Крис Картер - Игры с палачами

После нескольких часов безрезультатных поисков Хантер убедился в том, что Эндрю Нэшорна на этих фотографиях нет. Единственное, что у них сейчас было, — старый, расплывчатый снимок руки, идентифицировать которую они смогли только на основании родимых пятен.

Роберт с помощью увеличительного стекла внимательно рассмотрел каждое лицо на фотографиях. Он был почти уверен в том, что Деррика Николсона здесь нет, но почти — это не значит полностью. Он позвонит Оливии и Эллисон Николсон и попросит у них фотографию их отца в молодости. Быть может, Деррик относился к числу людей, внешность которых с годами сильно изменилась.

Заснуть Роберт смог лишь в пятом часу утра. Проснулся он в восемь двадцать две. Шрам на затылке сильно чесался. Мужчина долго стоял под душем, надеясь, что пяти минут под теплой водой будет достаточно, чтобы зудящая боль успокоилась, но это не сработало.

Через час, когда Хантер приехал на работу, Гарсия, ссутулившись, уже сидел за столом и увлеченно что-то читал на экране компьютера. Когда напарник поставил на стол коробку с фотографиями, Карлос оторвался от экрана и взглянул на него.

— Нашел? — с надеждой в голосе спросил Гарсия, махнув рукой в сторону коробки.

— Нет. Я просмотрел все фотографии, все лица. Кроме фотографии в парке, у нас ничего нет. Если Натан Литлвуд был знаком с Дерриком Николсоном, доказательства этого среди фотографий отсутствуют.

— Понятно. Но это еще ничего не значит. У меня тут четыре человека работают словно сумасшедшие над тем, чтобы разобраться, знали ли они друг друга лет двадцать пять — тридцать назад…

Хантер кивнул.

Поднявшись, Гарсия прошел к стоявшей в углу кофеварочной машине.

— Чтобы быть уверенным на все сто процентов, я попросил одного специалиста по изображениям сравнить родинки с фотографии с родимыми пятнами со снимков, сделанных во время вскрытия. Сомнений не осталось. Размеры, цвет, конфигурация — все совпадает. На фото — рука Нэшорна.

Задавать вопросы Гарсия не стал. По глазам Хантера было видно, что он не выспался. Карлос налил две чашки кофе и одну из них протянул Роберту.

— И знаете что? — спросила Алиса, с гордой улыбкой переступая порог офиса.

Хантер и Гарсия, как по команде, повернули головы в ее сторону.

— Они знакомы.

Несмотря на тщательный макияж, аккуратно расчесанные волосы и безукоризненно выглаженные юбку и блузку, Алиса показалась им усталой. Ее выдавали глаза. От нехватки сна они покраснели.

Хантер и Гарсия ничего не сказали.

Алиса поставила свой дипломат на стол.

— Они знакомы, — повторила женщина. — Эндрю Нэшорн и Натан Литлвуд знали друг друга.

Роберт не видел Алису со вчерашнего утра. Она не возвращалась в управление днем. Он ей ничего не говорил, а судя по радости, звучащей в ее голосе, и тому, что женщина выбрала в качестве слушателей его и Гарсию, выходило, что Алиса понятия не имела о фотографии, которую он обнаружил в квартире Литлвуда.

— Мы уж… — начал Гарсия, но Хантер его прервал:

— Откуда ты об этом узнала?

Гордая улыбка стала еще шире. Алиса извлекла из дипломата два листа бумаги.

— Это часть счета Натана Литлвуда за услуги мобильной телефонной связи. — Она протянула один из листов Хантеру. — Их принесли вчера, когда вас обоих здесь не было. А это, — Алиса вручила детективу второй листок, — записи телефонных разговоров по мобильнику Эндрю Нэшорна.

Просматривать номера Хантеру не пришлось. Алиса выделила маркером номер, который ее заинтересовал. Один и тот же номер трижды значился у Нэшорна и дважды у Литлвуда.

— Это телефонный номер одной девочки по вызову. «Индивидуалки», а не из эскорт-агентства, — пояснила Алиса. — Они ездили к одной и той же проститутке.

Лица у обоих детективов покраснели.

— «Индивидуалка», значит, — произнес Гарсия.

— Вот именно. Ее зовут Николь. — Алиса замолчала и многозначительно подняла вверх указательный палец. — Лучше назову ее Покорная Николь. Она предоставляет своим клиентам услуги особого рода.

Гарсия отставил в сторону свою чашку с кофе.

— Ладно. Согласен. Это, конечно, интересно, что Нэшорн и Литлвуд пользовались услугами одной и той же девочки по вызову, но это не значит, что они были знакомы друг с другом.

— Она предпочитает, чтобы ее называли не девочкой по вызову, а девушкой, оказывающей эскорт-услуги, особого, подчиненного свойства, — пояснила Алиса. — Это ее слова, не мои.

— Ты с ней разговаривала? — удивился Гарсия.

— Вчера вечером, — кивнув, сказала Алиса.

Детективов ее ответ огорошил.

— Послушайте. Я знала, что вы оба находитесь в поиске. На телефон Николь я наткнулась уже довольно поздно и решила заняться этим самостоятельно, а не ждать вашего возвращения. Так получилось, что мне удалось встретиться с ней вчера вечером.

— Как же ты смогла вызвать ее на откровенность?

По собственному опыту Гарсия знал, что разговорить человека, так или иначе связанного с проституцией в Лос-Анджелесе, совсем непросто.

— Я доказала, что не работаю в полиции и не являюсь журналисткой, — ответила Алиса. — А еще я убедила ее в том, что все рассказанное ею никоим образом ей не навредит.

— И это сработало?

— Ну, у меня были в запасе еще кое-какие рычаги, недоступные полицейским.

— Ты заплатила за информацию, — догадался Гарсия.

— Это всегда помогало, — призналась Алиса. — Как, по-вашему, прокуратура поощряет информаторов? Не пончиками и горячим молоком, в самом деле… Николь специализируется на мазохизме. Платят ей за такие услуги, по сравнению с которыми обыкновенный разговор — сущее удовольствие. Думаю, это были самые легкие из всех заработанных ею денег. А еще я сказала Николь, что, если ей понадобится адвокат, она может звонить мне. Для людей ее профессии это очень заманчивое предложение.

Гарсия не мог с этим поспорить.

— О чем вы разговаривали?

— Сейчас сами услышите, — сказала Алиса, вынимая диктофон из своего дипломата и кладя его на стол Хантера. — Я и прежде проделывала подобные фокусы.

Женщина подмигнула детективам.

Озадаченные Хантер и Гарсия подошли к столу.

— Я вела разговор, — сказала Алиса. — Вначале я показала девушке фотографию Эндрю Нэшорна.

Она нажала кнопку «play».

«О… да… Это Пол. Он — мой регулярный клиент. Встречаемся где-то раз в месяц… иногда чаще… иногда реже».

Голос, долетающий из крошечного динамика, был очень женственным и чувственным. Такой голос может принадлежать девушке лет двадцати пяти. Впрочем, в этом голосе чувствовались и решительные нотки, такие, которые неизбежно появляются у людей, знакомых с теневой стороной жизни.

«Пол?» — послышался из диктофона вопрошающий голос Алисы.