Игорь Прокопенко - СЕПАР

– А теперь хотят свою бандеровщину и нам на Донбассе навязать! – чуть ли не закричал он.

– Ты разницу не хочешь понять, – заговорил я успокаивающим тоном, как бы соглашаясь с ним. – Да, эти, как ты говоришь, бандеровцы свергли действующую власть, то есть фактически совершили революцию. Как в 17-м году. Но! Они после этого выборы провели, нового президента выбрали. Причем относительно честно, как мне кажется. И практически весь мир с этим согласился. А эти, наши защитники так называемые, просто тупо отделили кусок страны, объявив себя народными избранниками и руководителями республики. Какой республики? Кто они такие? Откуда взялись? Кто их выбирал? Кто их вообще знал до этого? – сам того не осознавая, понемногу начал заводиться и я. – Причем беспределят не меньше, а может и больше даже! И при этом кричат, что они нас защищают! От кого они нас защищают? От «Правого сектора»? Да их там человек пятьсот наберется от силы, кого бы они тут захватили? Бред!

– Да успокойтесь вы, чего собачитесь? – видя, что страсти накаляются, попытался встрять в беседу Санек.

– А снаряды, по городу летящие, это тоже бред?! Люди, погибшие и раненые, это тоже бред?! – Игната было уже не остановить.

– Это страшно и неправильно, – попытался я как-то сгладить конфликт. – Когда невинные люди гибнут, это всегда страшно. Но сам подумай, Советская Армия фашистов из захваченных городов шашлыками выманивала? Херачили точно так же, только об этом в наших учебниках по истории не написано. Потому что победителей не судят. А о простых людях в такое время никто не думает.

– То есть ты хочешь сказать, что если в мой дом снаряд прилетит и моих детей убьет, то ты это оправдаешь?! – сыпля искрами из глаз процедил Игнат, привставая.

Я уже понимал, что ссоры не избежать. И что бы я ни ответил, итог будет один.

– Не перевирай. Я хочу сказать, что при освобождении города силовым способом мирные люди так или иначе под раздачу попадут.

– Пошел на хуй из моего дома! – заорал Игнат, вскакивая из-за стола, – А то я тебе сейчас ебало набью! Дети мои для него – сопутствующий ущерб! Один из них – твой крестник! Может, ты забыл? Уёбывай нахуй, я сказал!

Саня тоже подскочил, схватил Игната за плечи и попытался привести в чувство.

– Успокойся, ты че завелся? Он же не это говорил!

Вариантов развития событий было два. Первый – сцепиться с Игнатом врукопашную и вдвоем с Саней как-то урезонить это буйство эмоций. Но итог этого сценария был непредсказуем. И не факт, что обошлось бы без телесных повреждений для кого-то из нас. В пяти метрах, за стеной спали маленькие дети – наши крестники, спала жена Игната. На них и так много всего свалилось за последнее время, и добавлять в эту бочку с дегтем еще и драку между друзьями, имея, как мне казалось, возможность её избежать, мне показалось неправильным. Поэтому, наступив на горло гордости, я спокойно поднялся из-за стола.

– Ладно, поздно уже, пойду я. Комендантский час скоро, надо ещё домой успеть добраться.

И направился к воротам. Саня остался успокаивать кума. Вслед донеслось:

– Давай, пиздуй! Чтоб я тебя не видел больше!

Так и произошло. Больше мы с Игнатом не виделись. Разговаривали по телефону несколько раз, поздравляя друг друга с детскими именинами и обходя тему произошедшего. Но возникшая между нами трещина уже вряд ли затянется. И это очень показательный пример того, как разное видение одной и той же ситуации приводит к разрыву между близкими людьми.

Через пару дней, возвращаясь с работы и подъехав к дому, я увидел, что въезд во двор перекрыт. Во дворе стояла пожарная машина, скорая помощь, суетились вооруженные люди в камуфляже. Человек тридцать из числа жильцов дома тоже высыпали на улицу и стояли, сбившись в кучку. В соседнем подъезде на уровне шестого этажа в стене зияла пробоина от снаряда, из которой валил дым. Припарковавшись на обочине дороги, я наблюдал за происходящим и вдруг вспомнил, что в том подъезде, куда попал снаряд, жили родители моего друга Мишки. И этаж у них был, кажется, то ли шестой, то ли седьмой. По суете пожарных и медиков было понятно, что попадание было не так давно, не позднее получаса назад. И нужно было выяснить, случилось ли что-то с родителями. Среди толпы жильцов я их не увидел. Летом они, вероятнее всего, на даче, и поводов для беспокойства нет. Я нашел Мишкин номер и нажал вызов. Тот ответил довольно быстро.

– Алло! Здоров, Гарик! – прозвучал в трубке бодрый голос.

– Привет, Мишаня! Ну, учитывая, что голос весёлый, все обошлось? – обрадовался я. И сразу пожалел об этом.

– В смысле? – кореш был явно не в курсе событий.

– Да… У меня в доме в соседний подъезд прилетело… Я думал ты знаешь…

– Бля… Там же мама…

Гудки. Быть гонцом, приносящим хреновые вести – то ещё занятие. Я вышел из машины и направился к дому. Блокирующий въезд вояка преградил дорогу.

– Я живу тут, – обозначил я.

Тот кивнул и пропустил. Подойдя к соседнему подъезду и безуспешно поискав глазами среди жильцов Мишкиных родителей, я понял, что попасть внутрь в данный момент невозможно. И стал ждать.

Спустя несколько минут зазвонил телефон. Миша.

– В квартиру этажом ниже прилетело, – напряженным голосом ввёл он меня в курс дела. – Матушка в квартире была, оглохла от взрыва, но в остальном вроде нормально. Благо окна на другую сторону дома выходят. Стекла вылетели, а так вроде всё целое. Сейчас прилечу заберу её. Жена вещи собирает, и валим на хрен отсюда.

– Куда валите? – решил уточнить я.

– Ещё не решили, есть пара вариантов. Как лучше выезжать?

– Вы на машине поедете?

– Да. На поезд билетов нет, да и стрёмно на поезде. Вчера вроде там железнодорожные пути опять взорвали. Состав полдня стоял, ждал, пока починят. А рядом бой шел.

– Ну тогда пробуйте через блокпосты на Станицу, – прикинул я самый безопасный, на мой взгляд, вариант. – Там вроде спокойно пока. Дальше, если решите в Россию, то можно через Миллерово. Таможня вроде работает. На Краснодон не едьте, там в Изварино на погранпереходе замес конкретный.

– Ясно, спасибо! – поблагодарил Мишка.

– Удачной дороги! Как проскочишь – дай знать.

– Окей.

Разговор закончился, и я отправился домой. На первом этаже нажал кнопку вызова лифта, но тот не откликнулся.

– Зашибись, – посетовал я вслух, не радуясь перспективе топать на седьмой этаж пешком.

Поднявшись на этаж и зайдя в квартиру, щелкнул выключателем света. Результат был такой же, как и с лифтом.

– Зашибись, – продолжил я разочаровываться.

И уже предвидя итог, пошел на кухню и повернул водопроводный смеситель. Тот прохрипел, выплюнул несколько капель и затих.

– Вообще зашибись!

Рассчитывать, что газовая плита полыхнет голубым огоньком, не приходилось вовсе. Газ – первое, что отключили бы в такой ситуации во избежание пожара. На всякий случай, конечно, попробовал зажечь конфорку, но всё оказалось предсказуемо.