Кэтрин Купер - Шале

Наверное, жена Хьюго. Привлекательная, но старше, чем я ожидал. Наверное, всего на пару лет моложе Хьюго, и на полтора десятилетия старше Кэсс. Она поднимает глаза и кивает мне, а потом отодвигает свой стул и промокает губы белоснежной салфеткой.

— Надеюсь, вам уже лучше? — спрашиваю я.

Реа коротко улыбается.

— Да-да, спасибо. Думаю, вы меня извините — мне надо позвонить.

Я сажусь за стол, и Милли ставит передо мной кофейник и небольшой кувшинчик, вроде бы со свежевыжатым апельсиновым соком.

— Доброе утро, Адам, — говорит она. Как Мэтт, Милли выглядит свежей и отдохнувшей, хотя вряд ли спала больше пары часов. — Что вам подать на завтрак?

— Хм… даже не знаю…

— Мне хотелось еще раз извиниться за то, что случилось вчера, — мне очень жаль. Надеюсь, на вашей одежде не осталось пятен?

— Не надо извиняться, взгляните на меня! Я одеваюсь на тайском рынке. И пятно от вина погоды не сделает.

Она кивает.

— Очень любезно с вашей стороны. Я так поняла, что вы какое-то время жили за границей, поэтому… как насчет традиционного английского завтрака? Думаю, вы давно его не ели, правда?

Она склоняет голову вбок и выжидающе смотрит на меня. Эта девушка действительно потрясающе красива.

— Звучит здорово, спасибо, — отвечаю я, пытаясь подавить в себе плотские чувства. Думаю, в подобных местах ухаживать за обслуживающим персоналом не принято.

Мэтт отпивает глоток кофе.

— Что вы думаете насчет сегодняшнего? — спрашивает он. — Или это глупый вопрос?

Я вздыхаю, громче и протяжней, чем стоило бы.

— Если честно, я в полном ужасе.

Интересно, я правильно ответил? Даже не знаю. Мэтт делает еще глоток и сочувственно кивает.

— Наверняка это очень тяжело, после стольких лет, — говорит он. — Но в то же время неплохо, что ситуация получит какое-то разрешение.

Киваю:

— Да, наверное. Если честно, уже спустя пару дней после исчезновения Уилла ни у кого не осталось сомнений в его смерти, так что…

Черт! Подозреваю, что и этого мне не стоило говорить.

— А что вы помните о том происшествии? Я так понял, вы катались… с покойным… вашим братом?

Милли ставит передо мной красиво сервированный английский завтрак. Тут есть даже фасоль в томатном соусе, которую я не ел много лет. Выглядит аппетитно.

— Спасибо, смотрится потрясающе, — говорю я. Милли коротко кивает и возвращается на кухню. Я начинаю есть.

— Я мало что запомнил, — лгу я. — Погода в тот день была кошмарная, видимость на нуле. Это мне пришло в голову покататься, не ему, и этого я так себе и не простил.

Мэтт кладет свою руку поверх моей. Мне от этого некомфортно, но было бы странно ее отдернуть.

— Уверен, тут нет вашей вины, — говорит он.

Я киваю и на секунду удивляюсь, чувствуя, как к глазам подступают слезы.

— Думаю, тут вообще никто не виноват. Проводилось расследование — оно подтвердило, что это был несчастный случай, не более того.

Такова моя версия — и я буду придерживаться ее. Заталкиваю в рот кусок бекона и пытаюсь проглотить.

— Бедняга Уилл! Только теперь, став старше, я осознал, насколько он был молод, когда погиб…

— Да уж. Кошмар, — соглашается Мэтт.

Повисает задумчивая пауза; мы оба молчим, и я понимаю, что жую чересчур громко.

Мэтт отодвигает свой стул.

— Ну ладно. Поступим так: вы заканчивайте свой завтрак, а я пойду кое о чем переговорю с Милли. Вернусь в десять тридцать и повезу вас… на разные встречи. Вы не против?

Я киваю.

— Отлично. И большое вам спасибо за гостеприимство и доброту. Вы и ваши коллеги сделали все, чтобы облегчить мое положение.

— Не за что, — отвечает Мэтт. — Мы здесь живем тесным кружком, и подобные происшествия влияют на всех нас. Мы все готовы помочь, чем только сможем.

Он снова похлопывает меня по руке с сочувственной улыбкой и скрывается на кухне.

Я возвращаюсь к своему завтраку.

В десять часов Мэтт снова входит в дверь с мужчиной, который представляется Дидье Дельпоном, главой туристического центра.

— Соболезную вашей утрате, мсье Кэссиобери, — говорит он на идеальном английском, но с акцентом столь выраженным, что это кажется нарочитым. Дидье пожимает мне руку, словно сжимая ее в тисках, обеими ладонями, и глядит при этом прямо в глаза. Это чересчур — даже не знаю, что ему сказать. Все произошло так быстро — раз, и я уже стал скорбящим братом.

— Спасибо. Ваши коллеги тут, на курорте, были ко мне очень добры. Я так признателен вам всем за помощь!

Он наконец отпускает мою руку и едва заметно пожимает плечами.

— Это самое малое, что мы можем сделать. Вашего брата забрали горы, и мы хотим оказать ему последние почести. Когда пропадает один из нас, мы все это ощущаем.

Мы… Нет никаких мы — если говорить про меня, Уилла и этот курорт. Мы приезжали всего раз. Я понимаю, что это чувство постоянно преследовало меня с самого приезда, и задаюсь вопросом, не объясняется ли их гостеприимство стремлением избежать обвинений и даже судебного преследования с моей стороны. Мир погряз в сутяжничестве — раньше такого не было.

Но нет. Я не собираюсь ни с кем судиться, заново вытаскивать все на свет божий, привлекать к себе лишнее внимание. Мои родители согласились с результатами расследования — никто не виноват. Мне же вообще было все равно. Как только я выписался из госпиталя и поправился достаточно, чтобы ездить, то стал скитаться по свету, принимать наркотики, чтобы обо всем забыть, и кидаться в самые безумные авантюры, потому что нисколько не беспокоился, буду жить или умру.

Для всех это был несчастный случай. Эти люди любят горы и искренне сочувствуют мне. Жаль, что такое печальное происшествие произошло на их курорте, который многие из них считают своим домом. Я должен выдержать этот посмертный тур, вести себя вежливо, подтвердить, что тело принадлежит Уиллу, и убраться отсюда как можно скорее.

— Месье? Вы не возражаете? — спрашивает мужчина из туристического центра.

— Простите. Я отвлекся. Что вы сказали?

— Ничего страшного. Я понимаю, вам предстоит тяжелый день. Я сказал, что сначала мы отвезем вас туда, где нашли тело, потом — к подъемнику, где… в общем, на котором вы тогда поднимались. Не знаю, помните ли вы спуск, он вне трассы и interdit , то есть под запретом, в такую погоду, поэтому мы не советуем вам заходить дальше. Но если вы настроены все-таки посмотреть и уверенно стоите на лыжах, то мы, возможно, найдем для вас подходящего инструктора, если погода наладится…

— Нет, — перебиваю его я, — спасибо, не стоит. Я не катался с тех самых пор и сейчас не собираюсь начинать. — Это звучит резче, чем я хотел. — Но спасибо за предложение, я понимаю, что вы стараетесь помочь, — добавляю я.