Лорен Бьюкес - Земля матерей [litres]

– Вражеский агент слева впереди! – шепчет Майлс Элле, распластавшейся на земле рядом с ним в винограднике. Они ползут подобно леопардам в траве между лозами. Вражеский агент – это любой взрослый, кроме мамы, тети Билли и дяди Эллы Энди. Мама Эллы покончила с собой после смерти мужа. Элла также должна была умереть, но она выплюнула таблетки, которые ей дала мать, ее обнаружила соседка, а правительство привезло сюда в «Атараксию», потому что ее дядя был еще жив.

Элла застывает неподвижно, поворачивает к Майлсу голову, на подбородке пятнышко грязи, оранжевая божья коровка ползет по просторам ее золотистых волос. На таком близком расстоянии Майлс может разглядеть желтые искорки в ее оливковых глазах, подобные созвездиям, про которые можно сочинить целую мифологию. «Вот что такое вселенная, – думает он. – Истории, соединяющие линии между звездами».

– Это не тот самый тип? – шепотом спрашивает Элла.

Майлс задирает голову, чтобы лучше видеть. Он не хочет выдавать их местонахождение. Пробивающееся сквозь листву солнце греет ему лицо, цикады трещат словно электричество.

– Да, – отвечает Майлс. – Это он.

– Как ты думаешь, сколько жертв у него на счету?

От этих слов он испытывает возбуждение.

– Человек сорок? Может быть, пятьдесят? Он сидел в тюрьме особого режима. Значит, их было много. – Они слышат его шаги, особенный глухой чавкающий скрип резины, нажимающей на землю и траву. «Неудачники». Майлс слышал, как его тетка Билли называла так обитателей «Атараксии», и, может быть, так оно и есть. Нельзя выбирать тех, кто останется жить. Но, в отличие от военной базы, здесь, по крайней мере, выпускают на улицу, и с Эллой гораздо интереснее, чем было с Джонасом. Нет, пожалуй, это неправда. Она спокойнее. Меньше похожа на неразорвавшуюся гранату, которую можно случайно задеть.

– Он нас засек!

– Бежим!

Они вскакивают с земли и бегут к кукурузному полю.

– «Дети кукурузы» [38] « Дети кукурузы » – американский фильм ужасов по одноименному роману Стивена Кинга. ! – кричит Майлс, но Элла его не понимает, ей не разрешали смотреть ужастики. Впрочем, как и ему, но можно понять, что к чему, по краткой выжимке из сценария в «Википедии» – его тайный порок в предыдущей жизни, когда он засиживался допоздна, читая и пугая себя до смерти. Майлс начал демонстрировать Элле собственные гибридные версии своих любимых фильмов с помощью фигурок «Лего», снимая на старенькую цифровую видеокамеру, которую мама запросила в библиотеке (не путать с настоящей библиотекой, расположенной на четвертом подземном уровне, где в основном одна классика и книги по бизнесу, в которых написано, что нужно работать усерднее, изобретательнее, развиваться, учиться, профессионально расти, и прочие слова, которые на самом деле ничего не значат). Но есть еще библиотека запросов, где можно что-то попросить, и это попробуют достать, если только речь идет о чем-то старом: видеокамерах или игровых приставках. Но ни телефона, ни интернета. Потому что интернет – это ОПАСНОСТЬ (все буквы прописные). Из-за него дети могут ПОГИБНУТЬ. Террористы их ОБЯЗАТЕЛЬНО найдут.

Кто-то запросил судоку, и охранницы принесли также книжки с загадками и головоломками, в том числе учебник по шифрам и кодам, в который Майлс влюбился без памяти. Мама повадилась оставлять по всей «Атараксии» для них с Эллой спрятанные зашифрованные послания. Они общались посредством иероглифов, точек и тире, бумажной ленты с буквами, прочитать которые в правильном порядке можно, только если намотать ее на рукоятку отвертки. «Тайные агенты! Командованию нужно, чтобы вы добыли на кухне три апельсина. Но вас не должны поймать! Дальнейшие инструкции последуют завтра».

Однако настоящие шифры, те, которые ему нужны, на лицах взрослых, но разговоры умолкают или переключаются на другой канал, когда он заходит в комнату.

Многие недовольны тем, что Билли здесь, чванливо ведет себя, словно важная особа, хотя в Законе об оставшихся в живых мужчинах четко говорится, что всем прямым близким родственникам разрешается присоединяться к тем, кто находится в защищенном комплексе. По этому поводу даже было собрание, в обеденном зале наверху, врачи рассказывали про ДНК, но никто их не слушал, все кричали друг на друга, и в конце концов Майлсу пришлось уйти, чтобы поиграть на видеоприставке у себя в комнате. Потом тетя Билли попыталась его успокоить.

– Не беспокойся. Долго мы здесь не пробудем. – И мама выразительно округлила глаза, показывая ей: «только не при ребенке».

А вчера он застал маму в гараже, после того как закончились занятия по автомобильной механике второго уровня, где она тихо и возбужденно говорила о чем-то с тетей Билли, обе склонились над двигателем русской «Лады», на которой отрабатывала свои навыки мама. Майлс ни за что бы не нашел их там, но его предупредил запах от самокрутки Билли.

– Дополнительные занятия, – сказала мама, когда он спросил, чем они здесь занимаются в темноте.

– Курю, – одновременно с ней ответила тетка, – в качестве наблюдателя.

И опять они обменялись этим взглядом. Заговорщицким. Как ведут себя взрослые. Майлсу от всего этого тошно. Как будто он не замечал, как они перешептываются, не обратил внимания на то, как изменилась мама с приездом своей сестры. Стала радостнее и веселее, больше шутит, но в то же время наполнилась ворчащим возбуждением, словно машина для уничтожения планет, разводящая пары.

Элла впереди в кукурузе, ломится сквозь плотную стену зеленых стеблей, смещаясь вправо и влево. Над головами качаются толстые жирные головки, готовые лопнуть подобно чужеродным семенным коробочкам. Майлсу внезапно кажется, будто он потерялся, будто поле уходит во все стороны до бесконечности, даже несмотря на то, что он прекрасно знает, что на западе оно упирается в сад, за которым ограда, еще выше чем на Льюис-Маккорд, оснащенная еще более безумными средствами охранной сигнализации. Но здесь, в самой середине, в окружении толстых стеблей, у него такое ощущение, будто поле поглотит их целиком.

– Эй, мелюзга! – доносится сзади голос Ирвина. – Вы срезали! Так нечестно!

– Как и быть хладнокровным убийцей. – Элла оглядывается на Майлса, и у нее на лице неприкрытая злость. Отпущенный стебель распрямляется, ударяя его по лицу, и он останавливается, оглушенный, и отводит его в сторону.

– Смотри, что делаешь!

– Догоняй, черепаха! Сюда!

Майлс понятия не имеет, как ей удается определять, где они, однако всего через несколько шагов они вдруг вырываются из густой голодной зелени в рощу оливковых деревьев с серебристыми листьями. Элла усаживается на корточки, увлекая его за собой, задыхаясь, тихо смеясь.