Виктория Павлова - Пристанище для уходящих. Книга 3. Оттенки времени

Настырный солнечный луч пробился сквозь кроны и осветил подлесок. Вот и нашлось идеальное место. Я уселась на зыбкой границе света и тени, с наслаждением вдыхая запах леса. Трава под ладонью холодила кожу, травинки щекотали пальцы, а на брюки налипли жирные комочки земли и листва. За спиной в ветвях пела птица. Жаворонок. Я закрыла глаза, и его песня вместе со свежим запахом леса сложились именно так, как надо – идеально. Вступив в нужный момент, в симфонию добавился шелест деревьев.

Время всегда замирало в такие моменты. Или это я замирала, боясь его спугнуть, застывала в янтарном мгновении и проваливалась в прошлое – в секунды безоблачного детства и ощущение безопасности. Именно в такие моменты рождался покой – от песни леса и вида солнечных лучей, заплутавших в листве.

Рик рассмеялся и пробежал мимо, прячась за дерево, но Чарли быстро его нашел, потому что заметил в можжевельнике певчего дрозда и хотел показать сыну. Их голоса звучали в голове, и я не открывала глаз, лелея ощущение, что они рядом. Когда безумный бег времени замирал, как сейчас, иногда приходил Чарли: смеялся или что-то рассказывал, спокойно молчал или потирал подбородок в раздумьях. Я позволила себе посмаковать чувство «Чарли» пару минут, прежде чем посмотреть правде в лицо: моя вина перед ним слишком велика, он никогда меня не простит, и мечты быть вместе так и останутся мечтами. Чарли увел Рика, рассказывая о дроздах, и видение растворилось среди деревьев, как и их призрачные голоса.

Позади треснула ветка. Я вскочила.

В нескольких шагах стоял Лагари. Мой телохранитель Курт познакомил нас три месяца назад, и с тех пор моя, пусть и сложная, но размеренная жизнь резко изменилась. У Лагари тоже были сверхспособности, и он не боялся их использовать, потому что считал даром свыше. Он числился в розыске в своей стране за незаконное проникновение и шпионаж, но все еще не сдался, продолжал попытки помочь другим. Таких, как мы, оставалось все меньше из-за веитов, которые считали своей миссией наше уничтожение.

Но нашлись и те, кто хотел это прекратить.

– Прости, я шел громко, все думал, когда ты меня услышишь, – напевно произнес он и поднял руки, будто сдаваясь, – но ты слишком задумалась.

Лагари всегда говорил так, словно ему было удобнее петь, а не произносить слова.

– Все в порядке. – Сердце все еще колотилось в груди от испуга.

– Я и мои друзья весьма польщены вашим вниманием, Ваше Величество. – Он склонился в поклоне, вроде шутливо, но кто его разберет. – Я вызывал Курта.

– Курт занят. Но ты написал, что это срочно. Что случилось? Что-то с твоими подопечными?

На красивом лице Лагари отразилось волнение. С такими правильными чертами, как у него – высокий лоб, аристократический тонкий нос, – он походил на сошедшего с портрета Дориана Грея, но не такого холодного: одним движением брови Лагари мог отразить спектр эмоций от легкого недоумения до отчаяния.

– Можно сказать и так. Вчера в Лангдорфе несколько человек рыскало вокруг дома, в котором я их спрятал, – доложил Лагари. – Свет мы не включали, сидели тихо всю ночь.

– Веиты?

– Больше похожи на военных. Говорили на английском с американским акцентом.

Я похолодела. Хэмстед?! Неудивительно, что он первым пришел в голову, но какова вероятность, что это именно он?

– С чего ты взял?

– Проследил за ними до бара и послушал, о чем они треплются. – Он показал мне фотографии на телефоне. – Знаешь кого-нибудь?

Я испугалась, что увижу там Чарли или кого-то еще из прошлой жизни. На фотографиях трое незнакомых мужчин в штатском пили пиво за стойкой бара. Никого из них я точно прежде не видела, но мысли о генерале Хэмстеде все равно назойливо крутились в голове. Тогда, три года назад, когда требовалось одновременно разбираться с кучей проблем, я про него забыла. Предпочла забыть. Поднимать вопрос об американском военном, который, возможно, явился катализатором всей ситуации, выглядело ненужным риском. Доказательств его общения с Виктором у меня не было, возможно, генерал вообще ни при чем. Обвинять, основываясь на предположениях – глупо. Генерал сам вряд ли бы полез ко мне, конфликтовать с Чарли у него тоже не было причин. Все закончилось, осталось в прошлой жизни.

Но если это его солдаты, что им нужно? Зачем он следит за людьми со сверхспособностями, которых спрятали Курт и Лагари? Глупо верить в совпадение, еще три года назад генерал мог заподозрить что-то в моем поведении, начать копать, а потом… Что? Снова найти того, кто заинтересуется информацией, чтобы ее подороже продать?

– Нет, я их не знаю. – Я вернула Лагари телефон. – О чем они говорили?

– О службе, о девочках. В основном, о всякой ерунде. – Лагари будто засомневался, но все же решился. – Они упоминали мотылька. Мне показалось, это важно. Они его ищут.

– Мотылька? В смысле такую бабочку? – Упоминание в одном разговоре военных и хрупкого недолговечного существа вызвало неясную тревогу. Что может их связывать?

– Вряд ли. Мне кажется, они говорили о человеке, а это что-то вроде прозвища.

– Они ищут человека с прозвищем Мотылек? – Да уж, кем бы он ни оказался, но отчего-то остро не хотелось отдавать его военным.

– Похоже, – Лагари кивнул, – но пока не пойму, как это связано с нами и как они нас нашли. Кто знал об этом доме?

– Курт, я и ты. Никто из нас не сказал бы военным. Если это военные. Ты точно уверен?

В воздухе повисло напряженное молчание.

– С этой семьей ничего не случится, – твердо произнес Лагари.

– Не случится! – Я-то уж точно этого не хотела и лихорадочно соображала, как выйти из ситуации. – Перевези их. Документы пока не готовы, придется еще посидеть взаперти. Поезжайте на виллу на озере Лёф. Мы не выезжали туда больше года, даже смотритель бывает там раз в месяц. Я уберу оттуда садовника и отключу сигнализацию, а потом дам вам команду. Посидите там несколько дней, потом Курт привезет документы, и отвезешь своих подопечных, куда они захотят.

– Слушаюсь, моя королева. – Лагари снова поклонился и теперь, похоже, на полном серьезе, хотя я много раз просила его не тратить силы на формальности там, где они не нужны. Он выпрямился и печально улыбнулся: – Носители не должны так жить, ты ведь понимаешь?

– Не должны. Но точно должны остаться в живых, поэтому пока спрячьтесь и ждите Курта. Я обещала вам помочь, значит, помогу. Попробую выяснить что-нибудь об этих любопытствующих.

– Скоро мы отрубим голову гидре. – Лагари чуть изогнул губы, выразительно демонстрируя презрение к врагу. Гидрой он называл Орден и был одержим его уничтожением еще больше Курта. – Прошлые наводки оказались пустышками. Если у тебя есть еще кандидатуры, я буду счастлив их проверить.