Виктория Платова - Инспектор и бабочка

– Я знаю массу людей, которые интересуются Африкой, – флегматично замечает Иса.

– Он интересовался искусством Африки. Это то поле, на котором играет один из членов вашей семьи.

– Вы имеете в виду Дарлинг?

– Да. Возможно, это случайное совпадение, что знатоки и любители Африки синхронно оккупировали европейский отель…

– Совпадение и есть. В противном случае… В случае если бы мы встречали этого человека раньше, мы обязательно сообщили бы об этом следствию. Мы – законопослушная семья…

…Субисаррета подъехал к Кастильо-де-ла-Мота на предпоследнем рейсовом автобусе. Последний пойдет сразу после восьми, и есть немаленькая вероятность, что тот, кому Кристиан Платт назначил встречу у статуи Христа, может оказаться в нем. Воспользоваться машиной он вряд ли сможет, велосипед серьезно не рассматривается, так же как и восхождение на своих двоих, – на него можно убить полчаса, а то и сорок минут (учитывая неспешный обзор окрестностей). Но вряд ли часы «Улисс Нардин» будут безропотно отсчитывать каждую минуту из сорока, они призваны сжимать время для сомнительных прогулочных удовольствий, а не растягивать его до бесконечности.

Субисаррета был почти уверен, что на Ургуль поднимется именно Улисс (так он назвал для себя похитителя купюры из «Папагайос). Роль простого курьера, с которой в свое время неплохо справилась Лаура, ему не подходит – не тот масштаб, не те часы, не та физиономия.

О физиономии Улисса инспектор мог судить предметно: вот уже несколько часов он являлся счастливым обладателем портрета, созданного коллективными усилиями Йонатана и бармена из «Папагайос». По словам бармена, не без гордости озвученным Йонатаном, незнакомец на рисунке получился «как живой», именно этот человек выпил в тапас-баре кофе и снял с доски купюру.

Тип, вызванный к жизни мазилой-растаманом, действительно был примечательным во всех отношениях: с листа бумаги на Субисаррету смотрел мужчина средних лет, с правильными, без единого изъяна, чертами лица. Не то чтобы красивый, но исполненный внутренней силы и человеческой значительности. Его легко можно было бы представить отошедшим от дел суперагентом. Отправившимся на покой не по возрасту, а в силу изменившейся жизненной философии. Так и есть, Улиссу надоело бесконечно спасать неблагодарный, погрязший в пороках мир, и он повесил на гвоздь свою лицензию с правом на убийство. Занялся чем-то совсем другим, прямо противоположным своему прежнему ремеслу, демонстративно противоположным. Судомоделированием или, к примеру, разведением кошек-ориенталов. С трудом отыскал на карте пару мест, где еще не побывал, и съездил туда как турист, с группой школьных учителей. Подтянул языки: пару мертвых и один практикующийся в малодоступных горных районах Северных Анд; в перерывах между решением японских кроссвордов выстроил график прохождения через Солнечную систему кометы Эльста-Писарро и просчитал все возможные, связанные с кометой, риски.

Просчитывать риски – его основное занятие.

Это первое, что пришло в голову Субисаррете относительно Улисса. Вторая мысль, которая посетила Субисаррету: не хотел бы я, чтобы этот человек стал моим врагом.

– Надеюсь, это не преступник, – промурлыкал Йонатан, вручая инспектору портрет.

– Надеешься?

– Если он преступник – тебе его не переиграть.

Несмотря на страсть к марихуане и общую безалаберность, Йонатан – неплохой психолог, и, как бы Субисаррета ни относился к сказанному, его мнение нельзя сбрасывать со счетов. Фанат Тарантино вовсе не пытался наступить инспектору на профессиональную мозоль – просто констатировал очевидное. Вступая в схватку с Улиссом, непонятно, где окажешься. И хорошо бы оказаться там в сознании и без несовместимых с жизнью травм.

Но пока Икер находился ровно там, куда привез его рейсовый автобус: на смотровой площадке с видом на бухту Ла Конча, у подножия замка Кастильо де ла Мота; «замок», впрочем, весьма условное название, «ла Мота» больше подходит определение «форт».

Статуя Христа – еще выше.

Портрет Улисса внес некоторую корректировку во внешний облик инспектора: он успел сменить фатоватый пиджак на рубашку с короткими рукавами нейтрального темно-серого цвета, а брюки – на джинсы. И только ретрошляпе удалось удержаться, прошмыгнуть в автобус и добраться до места назначения. В очередной раз обнаружив ее отражение в автобусном стекле, Икер подумал: если так пойдет и дальше, он будет спать и есть в ее обществе, и сойдет с ней в могилу. А до этого энное количество раз примет душ; жаль, что в результате этих невинных манипуляций шляпы с Икером, а Икера – с собственным сознанием, джазменом не станешь.

– Ну, как я выгляжу? – спросил Икер у верного оруженосца Микеля, прежде чем отправиться к Христу.

– Как полицейский инспектор на отдыхе, – мрачно констатировал Микель.

Они стояли на автобусной остановке, где Субисаррета назначил встречу помощнику. До прибытия автобуса оставалось еще минут десять, их вполне хватит, чтобы обсудить текущие дела и наметить план операции «Улисс».

– Хочешь сказать, что на туриста я не похож?

– Э-э, – Микель запустил пятерню в затылок. – Похожи на инспектора полиции из задрипанного городишки Аспэ, который приехал в Сан-Себастьян оттянуться.

– Инспектор полиции – ключевое слово?

– Я бы на его месте сразу просек что к чему…

– Дай мне тогда фотоаппарат, что ли.

Микель, в отличие от своего шефа, решил пойти совсем другим путем: унылому и неброскому прикиду Икера он противопоставил футболку ядовитого зеленого цвета и канареечные пляжные шорты. Дополняли гардероб бейсболка, пляжные же шлепки, легкий рюкзак и фотоаппарат.

– Фотоаппарат я одолжил, он вообще-то дорогущий…

– Ничего с ним не случится.

Отобрав у Микеля «Никон» с угрожающей величины объективом и водрузив его себе на шею, Субисаррета снова воззрился на помощника:

– Теперь как?

– Теперь вы похожи на полицейского инспектора, который наконец-то скопил денег на дорогую технику…

Это уже слишком.

– А ты, честно говоря, похож на идиота, Микель. Где ты раздобыл эти клоунские трусы?

– На распродаже, – Микелю и в голову не пришло обидеться. – Между прочим, девушки в восторге.

– От трусов?

– Шорты. Это – шорты. А идиоты, в отличие от закамуфлированных полицейских инспекторов, никогда не вызывают подозрений.

– Ну ладно. Теперь по существу. Я отправлюсь на Ургуль прямо сейчас, а ты поедешь на последнем автобусе. На самый верх лучше не подниматься, прогуляйся по ла Мота, подыши воздухом.