Мэри Кларк - Осколок моего сердца

Я не отходил, мама. Не в этот раз. Я был с подругой Кары, Эшли и спасателем по имени Джек. Мы зашли в пляжное кафе, чтобы поесть мороженого. Они разговаривали о музыке, о которой я никогда не слыхал, и я пошел искать ракушки. Я хотел собрать самые лучшие, чтобы принести их в наш номер и чтобы они ждали тебя там, когда ты вернешься после игры в гольф. Я зашел за пляжное кафе, но только на секунду, и я все еще слышал, как смеется Эшли, так что нельзя сказать, что я куда-то отошел. И я видел, как дядя из фургона, развозящего мороженое, зашел внутрь, сказав, что прежде, чем ехать дальше, ему нужно пополнить свой запас шоколадных эскимо. И тут я услышал машину. Она остановилась за фургоном с мороженым. Я повернулся, чтобы возвратиться к Эшли и Джеку, и тут мужской голос за моей спиной сказал, что я пропустил красивую ракушку у фургона. Я вспомнил то, что говорила мне ты, мама, и не стал разговаривать с этим незнакомым дядькой. Я попытался убежать, когда он пошел за мной, но он меня догнал. Он схватил меня, и я очнулся в багажнике его машины.

Джонни слышал, как дядька ходит на втором этаже и опять что-то говорит.

Джонни тихонько прошел в угол комнаты и опустился на пол, так что его ухо оказалось перед отдушиной. Ему удалось разобрать только несколько слов. Этот мальчик… Он изменит все. Чем больше дядька говорил, тем более расстроенно звучал его голос.

Затем послышался другой голос. Это была та самая женщина, которую он слышал вчера вечером. Как же ты будешь заботиться о нем? Джонни расслышал это ясно. Разобрать то, что говорила женщина, было легче, поскольку голос у нее был более высоким.

Дядька что-то сказал насчет того, что по страховке ему выплатили кучу денег. А затем что-то насчет судебного запрета .

Когда его мама предостерегала его от опасности, исходящей от незнакомых людей, она сказала, что, если он когда-нибудь окажется один, если он потеряется и будет нуждаться в помощи, ему надо будет найти полицейского или учителя. А если он не сможет найти ни того, ни другого, то нужно обратиться к женщине или группе женщин. Он всегда полагал, что это потому, что они будут более похожи на его маму.

Но Джонни не мог себе представить, какая женщина захотела бы находиться здесь, в этом доме с этим дядькой. Может ли она мне помочь?

Дядька заговорил опять.

— Все будет хорошо. Поверь мне, Дайэн.

Во всяком случае, ее имя прозвучало как-то так, с «эн» или «энн» на конце. Дайэн? Роузэнн? Ли Энн? Что-то вроде того. Может быть, она окажется добрее этого дядьки. Может быть, она найдет способ отвезти его к его семье.

Джонни услышал шаги на лестнице и поспешил обратно к пазлу. Ничего у него не выйдет, он не соберет этот пазл. Тут слишком много фрагментов. Но у него было ужасное чувство, что ему придется очень, очень долго сидеть здесь наедине с ним.

Райан ходил взад и вперед по кабинету Лори, словно адвокат или прокурор, произносящий свою заключительную речь перед присяжными.

— Трэйси Махоуни не обычный адвокат по уголовным делам вроде Алекса Бакли.

— По мне, так в Алексе Бакли нет ничего обычного, — сказал Джерри. — Как-никак стал федеральным судьей.

Лори знала, что Джерри с удовольствием проводил сравнение между Райаном и его всеми любимым предшественником. В прошлом году один ярый фанат их шоу предложил на страничке передачи «Под подозрением» на «Фейсбуке» анкету: «Лучший ведущий: новый или предыдущий?», прося зрителей проголосовать за своего любимого ведущего — Райана или Алекса. Джерри взял на себя смелость сделать репост этой анкеты в официальной новостной ленте шоу, заявив, что это «прикольный опрос». Когда Алекс получил на пятнадцать процентов голосов больше, чем его преемник, Райану это совсем не понравилось.

— Я хочу сказать, — уточнил Райан, — что, даже будучи бывшим прокурором, я высоко ценю ту роль, которую в нашей системе уголовного правосудия играют адвокаты. Они постоянно устраивают власти испытания на прочность. Они защищают нас всех, обеспечивая такое положение дел, при котором к каждому обвиняемому относятся по справедливости и он не может быть признан виновным без достаточных доказательств его вины.

— Мы все с этим согласны, — сказала Лори. — Как говорится в старом изречении: «Пусть лучше десять виновных избегнут наказания, чем пострадает один невиновный». Но при чем тут Трэйси Махоуни?

— Она верит не просто в работу внутри системы, она верит, что адвокаты по уголовным делам имеют полное право действовать вне системы. Она называет себя «социально-политическим адвокатом», — объяснил Райан. — И заявляет, что она отстаивает более широкие политические интересы своих клиентов, а не только занимается конкретными юридическими аспектами их дел.

— Можешь привести пример? — спросила Лори.

— Года четыре назад она представляла интересы одного малого, обвинявшегося в разбое. Незаконное проникновение в жилище в Саутгемптоне. По одному из случаев у полиции имелось достаточно доказательств, чтобы упечь его, но они полагали, что он является членом более широкой группы, совершившей целую серию таких разбоев, жертвами которых становились миллионеры и миллиардеры, жертвовавшие деньги на политические цели, против которых эта преступная группа выступала. Украденные средства были направлены на финансирование тех, кто думал так же, как они. Когда полиция попыталась допросить этого малого, он немедленно заговорил о своих правах, но, в отличие от большинства подозреваемых, не попросил дать ему номер телефона бесплатного защитника. Оказалось, что в телефоне у него уже есть номер Трэйси Махоуни. Явившись, она заявила, что ее подзащитный согласен на досудебное соглашение о сотрудничестве, но вначале желает посмотреть на имеющиеся против него улики. Туда входили доказательства, полученные путем продолжавшегося прослушивания телефонных переговоров всей этой преступной группы. Прокуроры убрали все упоминания о наличии прослушки, но ей хватило ума сообразить, что без такой прослушки полиция не смогла бы узнать содержание некоторых телефонных бесед. И внезапно звонки прекратились. Полная тишина. А клиент Махоуни так и не пошел на досудебную сделку.

— Ты думаешь, что она рассказала о прослушке, — заключила Лори.

— Во всяком случае, именно так подумали в окружной прокуратуре. Они подумывали предъявить ей обвинение или сообщить о ее противоправных действиях в адвокатскую ассоциацию штата, но у них не было достаточных доказательств, чтобы прищучить ее.

— А как ты вообще об этом узнал? — спросила Лори. Райан работал в федеральной прокуратуре, которая занималась делами о федеральных преступлениях, а окружная прокуратура имела дело с преступлениями, рассматриваемыми судами штата.