Анна Янсон - Чужая птица

Улица Рютегатан и весь прилегающий район выглядели ухоженно: стены домов не изрисованы граффити, скамейки в целости и сохранности. Велосипеды аккуратно стояли припаркованные в стендах, за исключением одного ржавого детского четырехколесного, валявшегося на газоне. Приятный район, хоть и не такой фешенебельный, как тот, где жила Сандра. Выходя из машины, Хартман задумался: по какому принципу они делили жилье, расставшись? И у кого выше достаток: у медсестры ночной смены или охранника, который крутится на нескольких работах? Ингрид Свенсон явно не знала всей правды про соседку. Сандра вряд ли была трезвенницей, но по вполне понятным причинам скрывала это от милой старушки, тесно общавшейся с ее матерью.

Взглянув на список жильцов, Хартман поднялся на третий этаж и позвонил в квартиру Ленни Хельстрёма. Инспектору пришлось долго жать кнопку звонка, прежде чем дверь приоткрыл мужчина с пышной копной черных как смоль волос. Он был в одних трусах. Усталым взглядом прищуренных глаз Ленни смерил незваного гостя.

— Томас Хартман, инспектор полиции, разрешите войти?

— В чем дело? Вы меня разбудили вообще-то. Что-то случилось? — спросил Ленни, заметив серьезное выражение на лице инспектора. Парень пригладил волосы обеими руками и широко зевнул, так что можно было разглядеть темные пломбы на задних зубах. — Я успел поспать всего… — он сверился с часами на руке, — три часа, даже меньше. У вас ко мне срочное дело?

— Боюсь, что да. Давайте пройдем внутрь и присядем.

В подтверждение своих слов Хартман, одетый в штатское, достал удостоверение. Ленни, все еще колеблясь, открыл дверь ровно настолько, чтобы Хартман смог протиснуться в нее, минуя волосатую подмышку Ленни. В нос инспектору ударил запах застарелого пота и пивных паров. В квартире воняло нестираными носками, прокисшим молоком и мусором, который давно не выносили. Хартман переступил через большую спортивную сумку и форму для тренировок, сваленную в кучу на полу в прихожей, и прошел за хозяином квартиры на кухню, где Ленни первым делом подошел к холодильнику, извлек оттуда банку пива и, тут же открыв, стал пить прямо из нее.

— Будете? — протянул он еще одну банку инспектору.

Хартман отказался. Тогда Ленни снова приложился к банке, потом негромко срыгнул, надув щеки и спросил:

— Так и зачем вы пришли? Вас Хартман зовут, правильно?

— Я приехал сюда от Сандры.

— Сандра? Боже мой, что с ней?

— В квартире на улице Сигнальгатан обнаружен труп женщины. Мы предполагаем, это тело Сандры Хэгг. — Хартман сделал паузу, чтобы слова осели в голове парня. — У нее были особые приметы? Шрамы, родинки, что-то в этом духе?

— Не могу поверить! Приметы? У Сандры на ягодицах татуировка со штрихкодом. Она летом ее сделала, ей показалось, будет прикольно. Но я не понимаю… Что произошло?

— Этой ночью в полицию поступил сигнал от соседа Сандры. Он проснулся от ужасного шума и выглянул на лестницу выяснить, в чем дело. Дверь в квартиру Сандры была распахнута. Войдя внутрь, он обнаружил разгром, а потом и тело девушки на кровати. Ее задушили.

Ленни смотрел непонимающим взглядом прямо перед собой, будто сказанные Хартманом слова прошли у него мимо ушей. Парень достал из холодильника еще одну банку пива и выпил ее тремя жадными глотками. Он так и застыл, забыв закрыть дверцу холодильника. Просто стоял, уставившись в стенку. Хартман ждал. Он знал по опыту: первый шок может неожиданно смениться бурной реакцией.

