Кэролайн Куни - Голос в радиоэфире

– Ты шутишь.

– Думаю, меня впустят. На самом деле я даже не собираюсь спрашивать ни у кого разрешения. Этому я научился в колледже. Просто делай, и все тут.

Он снова усмехнулся. Ни один учитель в школе не откажет парню с такой обаятельной улыбкой.

Рив решил саботировать урок английского языка. Не отрывая глаз и не двигаясь, он постоянно смотрел на Дженни, даже не моргал. Она ощущала его взгляд сквозь копну волос, ерзала на стуле, завязала волосы в конский хвостик, потом снова распустила, положила подбородок на сложенные ладони и покосилась в его сторону, чтобы понять, продолжает ли он смотреть.

Парень не сводил взгляда.

Все девочки ужасно завидовали Дженни, а мальчики думали, сколько смелости надо иметь, чтобы так открыто демонстрировать свою любовь.

Во время перемены он гладил ее волосы, ребята ходили по коридору в ногу, облокачиваясь друг о друга.

Тайлер, у которого на груди висела фотокамера, увидел их и сделал жест, показывающий, что хочет их сфотографировать. Рив отрицательно покачал головой.

«А я бы согласилась! – подумала она. – Когда на меня пялятся из-за этой истории с пакетом молока, я готова всех убить. Но когда смотрят на нас как на красивую пару, мне нравится». Девушка была бы рада, если бы в классном фотоальбоме была фотография, на которой они вместе с Ривом.

– У меня физкультура, – с сожалением сказала она. – Сомневаюсь, что тебя впустят в женскую раздевалку.

– Не страшно, – спокойно ответил он. – У меня есть дела: народ шантажировать и кое-что ограбить.

Он снова появился во время обеденной перемены и заявил, что отвезет ее в кафе. Ученикам недавно разрешили обедать не в столовой, а в городе. Правда, для этого надо было иметь письменное разрешение родителей, которого у нее, конечно, не было.

Следуя его правилу «не спрашивай разрешения», они вальяжной походкой вышли из здания школы. Их исчезновение не заметил ни один из учителей, но на это обратили внимание ученики.

Парень открыл дверь автомобиля. Им нравилось оказывать друг другу знаки внимания. Когда она села, Рив аккуратно заправил ее длинную юбку так, чтобы не прищемить дверью, и девушка почувствовала себя так, будто он поправляет ее одеяло перед сном. Рив завел мотор и несколько раз слегка нажал на газ на холостом ходу. Мотор урчал.

– Это звук моего сердца, – сказал он, и ребята рассмеялись.

– А чем ты занимался, пока я была на двух последних уроках? – спросила она.

– Нашел ответственную за выпуск классного фотоальбома. Сказал, что не надо использовать страницу с фото на пакете молока. Она пообещала, что этого не произойдет.

В прошлом году девушка могла бы разрыдаться от этих слов. Сейчас же рассмеялась.

– Как с тобой просто! Но я не переношу, когда ты находишься от меня на расстоянии миллиона километров.

– Перестань, до Бостона нет и трехсот.

– Ну тогда световых лет.

Ребята не стали обедать, а вместо этого заехали в дальний конец парковки у «Макдональдса».

– Дженни, на тебе столько одежды, что просто ужас, – произнес он.

– Это защита от комаров и медведей.

– Ну от меня точно не надо защищаться, – заверил Рив.

– Мам, я хочу съездить в Бостон, – сказала Джоди.

Вместе с мамой и Брайаном она была в магазине товаров для дома в поисках жалюзи и ручек для кухонных ящиков и шкафов. Брендан был на тренировке. Брайан в последнее время не так часто видел брата.

– Я хочу посмотреть шесть колледжей, – продолжила девушка. – В пятницу у наших учителей день повышения квалификации, поэтому занятий не будет. В пятницу и субботу буду смотреть колледжи и проходить в них интервью, а в воскресенье поеду назад.

– Хочешь одна ехать в Бостон? – с сомнением в голосе переспросила мама. Слава богу, она не стала кричать «Ни за что в жизни!», но явно ставила под сомнение способность дочери самой добраться туда. – Если бы ты была с кем-нибудь, а не одна, было бы гораздо безопасней.

– Я бы с удовольствием поехала не одна, но Кейтлин и Николь едут на юг. Они хотят посмотреть колледжи в Виргинии.

Брайан подумал, что годом ранее Джоди никогда бы даже не стала спрашивать, может ли она ехать в город, не говоря о том, чтобы предложить отправиться одной.

– Мы с папой тоже хотели бы поехать и посмотреть, – сказала мама. – Но в эти выходные много дел. У Брендана две игры.

Родители никогда не пропускали матчей или концертов, в которых участвовал хотя бы один из детей.

– Мам, у меня времени совсем нет, – возразила Джоди. – Всего через несколько месяцев надо решить, в какие колледжи я подаю документы.

Брайану совершенно не улыбалась перспектива два раза за выходные наблюдать триумфы брата на спортивной площадке. К тому же он тепло относился к сестре, поэтому сказал:

– Я бы с удовольствием с тобой съездил. Могу быть штурманом, сверять маршрут по карте и платить деньги на пунктах оплаты дороги.

– Здорово! – воскликнула Джоди и обняла брата. Тот смутился и отошел на шаг, чтобы между ними находилась тележка для покупок.

– Брайан, – произнесла мама, – у Брендана две ответственных игры днем в пятницу и в субботу утром. Он твой брат-близнец, – добавила она, словно он сам об этом не знал.

– Мам, я уже много раз видел его игры, – возразил Брайан. – Брендан от меня никуда не денется, зато в Бостоне я никогда не был.

«Бостон – это история, – подумал он. – Это Бен Франклин, Джон Адамс, Джон Хэнкок и Пол Ревир. Может, я буду учиться в колледже там и изучать историю».

Он никогда в жизни не занимался долгосрочным планированием, не думал, что собирается делать в будущем. У него были планы только на ближайшее: на следующую тренировку, следующий урок и так далее. Но сейчас Брайан неожиданно представил, что можно распланировать жизнь на несколько лет вперед.

На прошлой неделе, когда Брендан был на тренировке, он пошел в городскую библиотеку во взрослый отдел, чтобы посмотреть книги по истории Америки. До этого он никогда не заходил туда и чувствовал себя нарушителем. Раздел оказался огромным. Брайан даже не знал, с чего начать. Как понять, какие из тысяч книг хотелось бы прочитать?

Поэтому решил просто посмотреть названия на корешках. Книги стояли в хронологическом порядке. История США начиналась с первых переселенцев, переплывших через Атлантический океан, потом про то, как они обживались в Новой Англии, двигались на запад и север, к реке Огайо и Великим озерам, а дальше на юг, к Миссисипи.

Он вернулся домой через два часа. Никто не знал, где парень провел это время, и никто не спросил. Такого ни разу не было за все тринадцать лет жизни.

Ему хотелось поблагодарить родителей, хотелось крикнуть: «Наконец-то! Как я рад!» Но он промолчал: не было уверенности, что они действительно предоставили ему эту свободу. Брайан решил ничего не говорить, чтобы мать с отцом не спохватились и не запретили ему так поступать.