Ким Слэйтер - Запертая в своем теле

Вот только сейчас ее принимать нельзя.

Отъехав от обочины, я повернула налево, к выезду из района. По Синдерхилл-роуд одна за другой шли машины, и неудивительно – впереди была большая развязка с выездом на шоссе А610, а оттуда – на магистраль М1 Лидс – Лондон.

Но мне нужно было в другую сторону, где движение было не настолько напряженным.

Дорога пошла под уклон, мимо заскользили дома-террасы. Закопченный кирпич; оконные рамы, когда-то светло-сливочные, теперь облупились, тщетно взывая о покраске. Спуск закончился, я пересекла трамвайные пути и поехала дальше. По подсказке навигатора выбрала на мини-развязке правый поворот, выведший к Мур-Бридж, а оттуда в сторону Хакнелла.

По улицам прогуливались молодые мамаши, толкая перед собой коляски веселых расцветок, на лавочках кое-где сидели компании юнцов в худи с натянутыми капюшонами и банками пива в руках.

Утром мы с Эви шли пешком. Дорога до школы заняла не больше пятнадцати минут в одну сторону и вызвала во мне чувство вины за то, что так и не получилось побывать там до начала занятий – назначенное время посещения я прозевала, а записаться повторно не удалось: желающих оказалось слишком много.

Дочка болтала без умолку, но, когда впереди показались кованые ворота Сент-Сейвиорз, вдруг затихла – видимо, волнение все-таки сказывалось.

– Все будет хорошо, милая. – Я сжала ее руку. – Тебя ждет чудесный день.

– Но я же никого там не знаю. Дейзи, Нико и Марта – мои лучшие подруги, а их там не будет.

Эти четверо были неразлучны буквально с первого дня в начальной школе Норт-Вью, куда она ходила в Хемеле. Я представила, как моя девочка сидит совсем одна, в новом классе, и внутри меня все перевернулось.

И тут нужный ответ наконец нашелся.

– Там будет много детей, которые никого не знают, как и ты. К концу дня ты точно со всеми познакомишься и заведешь новых друзей. К тому же кое-кого ты там уже знаешь, кое-кого важного…

– Кого? – Она посмотрела на меня, и ее лобик с двумя ярко-красными отметинами прорезали морщинки недоумения.

– Мисс Уотсон, конечно. Ты знакома с учительницей, а значит, будешь лучшей в классе!

Ее мордашка вспыхнула от удовольствия.

– Ура, я буду лучшей!

Эви успела несколько раз пропеть эти слова на все лады, пока мы подошли к калитке. Я была страшно рада ее улыбке, а когда пришло время прощаться, то в горле у меня стоял ком. И не только у меня – многие родители первоклашек уходили, пряча глаза.

Но у нас был особый случай. Я не могла быть образцовой матерью, хотя счастье дочки по-прежнему оставалось главным приоритетом. Вот почему от первого дня в школе зависело так много – если все пройдет хорошо, то для нас обеих это станет ступенькой на пути к новой жизни.

К реальности меня вернул сигнал телефона – навигатор сообщал, что я прибыла на место. Поставив машину на стоянку в каком-то переулке, я оплатила парковочный талон на два часа, после чего накинула пиджак, взяла сумочку, стараясь не обращать внимания на сильно бьющееся сердце, – и пошла через дорогу к дому с симметричным фасадом и солидной вывеской: «Агентство недвижимости Грегори».

Надежда окрыляла – но в животе уже завязывался тугой узел страха.

После ланча Харриет Уотсон привела кучку ребятишек в школьную библиотеку.

Библиотекой пользовались только в утренние часы, во время занятий чтением, и потому она была уверена, что их не потревожат. К тому же оттуда прекрасно просматривался коридор, несмотря на то, что помещение было просторным и открытым.

Для сегодняшнего занятия Харриет отобрала четверых. Суть затеи была в том, чтобы выделить проблемных детей или детей с особыми потребностями в отдельную группу и, с одной стороны, облегчить учителю процесс руководства классом, а с другой – дать больше внимания тем, кто в нем нуждается.

В прежние времена учителя должны были заниматься всеми детьми в классе без исключения, но теперь они стали избалованными. Являются из своих университетов с новехонькими дипломами, задрав носы, и требуют, требуют… А исполняет всё кто? Младший персонал вроде нее.

Но ей, Харриет, повезло: она уже второй год работает с молоденькой учительницей по имени Ясмин Ахтар. Худенькая, робкая, Ясмин во всем полагается на более опытную коллегу, прямо в рот ей смотрит, хотя, конечно, не должна.

Но Харриет и не жалуется – ведь теперь она сама отбирает детей, с которыми будет работать, и выбор неизменно падает на самых податливых и интересных.

Женщина оглядела группу.

Кое-кого из этих детей она помнит по прошлому году, с подготовительного, где в ее обязанности входило собирать маленькую группу, чтобы водить знакомиться с «большим классом», как это называется в школе. Сегодня здесь были Матильда Уайт, вялая, молчаливая девочка, Джек Фарнборо, дислексик, и Томас Мантон, просто тупица.

И, конечно же, новенькая – Эви Коттер. Эта девочка сразу привлекла ее внимание.

Харриет Уотсон любила оставаться с детьми один на один в этом уютном уголке школы, где она чувствовала себя главной. Это была лучшая часть ее работы – учить детей разным вещам, – и чтобы Ясмин не торчала рядом со своим вечным учебником «Методика воспитания и образования». Смех, да и только, – сама лишь вчера из подгузников выползла, а туда же, других учить…

Мисс Уотсон раздала детям рабочие листы – те же, которые использовала на уроках. Какая им разница, этим бездарям?

Лица троих сразу приняли безнадежно-скучающее выражение, и только новенькая подтянула к себе свой лист и стала внимательно его рассматривать, то и дело вскидывая на нее глаза, точно ища одобрения.

Хорошо, когда дети так себя ведут.

Харриет села за большой круглый стол и обвела взглядом ребятишек.

– Сегодня нам с вами повезло, потому что среди нас есть новенькая. Она приехала в Ноттингем совсем недавно. Добро пожаловать, Эви.

Коттер подняла глаза на мальчиков и девочку напротив, но тут же потупилась и стала поправлять листок и карандаш так, чтобы они лежали совсем ровно.

– Добро пожаловать, Эви, – повторила Харриет.

– Спасибо, – прошелестела та, глядя вниз.

Остальные молча разглядывали ее.

– Нам будет приятно, если ты немного расскажешь нам о себе, Эви, – продолжала учительница, наблюдая за неподвижным лицом девочки. – Например, где ты жила до того, как приехала в Ноттингем, и что тебе нравится делать, когда ты не в школе.

Джек, Матильда и Томас поглядели на Харриет, а когда та умолкла, повернули головы к Эви – словно следили за теннисным матчем между учительницей и ученицей.

Девочка потерла указательным пальцем лист, как будто хотела стереть с него краску.