Виолетта Роман - Поверь мне [СИ]

Сердце замирает в ужасе, когда я вижу лежащего передо мной на полу конвоира. Голова мужчины свернута и находится в неестественном положении. От этой картины кровь стынет в жилах. Будто только сейчас до конца понимаю, что все происходящее – чистая правда. В тюрьме бунт. Мы все беззащитны перед безумной толпой озлобленных заключенных. И я в самом эпицентре безумия. Только Шторм удерживает меня от верной гибели.

Тычок в спину - я попадаю в полутемное помещение. Шторм закрывает за собой дверь. Это медкабинет. Вдоль стены две кушетки, рабочий стол и монитор с аппаратом УЗИ. По бокам несколько шкафов с медикаментами. Один из них Шторм сейчас двигает вдоль стены, закрывая ей дверь.

А когда он заканчивает и поднимает на меня глаза, в моих собирается влага.

- Что тут происходит? – повторяю свой вопрос. Но он игнорирует его.

Диким, разгневанным зверем срывается в мою сторону.

- Я же отправил тебе сообщение, чтобы ты не приходила, - резкое движение руки и его пальцы сжимают мой подбородок. До острой боли в скулах.

Его взгляд прожигает насквозь. Он злой, с оттенком презрения.

- На меня напали вчера! Я провалялась без сознания до утра, а когда пришла в себя увидела, что телефон разбит. Я прочла твое сообщение, будучи уже в СИЗО! – кричу, вырываясь из его хватки.

В глазах слезы. Его агрессия добивает меня!

- Мог бы написать более понятно! Если бы знала, бежала бы отсюда дальше, чем вижу!

Шторм смотрит на меня будто на глупого ребенка.

- Ну прости, что не написал как есть! «Следачка, у нас бунт на завтра. Будь добра, перенеси допрос!»

Смеется издевательски.

- Ты в своем уме, женщина?! Скажи спасибо, что вообще связался с тобой! Меня могли сдать старику, если бы пробили для кого именно я отправляю сообщение!

Я не понимаю, о каком старике речь. Не понимаю совершенно ничего. Но мне дико страшно, потому что шум с коридора нарастает. Слышны стоны, выкрики и ругань. Здесь творится полное безумие!

Он видит мои слезы, кривится.

- Эй, хватит, слышишь?! Все равно делу уже не поможешь...

Прикрываю глаза, потому что истерика набирает обороты. Сегодняшняя ночь, плюс происходящее здесь. У нас нет ни телефона, ни помощи. Мы в окружении беснующихся животных. И я для них как мишень. Если меня найдут, то убьют. Остается надеяться на чудо.

Шторм вздыхает тяжело. Ругается себе под нос. Видимо, и сам пожалел, что связался со мной. Не понимаю, зачем ему это. Вытягивать меня...

- Ладно, хватит. Все, не ной. Это крыло чистое, мы в безопасности.- голос громкий, басистый. Он одергивает мою ладонь от лица. Кривится так презрительно, словно я плаксивый надоедливый ребенок.

- Что ты рассказать хотела? Сейчас самое время поделиться инфой. Потом может быть поздно.

Он снова приближается ко мне. Смотрит так свысока.

Мне вдруг становится стыдно за свои слезы и истерику. Стираю с лица следы потекшей туши, стараясь успокоится.

- Кто напал на тебя? – он устраивается рядом.

- После нашей встречи я вернулась к тебе в дом. Все пыталась найти хоть какую-то зацепку. И нашла... Часы.

Русаков хмурится.

- Часы?

- Они валялись под диваном. Наручные мужские часы с разбитым стеклом. Уверена, убийца разбил вещь во время борьбы...

- Что за часы?

- Золотые, на тыльной стороне гравировка «Любимому» и дата 16.05.19. Именно за ними приходили ко мне в квартиру. Меня ударили по голове, я была без сознания. А когда пришла в себя, ты знаешь что обнаружила.

- Их забрали, - произнес он хрипло, опустил голову на ладонь, сжал виски.

