Лесли Келли - Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре [litres]

Паула купилась на его ложь.

Позже он доработал стихотворение и напечатал его на листке, проштампованном детским резиновым штампом. 31 января 1978 года он отправил его по почте.

На следующий день листок попал в The Wichita Eagle .

Ширли за замками!

Ширли за замками!

Ты будешь моей?

Тебе не придется кричать

Не будешь платить за шнурок

Ты станешь лежать на подушке

И размышлять обо мне.

И думать о смерти, какая

Придет она к тебе.

Стихотворение для Фокс будет следующим

Ни один из тех, кто в тот день разбирал почту The Eagle , не удостоил эту бумажку и взглядом. Стихотворение выглядело как сообщение для спецрубрики «День святого Валентина» в объявлениях – до праздника оставалось две недели. Листок так и не попал к новостникам. Его передали в рекламный отдел. Но денег вместе с письмом никто не прислал, потому рекламщики сунули его в папку «Невостребованное». Шли дни, но на страницах The Eagle ничего не появлялось. Автор стихотворения начал злиться.

«Что мне еще сделать, нарисовать им картинку?»

10 февраля 1978 года

Письмо прилетело прямо в двери KAKE-TV, будто разъяренная, оскалившая зубы псина. Когда секретарша открыла конверт, она увидела стихотворение под названием «О! Нэнси – смерть». Слева от стихотворных строчек отправитель четыре раза напечатал «BТК», и рядом с каждым изобразил маленькие петли палача. Там был и карандашный набросок женщины, связанной, с кляпом во рту. А на двух страничках – письмо, сотни слов, многие из которых написаны с ошибками.

Я нахожу, что газета не чешется по поводу стихотворения о Тщеславной, оно, очевидно, им неинтересно. Небольшого абзаца было бы достаточно. Я в курсе: здесь нет вины средств массовой информации. Шеф полиции хранит тайну и не дает публике знать, что тут бегает чокнутый, который душит в основном женщин. Семерых уже закопали. Кто будет следующей?

Сколько я должен Убить, прежде чем заработаю имя в газете или хоть какое-то внимание общественности. Копы что, думают, что все эти смерти не связаны между собой?

Ларри Хаттеберг, фотокорреспондент KAKE, спустя несколько минут позвонил домой своему редактору. Рон Лоуэн крепко спал; в центре города был бар под названием «Зеркало», куда журналисты заглядывали после работы. И Рон провел там немало времени накануне вечером.

– Нужно, чтобы вы пришли, – заявил Хаттенберг.

– С чего бы?

– У нас письмо.

– И что в этом такого важного?

– Похоже, оно от BTK.

Лоуэн помчался в KAKE, не сменив одежду. От него все еще несло прокисшим пивом. Душ он принять не успел.

Женщина, изображенная на рисунке, лежала лицом вниз на двуспальной кровати, с кляпом во рту, со связанными лодыжками и бедрами, с замотанными за спиной руками. Лоуэн был в курсе, кто такой BTK: парень, утверждавший, что убил Отеро. Но Лоуэн в Уичито был сравнительно недавно, потому некоторые детали из письма его озадачили.

– Кто это – Нэнси? – спросил он. – Что за Тщеславная?

Хаттеберг пояснил, что это Нэнси Фокс и Ширли Виан, две жертвы прошлогоднего убийства.

– Кто-нибудь раньше связывал убийцу Отеро с убийствами Фокс и Виан? – поинтересовался Лоуэн. Хаттеберг ответил отрицательно.

До Лоуэна дошло, и руки у него затряслись: что, если письмо подлинное и BTK убил Нэнси Фокс и Ширли Виан? Значит, он серийный убийца. Это было нечто такое, о чем их аудитория раньше не слышала.

Он прочел дальше:

Джозефина, когда я ее вешал, реально меня заводила. Ее мольбы о пощаде. Потом веревка натянулась, она беспомощно смотрела на меня широко распахнутыми от ужаса глазами, а петля затягивалась все туже, все туже.

Лоуэну было всего тридцать. Он никогда не сталкивался с историей подобного масштаба. Он почувствовал себя больным и одиноким, будто только что его перенесли на темную сторону Луны. И что ему делать с этим письмом? Он прочел дальше, о детях Ширли Виан:

Им невероятно повезло, что их спас телефонный звонок. Я собирался обмотать мальчишек скотчем и надеть на их головы полиэтиленовый пакет, как сделал это с Джозефом и Ширли. А потом повесил бы девчонку. Боже, боже, какой прекрасный оргазм я бы испытал!

В письме BTK упоминал еще об одной жертве – под номером пять, – имени которой не называл: «Семеро уже под землей, и многие последуют за ними».

BTK вновь угрожал убийством. Он подчеркнул это, написав, что оставит на своей следующей жертве записку с буквами «BTK».

– Мы должны вызвать полицию, – сказал Лоуэн. Он поднял телефонную трубку.

Ему стало интересно, догадались ли копы о том, что BTK – серийный убийца? Неужели они это скрыли? Он задумался: не следил ли BTK за женщинами, ведущими на радио KAKE?

Хаттеберг и Лоуэн поехали в мэрию. Лоуэн вслух делился тревогами:

– А что, если это действительно BTK, а Ламуньон отмахнется от нас и откажется общаться? Как мы сможем доказать, что это и впрямь BTK?

Хаттеберг не знал, что ему посоветовать.

– Что, если письмо настоящее, но его скроют? – спросил Лоуэн. – Все, что им требуется – отрицать подлинность письма. Или, что куда хуже, изъять его… скажут нам, что должны проверить бумаги… показать экспертам… а убийца тем временем гуляет на свободе… человек, пообещавший убить снова…

Хаттеберг сказал, что они должны сделать репортаж, несмотря ни на что: надо предупредить людей.

– О, мы намерены выпустить эту историю на волю, – заявил Лоуэн. – Независимо от того, что скажет Ламуньон.

Ламуньон и заместитель шефа полиции Корнуэлл медленно читали письмо, сидя бок о бок и перелистывая страницы. С тех пор как прибыли Лоуэн и Хаттеберг, они и словом не обменялись.

Ламуньон поднялся.

– Прошу прощения, мы покинем вас на несколько минут, – проговорил он. – Нам необходимо переговорить наедине.

Прошло пять минут, потом десять. Лоуэн занервничал.

Ламуньон вернулся обратно.

– Это от BTK? – спросил Лоуэн.

– Да, – откликнулся Ламуньон. – И мне бы хотелось поговорить с вами.

«Вот теперь-то они и попытаются сказать, чтобы мы не распространялись об этой истории», — подумал Лоуэн.

– Я расскажу вам эту историю полностью, – заявил Ламуньон. – Я намерен рассказать все.

Шеф выдохнул с облегчением, будто принял трудное решение.

– Мы считаем, что имеем дело с серийным убийцей, – приступил к рассказу Ламуньон. – Полагаем, он убил семерых. Но огласке это не предавали. Мы знаем об этом парне уже какое-то время, в курсе, что он, возможно, убил Отеро и остальных. Единственная причина, по которой мы не поставили в известность общественность, заключается в следующем. Кое-кто из наших людей думает, что публичное признание вынудит его убивать снова.

Лоуэн собрался с духом. «Вот тут-то и начнется дискуссия» , – подумал он.