Стефан Анхем - 10 способов умереть

Никакого мальчика лет десяти он не увидел. А также никаких следов драки с мечом. Поэтому он покинул кормовую каюту и спустился в салон, где его поразило, насколько он оказался просторнее, чем можно было ожидать. В кухонной части, как оказалось, было все, что могло понадобиться для приготовления пищи, а запас высоты потолка составлял не менее полуметра до того, как начиналась крыша.

Здесь тоже все было прибрано. Было даже как-то слишком чисто. Конечно, нужно, чтобы все было на своих местах на борту судна, но семья Шэпп не произвела на него впечатления настоящих педантов. Скорее наоборот.

Дверь в форпик была закрыта, и по пути к ней его осенило, что стоит достать пистолет и снять его с предохранителя, прежде чем пройти мимо обеденного стола и углового дивана. Затем он осторожно приложил ухо к двери, но там было тихо. Наконец он осторожно положил руку на дверную ручку и рывком распахнул дверь.

Здесь тоже было пусто.

Пусто и прибрано.

И вдруг его опять посетила та же горькая мысль. Опять осознание того, как внутренний голос, который кричал и надрывался, был прав все это время.

Он пришел слишком поздно.

Когда все произошло, Понтус Милвох опередил всех, он воспользовался спасательной лодкой, на которой покинул «Винтерланд». Он выполнил приказ костей, а потом идеально отдраил всю лодку так, что не осталось даже отпечатков пальцев.

Но что он сделал с телами? Сбросил их в море или… Фабиан опустил взгляд и посмотрел на ковер под своими старыми кедами, и, положив пистолет обратно в кобуру, наклонился, схватил его за край и оттащил в сторону.

Лакированный деревянный пол под ковром был просто произведение искусства. Ничто не было оставлено на волю случая, и хотя было стыдно покрывать такой пол дешевым ковровым покрытием, он вполне мог понять, почему они хотели защитить его от ударов и возможных царапин.

Теперь его интересовали три люка, ведущие в кильсон, и само пространство внизу в киле, которое, безусловно, также было больше и просторнее, чем можно было ожидать.

Он вставил указательный палец в петлю, чтобы открыть люк, но вдруг зазвонил его телефон.

— Как у тебя дела? — спросила Тувессон.

— Я не знаю, если быть до конца честным.

— Ты нашел их?

— Пока нет. — Он посмотрел вниз на люк у себя под ногами. — Однако я нашел их яхту.

— И?..

— Еще слишком рано о чем-то говорить, но я боюсь худшего.

— Хорошо. Будем надеяться, что ты ошибаешься. Причина, по которой я звоню, заключается в том, что Муландер только что провел триангуляцию номера телефона Франка Шэппа, и, как мы видим, он совсем не в том месте, где…

Удар в потолок над ним был таким сильным, что даже Тувессон отреагировала на него.

— Что это было?

— Кто-то поднялся на борт. Я перезвоню. — Он завершил звонок и повернулся к выходу, в то время как шаги на палубе приближались к кормовой каюте.

— Но какого черта? Смотрите! — воскликнул голос, после чего появился мужчина, спустившийся в кокпит и заслонивший своим телом весь свет. Мужчина, которого он никогда раньше не видел. — Кто ты, черт возьми? — спросил мужчина, уставившись на Фабиана. — И какого черта ты делаешь в моей лодке?

В этот момент все встало на свои места.

Когда прошлой весной Лилья впервые встретилась с четой Викхольм, все ее внимание было приковано к их дочери Сони, и в первую очередь к коробкам с ее именем, которые она открывала и просматривала. Но она также заглянула в картонную коробку с именем Хао и уже тогда удивилась тому, что там было очень много игральных костей. Что, если бы она знала, что их ждет всего через месяц?

Теперь она снова открыла ту коробку на полу своего кабинета в полицейском участке, и там была она. Прямоугольная деревянная шкатулка, которая была заполнена кубиками всевозможных цветов и форм. Там были обычные игральные кости для «Яцзы» из белой пластмассы. Были деревянные кубики с точками золотого и красного цвета — кости из казино. Были кости со странными символами, количество их граней было под двадцать.

Были и кости, о существовании которых она даже не подозревала.

В коробке нашлась также пластмассовая «Звезда Смерти», коллекция ножей, а еще две книги в твердом переплете и два DVD-диска с проштампованной библиотечной карточкой из библиотеки Поарпа в пластиковом кармашке сзади диска.

«Американский психопат» Брета Истона Эллиса, которого она еще в молодости решила никогда не читать. По-видимому, книга бы еще хуже, чем в фильм, хотя даже он был для нее чересчур страшным. Фильмы «Шоссе в никуда» и «Малхолланд-драйв» были сняты Дэвидом Линчем, и, как у многих представителей ее поколения, у нее был период Линча. Но ни один из этих двух ей не удалось досмотреть до конца, так как она сочла их слишком странными.

Книгу «Дайсмен, или Человек Жребия» Люка Райнхарта, однако, она читала, и если она правильно помнила, она была у нее как на шведском, так и на английском языке.

На дне коробки также лежал фотоальбом с выцветшими фотографиями, на которых были запечатлены Милвох и его сестра в детстве, они бегали по саду, строили что-то из «Лего» и играли в «Монополию». Но ближе к концу начались немного другие фотографии. Хотя ему было не больше одиннадцати-двенадцати лет, он, казалось, находился в трудном подростковом периоде, с накрашенными глазами и постоянно опущенными уголками рта.

Между последними двумя страницами альбома лежал старый помятый конверт из «ФотоКвик». Она открыла его и достала пачку фотографий, которые все были сделаны в одно и то же время в парке Тиволи в Копенгагене.

Понтус Милвох, которому на вид было не больше восьми-девяти лет, был почти на всех фотографиях. Большинство из них он сделал сам, на заднем плане на снимках были разного рода карусели. Но с некоторыми он, должно быть, обращался за помощью к другим людям, так как снимали явно издалека, а он махал рукой в камеру.

Родителей или сестры не было видно ни на одной из фотографий. Он, конечно, мог поехать в парк с каким-нибудь дальним родственником или другом. Но после детального изучения фотографий она пришла к выводу, что все выглядело так, будто он действительно был там совсем один.

Учитывая его небольшой возраст, это было странно. А зная его родителей и их воспитание, это выглядело еще более странным. Но это, казалось, совсем не заставило его грустить.

Напротив, в его глазах было столько радости и счастья, что невозможно было понять, как он превратился в такое чудовище.

Двигатель был просто огромного размера и работал так громко, что можно было подумать, будто он принадлежит какой-нибудь рыбацкой лодке среднего размера, а не открытой маленькой деревянной лодочке. Но начальник порта мог долго и почти бесконечно рассказывать, почему его самодельная лодка во всех отношениях просто гениальна.