Ибон Мартин - Танец тюльпанов

— От чего умер ваш отец?

На лице Пилар отразилась печаль. Она повернулась, чтобы прочесть имена на надгробии, — для нее этот кусок мрамора значил куда больше.

— Авария на фабрике… Это было очень тяжело. Он ушел утром и так и не вернулся. Просто позвонил его коллега, чтобы сообщить нам новости… Но они повели себя достойно. Выдали матери тридцать тысяч песет и предложили сестре работу. Мне тогда было всего четырнадцать, и мне пришлось учиться дальше.

Лейтенант схватил Сестеро за предплечье и отвел ее на пару метров.

— Неужели правда нужно давить на раны прошлого? — проговорил он вполголоса. Его укоризненный взгляд был очень красноречивым.

— Мы нашли совпадение в географии. Разумеется, здесь нужно копать дальше. Дайте мне еще пару минут.

Помбо вздохнул. Он остался при своем мнении, но все же неохотно кивнул, позволяя ей продолжить.

— А где умерла ваша мама? — спросила Сестеро, вернувшись к Пилар.

— Здесь, у себя на родине. Всего через четыре года после смерти отца. Она не смогла смириться с этим. Врачи сказали, что это был сердечный приступ, но я уверена, что она умерла от горя. Она потухла и превратилась в собственную тень, ничего не осталось от той сильной и решительной женщины. Прошло чуть больше года с момента нашего возвращения.

Позабыв карту, Ане запоминала все подробности.

— То есть вы втроем вернулись в Галисию? Мне казалось, Исабель начала работать на фабрике.

Сестеро не понимала, зачем молодой женщине, у которой есть работа и упорядоченная жизнь в Дуранго, бросать все и ехать вслед за матерью обратно в родную Галисию.

— Исабель тоже очень переживала из-за смерти папы.

Возможно, в этом был смысл. Нелегко каждый день пересекаться на работе с машиной, которая лишила жизни твоего отца.

— Мы ведь уже достаточно ее побеспокоили, правда? — вмешался Помбо, заканчивая разговор.

Женщина покачала головой. В ее глазах заблестели слезы, она была близка к тому, чтобы зарыдать.

— Ничего страшного, лейтенант. Все, что угодно, лишь бы помочь… Моя бедная Исабель! — Вот и первая слеза. Она стекала по правой щеке, пока Пилар не стерла ее рукой. — Больнее всего осознавать, что она сделала это ради меня. Это я должна была быть в том гробу.

Сестеро не поняла, о чем она.

— Почему?

Помбо вскинул руки.

— Думаю, достаточно. Все это есть в стенограммах допросов, — раздраженно отрезал он.

Но Пилар его не слушала. Ей хотелось выговориться.

— Я вылечилась от рака, а она дала обет святой Марте, что примет участие в шествии, если та спасет мне жизнь… Она была очень набожной. Бедняжка умерла, чтобы спасти меня.

— Ну все, хватит бередить душу, — произнес Помбо не терпящим возражений голосом. Положив руку на спину Сестеро, он подтолкнул ее к выходу. — Прошу прощения, Пилар. Я искренне сожалею, что заставил вас снова пройти через все это.

Сестеро поблагодарила женщину за сотрудничество, и та разрыдалась еще сильнее.

— Пожалуйста, поймайте убийцу. Моя сестра была хорошей женщиной.

— Мы найдем его. Не сомневайтесь в этом. Мы найдем его, и ваша сестра сможет покоиться с миром, — заверила ее Сестеро и последовала за Помбо к выходу между рядами могил.

Четверг, 25 октября 2018

— Ваша начальница — это что-то с чем-то, — заявил Чема, швырнув телефон на стол.

— Наша, — поправила его Хулия. Чема недоуменно нахмурился, и она пояснила: — Наша общая. Сестеро и твоя начальница тоже. — Звонок от сержанта с сообщением о том, что ночью на побережье состоится разгрузка наркотиков, произвело на Отдел по расследованию особых преступлений эффект разорвавшейся бомбы.

— А я что сказал?

Хулия покачала головой. Спорить было бесполезно.

— Сестеро всегда была такой, — вставил Айтор. — Но посмотрите на это с другой стороны. Сегодня вечером мы сможем накрыть банду наркоторговцев. Разве это не важно?

Чема, который стоял, опершись руками о спинку стула, вздернул брови в знак недоверия.

— Важно делать все по правилам. Что она делала вчера ночью на побережье? Одна! Черт возьми, да ее запросто могли убить. Кто-нибудь из вас знал об этом?

Хулия переглянулась с Айтором. Нет, он тоже был не в курсе.

— Привет, — вошла Сильвия. Она положила на стол лист бумаги с какими-то диаграммами. — Хулия, ты должна помочь мне заполнить психологический портрет комиссара, ты ведь ближе всех с ним знакома. Некоторые детали не вписываются в мое представление об убийце.

Чема громко фыркнул.

— Да брось, тут Сестеро напортачила. Вот уж у кого интересный психологический портрет…

Зазвонил телефон. Хулия, которая сидела ближе всех, протянула руку и подняла трубку. Звонили из подразделения особого реагирования: они хотели поговорить с тем, кто будет отвечать за операцию. Оставалось всего несколько часов, и нельзя было терять времени.

— Это тебя, — она передала трубку Чеме. В отсутствие Сестеро их отряд возглавлял он.

Хулия скользнула взглядом по полупрозрачной стене кабинета комиссара. Она знала, что происходит внутри, и почувствовала укол вины. Если бы не ее признание Сестеро в Муруэте, этого бы не случилось. Однако она верила, что поступает правильно.

Остальные полицейские тоже замерли в ожидании. Немногочисленные разговоры велись приглушенным голосом и сопровождались взглядами украдкой в сторону кабинета. Редко когда в управление заходит глава полиции региона, а его появление в сопровождении самого верховного комиссара Страны Басков и вовсе было чем-то небывалым для Герники.

Дни Луиса Олайсолы на посту начальника полиции были сочтены.

— Нам нужен кто-то, кто знает местность, — сказал Чема, повернувшись к Хулии. Он повесил трубку.

— Урдайбай? Я.

— Я знаю. Нужен еще кто-то. В группе особого реагирования попросили пятерых полицейских. Нас четверо. Есть ли в управлении кто-то надежный? — спросил Чема, понизив голос. Когда речь об операции против наркоторговцев, чем меньше народу знает об этом, тем лучше.

Хулия задумалась. Но ответ был очевиден.

— Рауль. — Она кивнула в сторону напарника.

Больше она ничего не успела сказать. Дверь кабинета открылась. Все тут же повернулись. Луис Олайсола вышел из комнаты, откуда уже больше десяти лет руководил этим участком. Он уставился в пол, плечи поникли.

— Держись, Луис! — воскликнул кто-то.

Раздались еще какие-то слова поддержки, но их было не так уж много.

Хулия не понимала, присоединилась ли она к ним. Вина хлынула в открытую рану, словно кто-то вонзил кинжал и повернул его.

Ей потребуется время, чтобы простить себя за то, что она хорошо сделала свою работу.

Четверг, 25 октября 2018

Едва Сестеро вышла из машины, она поняла, что это совершенно особенное место. Возможно, во время ежегодного шествия в конце июля Санта-Марта-де-Рибартеме превращается в обычную карнавальную деревушку и гробы здесь несут рядом с уличными торговцами и музыкантами, готовящимися к вечерним танцам. Однако теперь, когда на пороге ноябрь, здесь не было места для вечеринки. Молчаливая церквушка возвышалась над долиной, где в тумане прятались каменные дома.