Ю Несбё - Леопард

— Работает? — поинтересовался Харри.

Ван Боорст вздохнул. Он просунул мизинец в металлическое кольцо и потянул. Раздался громкий щелчок, и металлический шарик подпрыгнул у бельгийца в руке. Харри застыл: из дырочек выскочили шипы.

— Вы позволите? — спросил он и протянул руку.

Ван Боорст отдал ему шарик и внимательно следил, как Харри пересчитывает шипы.

Харри кивнул.

— Двадцать четыре, — произнес он.

— Столько же, сколько было сделано яблок, — заметил ван Боорст. — Для инженера, который сконструировал и изготовил его, цифра имела символический смысл. Столько лет было его сестре, когда она покончила с собой.

— И сколько их у вас в этом шкафу?

— Всего восемь. Включая вот этот великолепный экземпляр из золота. — Он вынул другой шарик, матово блеснувший в свете лампочки, и снова убрал его в шкаф. — Но он не продается. Чтобы его заполучить, вам придется убить меня.

— Значит, после того как Клюйт купил одно яблоко, вы продали еще четырнадцать?

— И каждый следующий дороже. Это надежное вложение денег, господин Холе. У старых пыточных инструментов есть верный и платежеспособный круг ценителей, уж поверьте.

— Я вам верю, — сказал Харри и попытался вдавить назад один из шипов.

— Там пружина, — пояснил ван Боорст. — Если потянуть за шнурок один раз, тот, кого допрашивают, не сможет вытащить яблоко изо рта. Да, честно говоря, и никто другой не сможет. И поневоле приходится перейти ко второму шагу, чтобы шипы ушли внутрь. Но только, ради бога, не тяните за шнурок.

— Ко второму шагу?

— Дайте-ка мне его.

Харри протянул шарик ван Боорсту. Бельгиец осторожно вставил в железное кольцо шариковую ручку, подержал ее горизонтально на одной высоте с шариком, потом отпустил его. Едва шнур натянулся, раздался новый хлопок. Леопольдово яблоко крутилось в пятнадцати сантиметрах ниже ручки, сверкая острыми иглами, торчащими из кончика каждого шипа.

— Черт, — выругался Харри по-норвежски.

Бельгиец улыбнулся.

— Май-май называли это приспособление «солнцем крови». У любимого дитяти много имен. — Он положил яблоко на стол, вставил ручку в кольцо на шнуре, сильно потянул, и после нового щелчка исчезли и иголки, и шипы, а королевское яблоко вновь стало округлым и гладким.

— Здорово, — сказал Харри. — И сколько?

— Шесть тысяч долларов, — сказал ван Боорст. — Обычно я каждый раз чуть набавляю цену, но вам отдам за столько же, что и прошлому покупателю.

— Почему это? — поинтересовался Харри и погладил указательным пальцем гладкий металл.

— Потому что вы приехали издалека, — сказал ван Боорст и выдохнул сигаретный дым. — И еще мне нравится ваш акцент.

— М-м-м. И кому же вы его продали за шесть тысяч?

Ван Боорст рассмеялся:

— Точно так же, как никто не узнает, что вы были здесь, я не расскажу вам о других моих клиентах. Разве это вас не успокаивает, господин?.. Смотрите, я уже забыл ваше имя.

Харри кивнул.

— Шестьсот, — сказал он.

— Простите?

— Шесть сотен долларов.

Ван Боорст снова издал короткий смешок.

— Смешно. Сумму, которую вы назвали, платят за экскурсию с гидом на водохранилище, чтобы три часа наблюдать за горными гориллами. Может, вы это предпочтете, господин Холе?

— Королевское яблоко можете оставить себе, — сказал Харри и вытащил из заднего кармана тощую пачку двадцатидолларовых купюр. — Я предлагаю вам шесть сотен за сведения о тех, кто покупал у вас яблоки.

Он положил пачку купюр на стол перед ван Боорстом. Сверху лежало его удостоверение.

— Полиция Норвегии, — сказал Харри. — Минимум две женщины в Норвегии были убиты с помощью этого изделия, а вы — его единственный поставщик.

Ван Боорст склонился над пачкой и принялся изучать удостоверение, не прикасаясь ни к тому ни к другому.

— Если так, то я действительно сожалею, — сказал он хрипло, словно его горло было забито крупным гравием. — Поверьте. Но моя личная безопасность стоит больше шести сотен долларов. И если я начну трепаться о моих покупателях, то ожидаемая продолжительность моей жизни…

— Лучше бы вам озаботиться ожидаемой продолжительностью вашей жизни в конголезской тюрьме, — сказал Харри.

Ван Боорст снова засмеялся:

— Nice try, Hole. [83] Неплохо, Холе (англ.) . Но совершенно случайно я знаком с шефом полиции в Гоме, а кроме того… — он развел руками, — а что я такого сделал?

— Меня не волнует, что вы сделали, — заметил Харри и вынул из нагрудного кармана фотографию. — Между прочим, норвежское государство оказывает Конго весьма ощутимую денежную помощь. Если норвежские власти позвонят в Киншасу и скажут, что вы продали орудие, при помощи которого было совершенно двойное убийство на территории Норвегии, а теперь отказываетесь сотрудничать со следствием, что, по вашему мнению, может произойти?

Ван Боорст больше не улыбался.

— Да нет, я вас умоляю, вас не осудят безвинно, — сказал Харри. — Речь идет только о предварительном заключении, не надо его путать с наказанием. Например, ради защиты самого подследственного на время расследования и ради защиты доказательств по делу. Но все-таки это тюрьма. А расследование может занять много времени. Вы когда-нибудь видели конголезскую тюрьму изнутри, ван Боорст? Наверняка нет — немногие белые ее видели.

Ван Боорст поплотнее запахнул халат. Посмотрел на Харри, грызя мундштук.

— О'кей, — сказал он. — Тысяча долларов.

— Пятьсот, — сказал Харри.

— Пятьсот? Но вы…

— Четыреста, — произнес Харри.

— Done! [84] Идет (англ.) . — Ван Боорст воздел руки к небу. — Что вы хотите знать?

— Все, — ответил Харри, прислонился к стене и достал пачку сигарет.

Когда полчаса спустя Харри вышел из дома ван Боорста и залез в «лендровер» Джо, уже стемнело.

— В гостиницу, — распорядился Харри.

Оказалось, что гостиница стоит у самого озера. Джо предупредил Харри, чтобы тот не купался. И не из-за паразита — гвинейского червя, личинку которого невозможно заметить, пока в один прекрасный день он не обнаружится у тебя под кожей, а потому что со дна здесь поднимаются огромные пузыри метана, способные утопить человека.

Харри уселся на балконе и стал смотреть на два длинноногих создания, походкой стаккато расхаживающих по освещенному газону. Они были похожи на фламинго в оперении павлина. На щедро залитом светом теннисном корте два черных подростка играли двумя мячиками, до того обтрепанными, что напоминали свернутые носки, прыгающие взад и вперед над наполовину оборванной сеткой. Время от времени над крышей гостиницы с ревом проносились все новые и новые самолеты.

Харри слышал звон бутылок в баре. От места, где он сидел, туда было ровно шестьдесят восемь шагов. Он посчитал, когда приехал. Выудив телефон, набрал номер Кайи.