Мэри Кларк - Осколок моего сердца

— Я тоже, — сказал Эндрю. — Все сходится. Мы сейчас же позвоним Сандре и узнаем, как назывался тот ресторан.

Почти в трех тысячах миль от столицы, в Портленде, Орегон, женщина, которая теперь называла себя Алисией Нельсон, надела утягивающее белье и крикнула своей девятилетней дочери, находящейся через стенку:

— Белла, надеюсь, ты уже почистила зубы и оделась. Я не могу опоздать на эту презентацию.

Она ухитрилась застегнуть молнию на своем платье до самого верха, затем посмотрела на себя в зеркало. О, корректирующее белье творит чудеса. Она считала, что это переливчатое сиренево-синее платье-футляр приносит ей удачу, помогая привлекать новых клиентов. Две недели назад она смогла бы надеть его без проблем, но поездка в Сан-Франциско с Беном превратилась в непрерывный поход по ресторанам с их гастрономическими изысками. Впрочем, несколько лишних фунтов — не слишком большая цена за ее первую поездку с мужчиной после того, как она развелась с Дэниелом.

Она поймала себя на том, что улыбается, думая о Бене. Дэниел был парнем, с которым она познакомилась в университете, любовью всей ее жизни и отцом ее чудесной дочурки. Они должны были прожить вместе до конца своих дней.

Она все еще иногда просыпалась по ночам, терзаемая чувством вины из-за того, что бросила его. Она снова и снова говорила себе, что он не оставил ей выбора. Она должна была уехать не только ради своей собственной безопасности, но и ради безопасности Беллы. Правда, тогда она смирилась с тем, что за развод с ним она заплатит одиночеством. Если она не проведет остаток своих дней с Дэниелом, ей придется прожить их без романтической любви.

Но затем она познакомилась с Беном. И теперь у них было все серьезно. Он знал Беллу и обожал ее. Да и как было не обожать ее дочь? И в прошлые выходные в Сан-Франциско она наконец рассказала ему о своем прошлом. По иронии судьбы фамилия Бена была Робинсон, как ее собственная, когда она еще звалась Роузэнн Робинсон или Ро-Ро, как ее называли все друзья. О, как же ей недоставало этого прозвища, но она оставила его в прошлом, вместе с Дэниелом.

Она обнаружила Беллу на кухне, где та намазывала маслом подогретое печенье «Поп-тарт».

— Не могла бы ты хотя бы использовать тарелку или бумажное полотенце?

Она постучала указательным пальцем по своей щеке, и Белла поцеловала ее.

Встав на цыпочки и потянувшись за тарелкой, ее дочь сказала:

— Мама, по-моему, тебе следует больше беспокоиться из-за того, что я ем нездоровую пищу.

Белле было девять лет, но она была взросла не по годам. Иногда она вела себя так, будто еще только вчера была малышкой, катающейся на игрушечном джипе. А иногда казалось, что с тех пор прошла целая жизнь.

— Если единственным пороком моей дочери является ее пристрастие к подогретым печеньям, намазанным маслом, то я бы сказала, что я неплохая мать.

— Не просто неплохая, а самая лучшая. Кстати, ты классно выглядишь. Я знаю, что это твое любимое платье. Ах, да, сегодня у тебя назначена эта встреча с владельцами винодельни. Ты приведешь их в восторг.

Хозяева небольшой, но растущей винодельни наняли ее для того, чтобы она предложила им идеи относительно того, как раскрутить их бизнес, и она надеялась убедить их устроить шикарный винный праздник, который продлится неделю, чтобы привлечь ценителей вин со всей округи.

— Спасибо, солнышко. Но мы с моим счастливым платьем не сможем привести их в восторг, если опоздаем на встречу. — Ей надо было завезти Беллу в детский научный лагерь, а затем ехать в долину Уилламетт-Вэлли.

— Я только возьму рюкзак.

Она вытирала с кухонного стола крошки от печенья, когда зазвонил телефон. При виде телефонного кода города — 302 — у нее упало сердце. Рехобот-Бич, Делавэр. Ее прежняя жизнь. Но, узнав остальные цифры номера, она успокоилась.

— Алло?

— Это Эйприл. Извини, что звоню так рано.

Эйприл Мейер, владелица ресторана «Песочница», когда-то была ее любимой клиенткой. То, что началось как работа по раскрутке нового ресторана в курортном городе, переросло в крепкую дружбу. Мейеры были одной из трех супружеских пар, с которыми она дружила и которые знали, как связаться с женщиной, которая когда-то звалась Роузэнн Робинсон.

— Я работаю полный рабочий день, и у меня девятилетняя дочь, которая ведет себя как топ-менеджер. Так что для меня нет понятия «слишком рано». Другое дело вечер. К девяти тридцати я уже так устаю, что готова впасть в кому.

— Мне звонили и спрашивали о тебе, — сказала Эйприл.

Этого она и боялась с тех самых пор, когда «Алисия Нельсон» переехала на другой конец страны, на северо-запад. Дэниел нашел ее. Он опять разрушит ее жизнь. Она напряглась, приготовившись услышать эту весть

— Ее зовут Марси Бакли. Она живет в столице.

— Мне это имя ничего не говорит, но Эйприл, ты же знаешь, как тщательно я скрываю, кто я, с тех пор, как переехала сюда. Вероятно, ты самый честный человек на земле, но пожалуйста, соври и скажи, что тебе неизвестно, где я живу. Вполне может быть, что эта женщина работает на Дэниела…

— Нет. У нее пропал сын. Но да, это имеет отношение к Дэниелу. Дорогая, тебе лучше сесть.

Когда Лео вошел в боксерский зал на Бликер-стрит, в нос ему ударил резкий запах дезинфицирующего средства.

Мужчина, зашнуровывающий боксерки, сидя на скамейке, заметил, как Лео сморщил нос, и сказал:

— Вообще-то это лучше, чем запах пота. Вы привыкнете. Раньше я вас тут не видел. Ищете спарринг-партнера? Мой отец до сих пор с удовольствием выходит на ринг, хотя в следующем месяце ему стукнет семьдесят. Вы бы ему подошли.

— Что? Вы хотите, чтобы я вышел на ринг против семидесятилетнего старика? Приятель, мне же всего сорок семь.

Мужчина немедля начал извиняться, объясняя, что ему никогда не удается правильно определить возраст человека, пока не заметил, что на лице Лео играет улыбка.

— Здорово вы меня развели.

— Вообще-то я пришел сюда не боксировать. Я ищу малого по имени Мейсон Роллинз.

Сначала Лео побывал на кампусе Университета Нью-Йорка, где Роллинз работал в отделе по обслуживанию зданий, и там ему сказали, что Роллинз регулярно ходит в этот боксерский зал и, вероятно, будет находиться там до того, как выйдет на смену.

Мужчина встал со скамейки и быстро огляделся по сторонам. Двое боксеров-любителей тренировались на ринге в центре зала, несколько человек наблюдали за боем, но большинство посетителей тягали железо или колотили по боксерским грушам.

— Вон Мейсон. За рингом, у той кирпичной стены. Вы видите тот ряд груш? Вон тот мужик в дальнем углу. В ярко-синих трусах.

Лео поблагодарил мужчину за помощь и направился к Роллинзу. Тот молотил боксерскую грушу — справа, справа, слева, слева. Лео уже находился всего в десяти футах от него, однако Роллинз пока так и не оторвал взгляд от груши. Но когда Лео собрался обратиться к нему, Роллинз вдруг перестал наносить удары и, схватив грушу обеими руками, остановил ее.