Мариэтт Линдстин - Воскрешение секты

— Я скажу тебе кое-что, прежде чем пойду к животным.

— Да, и что же? — спросил Буссе.

— Есть способ. Это все, что я могу сказать. Так что не спрашивай больше.

— Меня интересует эта концепция, — ответил Буссе.

Якоб подумал, что их разговор совершенно магический — они стоят и беседуют, прекрасно понимая мысли друг друга, и при этом ухватиться не за что; ни одного слова, которое может быть использовано против них, — только удивительное бессловесное взаимопонимание.

— Через две недели. Тогда будет шанс.

— Подай мне знак.

— Хорошо. Я пошел в хлев. Спасибо, что прикрываешь меня.

Пока София ехала в поезде из аэропорта, небо начало хмуриться. Тучи отяжелели от дождя, но из-за них то и дело выглядывало солнце, и его лучи пробегали по ее лицу. София уже скучала по Симону. Хотела, чтобы он поскорее добрался до Туманного острова, чтобы она могла позвонить ему и поговорить с ним. Внезапно София заскучала по Швеции. Здесь, в Калифорнии, словно всегда царили весна и лето. Софии же не хватало суровой осени и снежной зимы, и еще она тосковала по родителям и друзьям — так, что сдавливало грудь.

С Беньямином она пока не поговорила. Он послал ей сообщение, в котором написал, что она может поступать так, как считает нужным, что они выяснят отношения, когда она приедет домой. «Выяснят отношения». Словно это такое дело, которое можно просто взять и сделать, как приготовить чашку кофе, — и потом все станет хорошо… В сообщении угадывались нотки обиды.

София подумала о Маттиасе — и, должно быть, их сознания тут же соединились, потому что в эту минуту зазвонил телефон и на дисплее появилось его имя.

— Твой друг уехал?

— Да, я еду в поезде из аэропорта. А что?

— Я стою у твоей квартиры.

— Что ты там делаешь?

— Я так скучал по тебе всю неделю…

— В квартиру я тебя пустить не могу.

— Почему?

— Я тебя пока не знаю. Не знаю, можно ли на тебя положиться.

— Или же ты не можешь положиться на себя. В смысле — если останешься со мной наедине.

София дала отбой — прежде всего желая скрыть, как ее возбуждает, когда он так говорит. Должно быть, это слышно по ее голосу. Она задалась вопросом, готов ли Маттиас пойти до конца, если она его впустит. Или у него есть другой план и он пригласит ее в какое-нибудь интересное место. Оба варианта щекотали нервы, казались увлекательными.

Она снова набрала его номер.

— Нас прервали. Мы въехали в тоннель.

— Между аэропортом и Пало-Альто нет никаких тоннелей.

— Плевать. Ты можешь зайти, но ненадолго. Потом я должна лечь спать, потому что завтра мне на работу.

Он сидел у подъезда ее дома, на скамейке у клумбы и маленького фонтана. При виде него София почувствовала себя виноватой — ведь она ведет двойную игру. Она не честна ни с ним, ни с Беньямином. И должна сказать правду.

— У меня в Швеции есть парень. У нас все серьезно.

Маттиас медленно поднялся и подошел к ней.

— Чертов лузер…

— Что? Да ты ничего о нем не знаешь.

— Он полный идиот, что отправил тебя сюда одну. Кто бы он там ни был.

— Меня не интересуют новые отношения.

— Послушай, расслабься. Я не ищу серьезных отношений. Люблю жить, не строя планов.

— Ты можешь подняться ко мне максимум на полчаса. Потом я должна лечь спать. Я очень устала.

— Договорились.

София надеялась, что в лифте кто-нибудь будет, но там оказалось пусто. Стоял острый запах помойки — вероятно, кто-то только что выносил мусор. Маттиас прислонился к стенке лифта, молча разглядывая Софию. Лифт добирался до четвертого этажа целую вечность, но Маттиас не отводил от нее взгляд. София пыталась разглядеть что-нибудь в его глазах, что дало бы ей повод не верить ему, но его взгляд был затуманен, и ей не удавалось проникнуть вглубь. Может быть, страстное желание?.. В животе что-то затрепетало.

Она двинулась впереди него к двери квартиры. Замок не слушался. Маттиас взял у нее ключ и отпер дверь. Ей не хотелось признаваться, что у нее дрожат руки, и она прошипела ему, что могла бы и сама открыть.

Воздух в квартире был горячий и затхлый, так что София распахнула балконную дверь. Казалось, комната издала вздох облегчения, когда в нее полилась прохлада с улицы. Вернувшись в прихожую, София сняла туфли и куртку. Маттиас неподвижно стоял у двери. Протянул ей ключ от квартиры, который она повесила на обычный крючок. Руки больше не дрожали. Вот ей и удалось успокоиться. Теперь она не совершит необдуманных поступков. Всего одна чашка кофе, а затем она отправит его домой… Нужно подумать, сосредоточиться, все взвесить. Что ей известно о нем? Может быть, у него какое-нибудь венерическое заболевание или же он маньяк-убийца… Впрочем, София уже «прогуглила» его. Все, что он рассказал о себе, подтвердилось. Образование, место рождения… У него есть профиль на «Фейсбуке», который вовсе не показался ей подозрительным.

В голове у нее прозвучали слова Эллиса, сказанные им по телефону: «Ты ведь не собираешься вечно хранить верность Беньямину? Из-за этой твоей дурацкой секты ты стала смотреть на жизнь как гребаная монашка».

«Одно маленькое приключение, — подумала София. — А потом помирюсь с Беньямином. Конечно, если он захочет принять меня обратно…»

Она сделала пару шагов вперед, Маттиас последовал за ней. Теперь он стоял совсем близко. Тишина в квартире превратилась в вакуум, словно спрессовывавший их вместе. Он стоял рядом, София ощущала запах его мыла и свежести. Она сделала еще несколько шагов, пытаясь выиграть время, но он тут же оказался у нее за спиной, дыша ей в ухо. София всем телом ощущала его тепло, хотя он почти не касался ее.

Капитулировав, она откинулась назад, опершись на него. Маттиас, чуть подавшись вперед, поцеловал ее в затылок, и она почувствовала, как расслабились мышцы спины. Прочистила горло, намереваясь что-то сказать, поскольку он полностью перехватил инициативу. Но не нашла слов.

Маттиас положил руки ей на плечи; они скользнули ниже к талии, а потом прошлись везде по ее телу, гладя ягодицы, бедра, живот. София замерла; она хотела, чтобы это произошло. Его пальцы скользнули под застежку блузки, погладили ее живот и стали расстегивать пуговицы; сдвинули лифчик, коснулись ее груди. Расстегнули юбку, так что та упала на пол у ее ног, и спустили трусики. Его палец скользнул по внутренней стороне бедра и вошел в нее. Когда она застонала, Маттиас закрыл другой ладонью ей рот. Она попыталась обернуться, но он удержал ее. Прижался сзади к ее телу — кожаная куртка к ее коже, твердый бугорок у него в джинсах к ее ягодицам.

— Стой спокойно, — прошептал он. — Тихо и спокойно.

Солнце нашло щелку в тучах и заглянуло в окно гостиной, сперва ослепив Софию, потом осветив ее обнаженное тело. Его руки снова были везде. По всему телу пробежала дрожь, София не могла стоять спокойно, она просто должна обернуться. Казалось, тело сейчас разорвется на кусочки, если она не сделает что-нибудь. Но Маттиас снова удержал ее до того, как она успела обернуться, — как в танце с хорошо разученными шагами.