— Умерла? — прошептал Ленни странным, каким-то отсутствующим голосом. — Сандра мертва? Неправда! Я недавно с ней разговаривал! Вы врете, черт бы вас побрал, вы всё мне врете! — прокричал он угрожающим тоном, вплотную подойдя к Хартману и свирепо качая головой. Ленни нужен был противник, он хотел драться, чтобы вернуть то, что потерял. Томас не стал отводить взгляд.

— Да, мне жаль, но она умерла. Во сколько вы с ней разговаривали, помните? Можете назвать примерное время?

— Что за черт? Я ведь собирался к ней зайти! Позвонил ей вчера вечером сразу после одиннадцати. Смена в клинике закончилась, и я решил заехать… Простите, мне нужно отлить.

Хартман оглядел весьма спартански обставленную кухню. Маленький круглый сосновый стол, весь в винных пятнах. На окнах ни цветочных горшков, ни занавесок. Гора грязной посуды, скопившейся за несколько дней, заполнила мойку и все столешницы рядом. Все это мало походило на дом, скорее на временное пристанище. Над столом на скорую руку прибита пробковая доска для разных записок и заметок. В одном углу доски — направление к зубному, а под ним — рецепт курицы, запеченной с беконом и бананами в соусе чили. Посередине была приколота фотография, почти целиком закрытая чеками с бензоколонок. Хартман отогнул бумажки, чтобы получше рассмотреть снимок. На фото была счастливая пара: Ленни с выгоревшими волосами стоял позади Сандры, обнимая ее, а она повернулась к нему вполоборота и улыбалась. От фотографии веяло теплом и нежностью, это сразу чувствовалось. Они очень сильно любили друг друга когда-то, но что произошло потом?

Ленни все еще не вернулся из туалета. Наверное, не хочет показывать слез. Спустя десять долгих минут парень снова показался на кухне: движения замедленные и неуклюжие, но взгляд более осмысленный.

— А она точно умерла? Вы сами ее видели? — Тихая мольба в голосе. Надежда, что все окажется страшным сном.

— Да, она умерла.

— Но как же так? У нее сегодня занятия с курильщиками. Я собирался вечером пойти. Когда мы познакомились, первое что она сделала — распотрошила мою пачку сигарет, по одной. «Выбирай: курить или трахаться? Все курильщики рано или поздно становятся импотентами». Спорить с ней было бесполезно. Ради отношений с Сандрой мне следовало бросить курить и пить. И это того стоило, черт подери! Каждой минуты, проведенной с нею! — Ленни грустно ухмыльнулся, покачав головой. В его больших серо-голубых глазах читалась печаль.

— А что случилось потом?

— Что случилось? — Ленни замолчал, подбирая слова, одновременно выковыривая грязь из-под ногтя большого пальца. Затем он спрятал лицо в ладони, так что видно было лишь его пышную шевелюру. — Ума не приложу. До сих пор не понимаю, что с нами случилось. Мы не ссорились ни из-за денег, ни из-за секса, ни из-за домашних обязанностей. Она просто изменилась, отдалилась от меня. Могла сидеть часами, уставившись в окно и глядя на пустынную улицу. Или возьмет и задумается, а когда я ее спрашиваю, в чем дело, говорит, все в порядке. Но я-то видел, что это не так. Она перестала делиться со мной, как раньше. Конечно, я начал переживать, подозревать, что у нее появился другой мужчина. Сандра много работала, брала дополнительные смены, оставалась в клинике допоздна, ночевала у подруг, которые устраивали какие-то девичники. Поначалу я и не думал следить за нею. Когда мы только познакомились, она сразу заявила: доверие и свобода — самое важное в отношениях. Ее бывший парень постоянно контролировал ее и шпионил за ней. Вот почему она с ним рассталась. Вообще Сандра меня удивляла иногда. Говорила, если ее предоставить самой себе, она позаботится о том, чтобы хранить верность. Но если ограничить ее свободу, она проявит чудеса изобретательности и найдет множество способов изменить своему партнеру. Так и сказала, представляете? Я думал, она шутит. А может, это был первый признак того, что она устала от меня?