Джон Кейз - Код Бытия

– Речь идет о Каллисте Бейтс.

– Моя любимая кинозвезда. Что с ней?

– Я ее разыскиваю.

– Как и все остальные. Мы получаем известий о Каллисте больше, чем обо всех остальных актерах, вместе взятых, за исключением, пожалуй, Элвиса. Правда, лично я предпочитаю, чтобы она оставалась ненайденной, потому что, если Каллиста объявится, сенсации хватит всего на неделю. После этого она станет лишь очередной кинодивой в поисках выгодного контракта.

Ласситер шутливо заметил, что если найдет пропавшую, то оставит новость при себе, затем не очень внятно объяснил, почему его интересует Каллиста. Дело сугубо личное, и больше он сказать ничего не может, но если у газеты имеются какие-нибудь намеки или факты, пусть даже неподтвержденные…

– Я польщен, – ответил Гас. – К нам обращается знаменитый сыщик. Но что касается Каллисты Бейтс, – он вздохнул, – то у нас нет никаких данных с того времени, когда она покинула Миннеаполис. Ее, конечно, много раз «видели», ты понимаешь, что я хочу сказать, и все. А ведь с тех пор прошло шесть лет.

– Ладно. Если что-то услышишь…

– Хорошо. Вообще-то у нас есть парень, который сделал на Каллисте имя.

– Финли?

– Да. Ты уже с ним говорил?

– Не я, а человек, который на меня работает.

– Надеюсь, он не сказал ничего лишнего, потому что Финли порядочная свинья. Послушай, я вот что сделаю. Во-первых, попрошу кого-нибудь порыться в архивах и, во-вторых, проверю звонки по «горячей линии»! Посмотрим, что у нас имеется. Скажу, что мы обновляем материал, и во главе операции поставлю Финли. По крайней мере он будет занят. Знаешь, не исключено, что в конце концов мы этот материал действительно опубликуем. Тем временем я выясню, что у нас есть, и, если наткнусь на что-то интересное, позвоню.

– Спасибо, Гас. Я твой должник.

– Дважды. Не забывай об Элизабет Гуди.

В тот же день, ближе к вечеру, Ласситеру доставили конверт с докладом о кредитных карточках его сестры. Документ состоял из шести страниц, но Ласситер сразу же посмотрел в конец, где обычно помещались сведения о других запросах. Так и есть:

19/10/95. Компания «Объединенные продукты». Чикаго.

Это снимало любые вопросы. Та же фирма, которая запрашивала сведения о Мэри Уильямс, интересовалась его сестрой. И оба запроса делались в один день. Это мог быть только Гримальди.

«Что теперь?» – размышлял Ласситер, барабаня пальцами по крышке стола. Немного подумав, он позвонил в исследовательский отдел.

– Мне нужно свидетельство о рождении женщины по имени Мэри Уильямс. Средний инициал «А», как Алабама. Дата рождения: март, восьмое, 1962 год. Точного места рождения не знаю, но это определенно штат Мэн. В первую очередь обратите внимание на столицу штата и ее пригороды. Уверен, у них там найдется бюро демографической статистики или что-нибудь в этом роде. Попросите их сообщить нам факсом результаты поиска.

Если ему и не очень-то повезет, то он все равно узнает место ее рождения и имена родителей. Может случиться так, что Каллиста поддерживает с ними связь, хотя и не появляется дома. Не исключено, что актриса сохранила контакты с другими приятными ей людьми, которых она знала в детстве, и это откроет новые пути для поиска.

Больше Ласситер ничего не мог предпринять. Гэри Стойкавич рыскал по Миннеаполису, стараясь извлечь максимум сведений из двухлетнего пребывания Каллисты в этом городе. Гас Вудбаум рылся в архивах «Инкуайер», а неизвестные люди в Мэне разыскивали свидетельство о рождении Мэри Уильямс. Дива Коллинз сочиняла меморандум о теологических изысканиях доктора Барези и подыскивала, если не забыла, конечно, человека, способного внятно объяснить открытия Барези в области генетики.

Джо был погружен в размышления, когда позвонил какой-то парень из исследовательского отдела и объявил, что к ним везут тонну бумаг от «Каца и Джаммы».

– Какой еще Кац? – изумился Ласситер.

– Частная сыскная фирма, занятая поисками Каллисты Бейтс.

– Они решили нам помочь? Очень мило с их стороны.

– У них для этого есть серьезные мотивы. Парень, с которым я толковал, сказал, что если ее найти, можно здорово заработать. Каллисту хочет заполучить «Тристар», чтобы предложить главную роль в биографическом фильме о Гарбо. Ники Кац утверждает, что дело пахнет восьмизначной цифрой, и я обещал ему поделиться информацией.

Остаток дня Ласситер провел, советуясь с персоналом, консультируясь с юристами и шлифуя окончательный вариант контракта о продаже компании. Но куда бы он ни направлялся, рядом вышагивал Бакс, обшаривая взглядом помещение, словно это была враждебная территория. По напряженным взглядам сотрудников Ласситер видел, что присутствие телохранителя всех шокирует, однако молчал, получая извращенное удовольствие от нелепости ситуации.

Когда около шести порог его кабинета переступила Дива Коллинз и, слегка покраснев, положила на стол пачку исписанных листов, Ласситер уже изрядно устал.

– Bo-oт, – протянула она.

– Что это?

– Меморандум, – заметно удивившись, произнесла Дива.

– Ваш «Меморандум»?

Залившись краской до ушей, она ответила:

– Об Игнацио Барези. Его вклад в теологию.

– Ах да! Ну конечно же. – Джо потер глаза. – Здорово!

Он изо всех сил старался продемонстрировать энтузиазм, но у него ничего не получалось. В данный момент ему больше всего хотелось отправиться домой, выпить виски и насладиться фильмами Каллисты Бейтс в обществе своего нового приятеля Бакса.

Он перелистал меморандум. Пять или шесть страниц! По правде говоря, его интерес к поиску ответа на вопрос, какова связь между Барези и «Умбра Домини», стремительно уменьшался. И случилось это после того, как он увидел «Быструю дорожку». Теперь прежде всего необходимо найти Каллисту и ее ребенка. Живыми или мертвыми. Лишь после этого он сможет вернуться к поиску Гримальди и выяснению причин преступлений.

Однако стоящая перед ним молодая женщина потратила массу сил, готовя доклад, и ему не хотелось демонстрировать безразличие к результатам ее трудов. Сев за стол, Джо положил перед собой меморандум и, уперевшись подбородком в ладонь, начал читать.

Игнацио Барези (1927—1995):

Вклад в Библейское богословие.

Докл. подготовл. С. Д. Коллинз.

Биографические данные и список публикаций.

Ласситер быстро пробежал глазами первый раздел. Барези учился в Сорбонне. Тридцатисемилетний младшекурсник в течение одного года изучал там философию и сравнительное религиоведение. Из Сорбонны он перевелся в Германию в Мюнстерский университет, затем, поработав год в Гарвардской школе богословия, Барези неожиданно оставил это поле деятельности и в 1980 году вернулся домой в Италию. Несмотря на непродолжительный срок, теологические изыскания Барези не утратили значения до настоящего времени. За биографией гения следовал составленный в хронологическом порядке список публикаций. Ласситер пробежал его взглядом, задержавшись лишь на некоторых названиях. «Человеческая сущность Христа: догма или диктат?» (1974). «Языческие богини и Пресвятая Дева Мария» (1977). И наконец, единственная книга: «Реликвии, тотемы и божественность» (1980).