- Они не твои?

Шторм покачал головой. Несколько секунд оставался неподвижным, а потом устало потер лицо.

- Кто знал о том, что ты нашла часы?

- Бармен из твоего клуба. Эдик. Я вчера показывала ему их...

Штора нахмурился.

- Я не знаю его. С персоналом общался администратор.

Мужчина поднял на меня строгий взгляд.

- Какого черта ты вообще светила ими?

Я опустила глаза. Он был прав. Не нужно было этого делать.

Шторм поднялся с кушетки и несколько минут просто расхаживал из стороны в сторону.

- Это мог быть Белицкий. Но у него нет бабы. Некому дарить такое.

- Это не Белишцкий.

Русаков замер, поднял на меня вопросительный взгляд.

- Он выкрал меня. Мы поговорили. У него нет доказательств, но это не он. Твой помощник просил передать, что готов сделать для тебя все...

Шторм внимательно слушал меня. Я поднялась, приблизилась к нему, ни на секунду не отпуская его глаз.

- Шторм, я верю ему, он бы не стал так рисковать собой. Сейчас ты не представляешь ему опасности. Ты остался один... Если бы Белицкий был предателем, он сбежал бы в другой город и спокойно жил дальше.

Он молчит. Кивает.

- Тут ты права, следачка...

Со стороны коридора снова слышится топот. Русаков подходит к шкафу, который подпирает дверь. Вслушивается в происходящее вне комнаты.

- Зачем Дробин избил тебя?

Он молчит. Делает вид, будто не услышал.

- Ты ведь понимаешь, что только я на твоей стороне. И я честна с тобой, Шторм. Так почему ты не платишь мне тем же?

Уголок его губ дергается вверх. Но это всего лишь секунда. Его лицо остается безразличным.

- Зря ты полезла в это, - бросает эти слова небрежно. Будто и не хочет дальше продолжать разговор.

Внутри поднимается злость. И это тот, ради кого я подставляю свою карьеру?!

- Зря полезла! Уберись с пути! Вы все в один голос кричите об этом! Ну прости, что воспитана так! Не могу посадить в тюрьму невиновного! Прости, что слишком честная для тебя! И влезла в это дерьмо, желая разобраться в правде!

Я так зла на него сейчас, что разорвать хочется на кусочки. За этот его взгляд насмешливый, за то, что пользуется мной. Выудил информацию, а сам навстречу пойти не хочет.

- Только не говори, что поверила в мою невиновность.. – смеется, потирая подбородок.

Я молчу. Только грудь ходуном ходит от рваного дыхания. Не вижу смысла переубеждать его в обратном. Отвратительный, упрямый хам. Бандит, чего от него еще ожидать?

- Пошел к черту! – кричу на него так, что в горле саднит. - Убирайся! Беги с остальными! Беги, слышишь?! Но если попадешься мне, засажу по полной! Дробину тебя обратно отдам! – рычу сквозь слезы.

Он кривится.

- Успокойся!

- Пошел к черту!

Шторм срывается ко мне. А мне страшно. И от этого еще сильней рвет на части истерика. Он прижимает меня к стене, руками трогает, а я пытаюсь выбраться из его хватки.

- Угомонилась, - рычит, после того, как я ударяю его по груди. Встряхивает так, что зубы клацают друг о друга.

Я замираю, смотря в глаза его злые, темные. Мужские руки оплетают меня. Железные оковы. Я прижата к стене его огромным телом. Он так близко и мне страшно. Вдыхаю его запах, и с каждым вдохом остается всем меньше сил на сопротивление. Глаза в глаза. Я понимаю, что это неправильно. Что он мне чужой, он преступник. Мы по разные стороны закона, и в его мыслях нет и капли светлого и доброго по отношению ко мне. Но сейчас я не могу оторваться взгляда от его глубоких, темных омутов. Я ныряю в них, уплывая... Словно вижу намного больше, чем он пытается мне показать. Странное чувство безопасности и спокойствия накатывает волнами, туша мой страх и панику.