Йен Фишер - Ночной консьерж

– У вас заказано такси?

– Что? – переспросил журналист.

– Такси вас ожидает? – Рыжий коридорный застенчиво улыбнулся из-за огромной пальмы, стоявшей у самого лифта.

– Разумеется.

– Пожалуйста, идите вперед. Я буду следовать за вами.

– Зачем?

– Я вас прошу. Так удобнее.

Микаэль пожал плечами, про себя решив, что не будет давать чаевые этому странному коридорному. Отправляясь в Россию, он всегда готовился к стрессу. Проявления неадекватности, на его европейский вкус, были в этой стране нормой. Нет, Микаэль не был снобом. Некоторые странности в этой стране его привлекали, порой даже казались национальными достопримечательностями, но иные вызывали изжогу и брезгливость. В душе он презирал Россию, и все же каждый раз после отъезда его снова сюда тянуло. Он не мог объяснить себе – почему.

Микаэль прошел вперед, краем глаза заметив, что коридорный сгорбился, поник и будто прилип к его спине, полностью скрывшись за ней. Такой сороконожкой они прошагали мимо японцев, поравнялись с лобби. В этот момент Микаэлю показалось, что двое мужчин, внезапно появившихся из входных вращающихся дверей, направляются именно к нему и очень торопятся. По манерам и одежде – русские и скорее всего полицейские. В этой разновидности хомо сапиенс журналист разбирался отменно.

Неужели полиция нравов? Микаэль никогда не слышал о том, что в России есть полиция нравов. Нет нравов – нет полиции, логично? Но в этой непредсказуемой стране в любой неподходящий момент может возникнуть то, чего здесь испокон не водилось. Возникнуть лишь для того, чтобы испортить чью-то налаженную жизнь и – исчезнуть до следующего пришествия. Божественное провидение на этой территории будто намеренно работает по принципу «как некстати!».

Двое мужчин в летних твидовых пиджаках приближались. Им нужен он. Точно. Микаэль понял это по тому, как они старательно отводят взгляды от него. Огибают с обеих сторон и грамотно сокращают дистанцию. Черт! Зачем он хлестал вчера Лену ремнем с пряжкой? Отметины. У нее наверняка остались отметины. Это будет доказательством против него.

Микаэль непроизвольно схватился за пряжку ремня, который за секунду не вытащишь из брюк. В памяти сразу возникли лица других девушек, с которыми в последние пять-семь лет Микаэль обходился жестко.

Самолет. Нельзя опоздать. Неприкосновенность. Какая неприкосновенность? Полная ерунда, ведь он же не дипломат. Между ним и мужчинами оставалось метров пятнадцать. Дистанция сокращалась. Десять метров. Семь. Пять.

Вдруг откуда-то сбоку, прямо перед Микаэлем, выскочил, а скорее выкатился другой коридорный. Локоны из-под фуражки. Времени присматриваться не было, но журналисту показалось, что это девушка в мужской форме обслуживающего персонала. Боже, как она похожа на Оксану! Девушка бросилась к полицейским, что-то затараторила и замахала рукой в сторону лобби. На секунду они остановились. Посмотрели туда, куда указывала девушка. На флиртующих, ведущих переговоры, жующих, склонившихся над чашкой капучино. На всех туристов сразу.

Из пестроты лобби-бара отделилась группа мужчин восточной наружности. Возможно, арабы. Трое или четверо. Они тоже направлялись к Микаэлю. «Террористы!» – вдруг ясно выхватил он из бурлящего потока восклицаний девушки. В следующую секунду Микаэль увидел свой чемодан, пластиковый кофр карамельного цвета с выдвигающейся ручкой и монограммой над замками. Он летел в метре над головами собравшихся по направлению к группе арабов.

Не долетев до них пары шагов, чемодан с грохотом упал на пол. Под высоким потолком, в просторах фойе, этот грохот раскатился гулким эхом, как взрыв, как вспышка, разделяющая время на «до» и «после». Внешне это тоже было похоже на взрыв. Бомба-чемодан, раскрывшись, разлетелась в разные стороны веером рубашек, кардиганов, жилетов и прочего тряпья. Публика повскакивала с мест, послышались крики, женский визг, звон разбитой посуды. Что-то сильно толкнуло Микаэля в спину. Потеряв равновесие, журналист выставил руки и растопырил пальцы. В таком виде он полетел на двух полицейских, которым что-то было от него нужно. Часы «Токио» показывали семь шестнадцать.

Кристина оперлась о барную стойку напротив столиков в лобби. Она стояла и потела. Дурацкий костюм коридорного сдавил девушку во всех местах, мешая дышать. Особенно раздражала фуражка. Ее будто придумали средневековые инквизиторы для своих бесчеловечных забав. Полчаса назад они с Сержем позавтракали крекерами из мини-бара и затеяли этот нелепый маскарад. Серж облапал ее всю, поправляя костюм отельной прислуги.

Он сказал: «Это должно выглядеть аутентично». Он сказал: «Когда будешь идти, не поднимай голову. Они наверняка здесь. Наши маячки и телефоны сигналят этажом ниже. Вряд ли они вломились в комнату. Просто пасут нас в фойе и перед отелем». Он сказал: «Не волнуйся, не потей, старайся не суетиться, не рыскай взглядом и ничего не бойся. Я буду рядом». Он даже подмигнул. Или ей показалось.

Выйдя из номера, они разделились. Кристина должна была первой пройти через фойе и ждать Сержа снаружи. Сначала все шло по плану.

Она спустилась на первый этаж, никого не встретив. Без заминок дошла по огромному фойе до лобби-бара, посматривая из-под козырька такой необходимой, но такой неудобной фуражки по сторонам. Возможно, кто-то за ней и следил, но сама она никого не замечала. До выхода оставалось шагов тридцать. Кристина уже набрала полную грудь воздуха, чтобы облегченно выдохнуть. И в этот момент группа японцев быстро поднялась из-за столика в лобби, чтобы переместиться к стойке ресепшн.

В одно мгновение Кристина оказалась на прямой открытой дистанции с тремя арабами из гаража. Она хорошо запомнила их лица. Главаря зовут Али. Продолжи она двигаться к выходу, пришлось бы пройти совсем рядом с ними и, может, даже задеть кого-то. Нервы не выдержали. Кристина оказалась не готова к этому испытанию. Она постаралась, не сбиваясь с шага, плавно свернуть к барной стойке в лобби. Ей это удалось. Облокотившись на стойку, она выдохнула совсем без облегчения и обратила внимание на то, что дурацкий костюм коридорного пропотел насквозь. Часы с надписью «Владивосток» показывали четверть десятого.

Низко наклонив голову, чтобы козырек закрыл лицо, Кристина переводила взгляд с вращающихся входных дверей на лифт, пытаясь сообразить, что делать дальше. Ей показалось, это занятие выкрало не меньше пяти таких драгоценных минут. На самом деле уже через тридцать секунд после того, как Кристина облокотилась на стойку бара, к ней направилась Марго Штейн, администратор зала, бывшая балерина и жуткая стерва по общему признанию трудового коллектива.

– Что вы делаете здесь в рабочее время? – Марго старалась говорить жестко, но вполголоса, чтобы не привлекать внимание постояльцев. В хорошем отеле не принято устраивать публичных порок персоналу.