Стефан Анхем - 10 способов умереть

Больше не было никаких сомнений в том, что кости простили его и сочли достойным нового испытания. Но то, что им станет миссия из книги «X», да еще и под номером 120, было настолько невероятно, что ему нужно было переварить это, поэтому он решил пойти поужинать в «Чарлз Диккенс».

Там было достаточно много народа, поэтому никто не обратил на него внимания, он съел стейк на доске и выпил два пива. Он даже смог спокойно прочитать вечернюю газету и обнаружил, что полиция почти ничего не обнародовала для прессы. В газете не было ни его имени, ни фотографии, и нигде не было информации о событиях в проливе и убийстве на паруснике. Однако упоминалось о каком-то убийстве в ванной, и, по крайней мере, они нашли тело в Клиппане.

В итоге он отправился домой абсолютно сытый и слегка пьяный. Но это не имело значения. Зато ему будет легче заснуть, ведь сейчас он так нуждался в отдыхе, а потом нужно будет вовсю заняться приготовлениями.

Он вошел в коридор, закрыл за собой дверь и сразу понял, что-то не так с дверьми. Когда он вернулся домой несколько часов назад, они были закрыты. Теперь же они были по какой-то причине открыты. Либо это были проделки привидения, либо кто-то решил поиграть с ним. Либо…

Он заглянул в ванную и отметил для себя, что там все на своих местах. С другой стороны, что могло измениться? Вероятность того, что криминалисты из полиции явятся так поздно, была очень мала. Если только они не держали квартиру под наблюдением и не увидели, что он вернулся.

Скорее всего, дверь в кладовку каким-то образом заклинило, и она могла открыться сама по себе. Но что касалось двери в ванную, тут он не мог найти объяснения. Может быть, он все-таки сам оставил ее открытой.

Он зашел, включил воду в ванне и начал снимать с себя одежду. Как же он жаждал и с нетерпением ждал именно этого. Горячая ванна с паром, это будет столь необходимый ему отдых, он будет лежать в ванне на надувной подушке и наслаждаться моментом. После этого, не открывая глаз, составит в уме список всех приготовлений, которые нужно сделать, прежде чем он сможет уйти.

К примеру, ему необходимо сконструировать какое-то устройство, которое могло бы помочь бросать кости, даже когда он бежит. Пока у него не было никаких идей, но они точно появятся. Так было всегда. Кроме того, нужно будет убедиться в том, что все оружие работает так, как должно. Когда все начнется, у него уже не будет права на ошибку.

Это в свою очередь означало, что придется заново собирать рюкзак. Он должен стать на несколько килограммов легче. Все, в чем нет крайней необходимости, нужно будет выложить. Как, например, запас еды, который он брал с собой в море. Он так наелся сегодня в «Чарлзе Диккенсе», что этого хватит на несколько дней, в остальном придется обходиться бутылкой энергетика.

В то же время было необходимо, чтобы он мог быстро достать любую необходимую вещь прямо на ходу. Именно в этом все дело. Он хотел находиться в постоянном движении, не останавливаясь вообще, двигаться вперед и выполнять нужные действия, пока кости не скажут «стоп».

Он снял трусы, помочился и потрогал воду в ванне. Она была идеальной температуры, оставалось только подождать, пока ванна наполнится еще немного.

Он вернулся в прихожую, а затем направился через гостиную на кухню, чтобы взять стакан.

Но далеко не ушел.

Внезапно он как вкопанный остановился посреди комнаты, увидев свет, который падал на пол. Его источником совершенно точно была люстра в спальне.

— Она должна умереть, — послышался мужской голос из динамиков компьютера. — Она все равно не заслуживает того, чтобы жить. Единственное, чего она заслуживает, — это ты.

Лилья нашла аудиофайл на включенном компьютере, который стоял на маленьком письменном столе в комнатке, площадь которой явно была не больше шести-семи квадратных метров. Файл назывался «Голоса Ассара».

— Можешь делать, что хочешь. Все, что хочешь. Пока это не закончится ее смертью.

Так вот как Понтус Милвох заставил психически больного Ассара Сканоса похитить Эстер Ландгрен на детской площадке Слоттсхагена, а затем и изнасиловать ее.

— Мы же знаем, ты хочешь этого.

Он заставил его слушать голоса, которые Сканос в итоге должно быть принял за свои собственные.

— Я просто делал то, что говорили мне голоса, — сказал он на одном из допросов. — Это они говорили мне, что нужно делать.

— Ты ходишь и постоянно думаешь об этом. Ты желаешь наконец избавиться от всех своих комплексов. Ты действительно этого достоин. Ты, именно ты.

Чтобы не совершать преступление самому, он втянул педофила Сканоса в свою больную игру, завлекая его возможностью изнасиловать девочку.

— Ты же чувствуешь, что она вот-вот умрет. Что это единственный правильный вариант.

Но какой был смысл вкладывать столько сил в то, чтобы привлечь кого-то другого, а не сделать все самому? Ведь это наверняка было невероятно сложно. Не говоря уже о риске, что что-то пойдет не так, что и произошло, когда ей наконец удалось найти Сканоса и помешать ему изнасиловать девочку.

— Ты знаешь, что делать.

Возможно, весь смысл состоял в том, чтобы запутать их. Заставить их двигаться не в том направлении, в чем он, несомненно, преуспел.

— Ведь ты же любишь детей. Никто не любит детей так сильно, как ты.

Или это решение приняли тоже кости?

Она опустила взгляд на зеленое покрывало на столе справа от клавиатуры. Кости, которые лежали на нем, были такими же, как тот кубик, который нашел Риск. Их идеально отполированная металлическая поверхность отражала блики от люстры, казалось, они были созданы для принятия судьбоносных решений.

По какой-то неведомой причине каждая кость лежала шестеркой вверх. Она насчитала двадцать кубиков. Она до сих пор помнила, как в возрасте девяти лет ей удалось с первого броска выкинуть пять шестерок в «Яцзы». Больше никогда в жизни она и близко не приближалась к подобному результату. А уж выкинуть двадцать костей с одной и той же цифрой казалось просто невероятным.

Неужели у него получилось это сделать? Как и во многих других отношениях, когда дело касалось этого расследования, казалось, что и случай, и правдоподобность полностью отошли на второй план. Но вопрос, который она сейчас должна была задать себе, заключался в том, что означали двадцать шестерок, если они вообще что-то значили.

Она закрыла глаза. У нее совсем не осталось ни на что сил. Но где-то в глубине души она надеялась найти что-то, что помогло бы им продвинуться вперед, а в лучшем случае дало бы фору. Но все, что она нашла, относилось к тому, что уже произошло. Ко всему, что уже было им известно. Конечно, здесь имелись ответы на некоторые из их вопросов, но не на самый важный из них.