Эва Хансен - Цвет боли: бархат

— Зачем?!

— Интересно же.

Фриде оставалось только покачать головой… О том, что в Лонгхольменской тюрьме прямо в музее существует своя гостиница, она знала, но ей и в голову не пришло ночевать там ради экзотики. А Бритт пришло.

— Ты с Линн была или одна?

— Одна. Линн уезжала к бабушке.

Фрида оглянулась, обстановка клиники явно не напоминала тюремный коридор, с Бритт не поспоришь.

Всего восемь палат по одному пациенту и два десятка обслуживающих, из них всего два врача.

На что они живут? Сколько же должны платить эти восемь пациентов, чтобы содержать всю клинику и покрывать налоги?

Ответ оказался прост: постоянные клиенты только в двух палатах, в остальных те, кто отлеживается после операции или каких-то процедур от нескольких часов до суток.

Отвечающая за персонал, а по совместительству и все хозяйство администратор Ханне Ольсен удивилась:

— Странно, Андреас Флинт позвонил и распорядился рассказать вам все, что я знаю об Анике и Лоре.

— Что в этом странного?

— Я уже все рассказала другим.

Удивление в голосе наигранное, а вот проскальзывающее беспокойство настоящее. Рыльце в пушку, оставалось только выяснить, не пух ли это погибшей Флинт.

— Другие — это полиция. — Фрида постаралась улыбнуться ободряюще, нужно, чтобы женщина успокоилась, иначе разговора просто не получится.

— А вы?

— Мы частные детективы. Просто нам нужно понять, как могла врач принять смертельно опасное для себя лекарство. Аника помнила о своей аллергии?

— Да, конечно! — горячо согласилась Ханне. — Об этом помнили мы все. Никаких антибиотиков!

Она заметно успокоилась, но внутреннее напряжение пока оставалось. Что-то здесь не так…

— Расскажите нам о сотрудниках клиники.

— Вы нас подозреваете, что ли? Аника была для нас работодателем, ее смерть и для нас катастрофа.

— Пока мы никого не подозреваем, просто нужно знать обо всех, например, о Лоре Трувассон. Андреас Флинт сказал, что она пропала.

Фрида сразу прояснила ситуацию, чтобы не терять время, пока Ханне будет юлить, из какого-то опасения увиливая от прямого ответа.

Та развела руками:

— Лора Трувассон вчера не вышла на работу, на звонки не отвечает, дома никого нет.

— Откуда вы знаете о доме?

— Утром я отправляла туда… свою помощницу, она звонила в дверь полчаса, к тому же соседи сказали, что два дня не видели Лору.

Администратор говорила уверенно, но что-то во взглядах, которые она бросала то на визитеров, то на свой компьютер, насторожило Фриду.

— Аника погибла позавчера… Когда в последний раз Лора была на работе?

— Позавчера, а вчера не пришла, вот мы и забеспокоились.

— Есть причины? — теперь уже Фрида смотрела подозрительно.

По тому, как вдруг заелозила администратор, поняла, что были.

— Рассказывайте.

Та, видно, мысленно махнула рукой: все равно не скроешь… Вздохнула.

— Понимаете, нужно было подготовить кое-какие документы… Я оставила Лоре ключ от своего кабинета, чтобы она все сделала сама… У меня дочь болеет, ребенок дома один, няня может сидеть только полдня, я не могла остаться на вечер, Лора сказала, что все сделает сама, чтобы я не беспокоилась. А ключ обещала оставить в… в определенном месте.

— Лора Трувассон часто работала на вашем компьютере?

— Нет, никогда! Но я отправила ей СМС с сообщением, где будет лежать ключ и когда можно прийти.

— У вас один ключ от кабинета?

— Нет, но я не хотела, чтобы он попал к кому-то в руки.

— Оставила?

— Да, да! Вот он, — администратор достала из кармана ключ, выронив при этом какую-то бумажку, быстро подхватила ее и затолкала обратно в карман, а ключ протянула Фриде. Та покрутила в руках и вернула:

— Он мне не нужен, я не намерена сидеть в вашем кабинете по вечерам.

Ответная улыбка администратора вышла кривоватой и неуверенной.

— Так в чем проблемы?

— Не знаю, Лора, наверное, что-то нарушила в компьютере, я не могу войти…

— Что именно?

— Мой пароль не срабатывает… И я не знаю, как войти, а мне нужно работать…

— Вы кому-то говорили об этом?

— Только Андреасу Флинту.

Судя по всему, Флинт не справился, потому что пароль все еще требовался.

— Успокойтесь, возможно, Лора по ошибке просто установила свой, а не ваш. Сейчас мы позвоним своему другу, вернее, сотруднику, который способен восстановить любой пароль.

Бритт уже набирала номер Магнуса:

— Эй, компьютерный гений, требуется твоя помощь.

— Немедленно? Уже иду.

— Мы не дома, запиши адрес…

Пока ждали Магнуса, расспрашивали Ханне о работе клиники и о Лоре Трувассон. О клинике Ханне рассказывала охотно и подробно, мол, наводят красоту женщинам… ну и мужчинам иногда… Нет, сложные операции нечасты, это проблема, потому что нужен серьезный анестезиолог, еще персонал, а приглашать их дорого.

— Своего нет?

— Есть, но он не имеет квалификации для многочасовых операций. Потому только те, которые не требуют много времени.

— Сколько было таких за последний год? — Фрида спросила скорее по привычке уточнять все до точки, чем действительно придавая вопросу какое-то значение.

— За последний год? Дайте вспомнить… две или три…

— Почему так неуверенно?

— Я стала работать в этой клинике не так давно. При мне серьезная только одна — после аварии исправляли женщине кое-что.

— Вы храните документы о пациентах?

— Мы не имеем права ничего сообщать кому бы то ни было! — тут же принялась защищаться Ханне.

— Успокойтесь, мы и шагу не сделаем из того, на что не имеем права. Полиция вас не расспрашивала о работе клиники и о пропавшей сотруднице?

— Конечно, расспрашивали. Спрашивали об операциях, мы показали им всех пациенток. Полиция на это имеет право, — подчеркнула администратор, вызвав у Фриды невольную улыбку. По своему опыту работы в полиции она прекрасно знала, что именно в таких клиниках последнее, в чем идут навстречу, — данные о клиентках, обычно даже самые законопослушные подчиняются только после соответствующих бумаг. Неужели здесь дали все добровольно?

— Полицейские предъявляли вам ордер на обыск или вы дали данные сами?

Кажется, Ханне испугалась вопроса, ощутимо заюлила:

— Нет, что вы!

— Что я?

— Они не смотрели, мы просто показали список операций и процедур за последние месяцы. Я понимаю, что у полиции тоже были подозрения, что Анику отравили из-за какой-то неудачи, но это не так! Разве у Аники мало клиник?

— То есть, — Фрида буквально впилась взглядом в лицо женщины, — вы допускаете, что отравление могло быть, но не допускаете, что из-за вашей клиники?

— Да… нет! Я не знаю…

— Хорошо, Ханне, не волнуйтесь вы так, тем более мы не из полиции. У Аники ведь была сильная аллергия?