь прогнать из памяти ненавистное лицо полицейского. Она будет думать о Кате. При мысли о дочери губы женщины тронула слабая улыбка.

Галя решилась. Да, она пойдет к ней домой. Только сейчас мать поняла, как соскучилась по Катюше, и невольно ускорила шаг. Несмотря на поздний час, автобусы еще ходили, но для нее это не играло роли — денег-то все равно не было. Впрочем, Галя привыкла к этому. Город медленно обволакивал густой туман.

Где-то спустя час она сошла с основной трассы и зашагала по грунтовке, пересекающей поле. Так было короче. Поглощенная мыслями о предстоящей встрече, женщина быстро шла вперед, даже не подозревая, что больше никогда не увидит дочь.