Павел Алексеев - Цвет махаона

– Токсикоман, что ли? Бензин нюхаешь?

Парень с облегчением выдохнул, смахнул испарину со лба и радостным голосом ответил:

– Да, я токсикоман. Бензин нюхаю… и пью тоже… каждый день… жить без него не могу… Ну я пойду, мистер?

– Топай, щенок!

Джефф поковылял вглубь улицы. Джон ухмыльнулся и вернулся в дом. Ребята подбежали, забрали из-под машины канистру со шлангом и направились к мастерской Коннела. До нее путь не близкий. Благо Райли небольшой городок. Быстрым шагом можно дойти за тридцать минут, но в состоянии парней идти порядка часа.

Добравшись до места, ребята осмотрели строение вокруг, убедились, что поблизости нет полицейских и охраны, после чего Билл принялся обливать стены. Он лично хотел отомстить Джону.

– У кого спички? – спросил он, поставив пустую канистру на землю.

– Их должен был взять Питер, – ответил Джефф.

– Т-так я и взял их, но не могу найти в карманах к-куртки, – пьяно ответил Пит. – М-может, в кустах обронил.

Билл взглянул на Питера, который в эти секунды ощупывал куртку. Отойдя в сторону, сел на корточки, положил руки на голову и язвительным голосом сказал:

– Черт возьми, идиоты!!! Вам ничего доверить нельзя! И где мне теперь огонь добывать?! При помощи палки?!

– Постой, к-кажется, нащупал. Под подкладку куртки п-провалились, – обнадежил Питер. – Сейчас достану.

После нескольких мучительных попыток достать коробок все же удалось. Пит дал его Биллу и отошел подальше, искоса посматривая на него. Тот взглянул на мастерскую еще раз, чиркнул спичкой и бросил ее ко входу. Пламя разгоралось. Билл видел только яркие лучи. Огненные лепестки заиграли в безумной пляске. Они радовались своей короткой жизни и от этого вырастали больше, голодно обнимали своими искристыми пальцами небольшое строение, словно обхватывая его частями. Сначала загорелась дверь, затем огонь пробрался внутрь и уже там начал бесчинствовать. В мгновение стекла треснули и рассыпались на мелкие осколки. Сразу же огненные пальцы вырвались на свободу и схватили своей жадной лапой мастерскую целиком.

Билл смотрел на пожар. Глаза стали стеклянными, словно плавились при виде этой картины. По щекам текли слезы.

– Может быть, теперь ты нас оставишь в покое, урод! – пробормотал Билл.

Друзья подошли к нему и отвели подальше от огня. Вдали послышались сирены пожарных машин. Ребята поспешили покинуть место в надежде, что их никто не заметит. Билл едва волок ноги. Мигрень снова вернулась. Она была не такой мучительной, как до этого, но ни на минуту не покидала.

Девять тридцать утра. Билл проснулся от криков, доносившихся из холла. Слышалось, как Джон свирепствует: кричит на Милу, доносятся удары о стену. Через минуту раздался звон, словно кто-то разбил тарелку. Билл не понимал, что происходит. Прошлый вечер стерся из памяти с момента ссоры с Джоном.

Придя в себя, Билл решил спуститься и узнать, в чем дело.

– Вот он, мелкий паршивец! А ну, иди сюда, щенок! Где ты пропадал прошлой ночью?! Ты поджег мою мастерскую, мразь?!

– Я не понимаю, о чем ты! – спускаясь ответил Билл. – Не кричи на нас с мамой! Объясни, что произошло!

– Я тебе сейчас объясню! – сказал Джон и тяжелой поступью приблизился к парню.

Он взял Билла за грудки и с силой откинул в стену. Тот взвыл и скорчился от боли. Подбежала мама и начала заступаться за сына.

– Джон, он этого не делал! Не трогай его! Если хочешь кого-то ударить, то ударь меня!

Джон отмахнулся от Милы, подошел к парню и, стиснув зубы, проскрипел:

– Я чувствую, как от тебя воняет бензином и огнем! И ты будешь мне врать, что не поджигал мастерскую? Ты мелкий ублюдок, который сгниет в нищете! Мой бизнес приносил деньги; я вас кормил, одевал, а ты все разрушил своим тупым выпендрежем!

В его глазах читался гнев, порождающий страх в голове Билла. Парень испуганно смотрел на истинное лицо Джона. Мужчина был готов порвать парня, но что-то его останавливало. Зрачки медленно сужались. Он брезгливо толкнул парня, подошел к Миле, схватил ее за запястье и прошипел:

– Он об этом пожалеет!

После этого Джон стремительным полным ненависти шагом покинул дом, за собой хлопнув дверью с такой силой, что единственная картина, висевшая на стене вдоль дуговой лестницы, сорвалась с гвоздя и с характерным треском ударилась о ступеньки. Мила разрыдалась, а Билл смотрел на нее, не осознавая, что произошло. В душе он думал, что мог сжечь мастерскую, но вспомнить события той ночи не получалось. Он подполз к маме, обнял ее и прошептал:

– Мам, я вас с Чарли никому не отдам. Этот урод еще получит свое за то, что обидел тебя.

Билл встал с колен и помог подняться матери, отвел ее в комнату и накрыл пледом. Она плакала и не хотела верить в то, что мастерскую поджег именно Билл.

– Это опять случилось? – плачущим голосом спросила она.

– Что… это? Что должно было случиться?

– Три года назад на Рождество у тебя был приступ. Ты не мог различать цвета, бился в истерике, а на утро ничего не вспомнил. Что вчера было?

– Мам, я… я не помню. После ссоры с Джоном я выбежал на улицу и все… я не помню дальше ничего. Даже как попал домой…

Она взглянула на сына раскаленными от слез глазами и произнесла:

– Собирайся! Поедем в больницу!

Женщина сходила в ванную, умылась, привела себя в порядок. Билл поднялся в комнату, переоделся в чистое белье и спустился. Через четверть часа они вышли из дома и сели в машину. Мила пыталась завести ее, но не выходило.

– Черт, бензин на нуле. Кто-то слил вчера бен…

Она хлестнула взглядом Билла, сидевшего рядом. Закрыв машину, взяла сына за руку и повела в больницу к доктору Джерри Малькольму. В этот день у него очередь. Пропускать женщину никто не хотел, пока она не крикнула: «Заткнитесь все!!!» Она выглядела настолько злой и убедительной, что люди в очереди замолчали и безоговорочно пропустили ее. Мила без стука вошла в кабинет, потянув за собой сына.

– Здравствуйте, доктор! У Билла снова был приступ, – чеканила она. – Только сейчас все намного хуже и опаснее! Мне нужна ваша помощь!

Малькольм сидел за столом, усердно исписывая журнал. После того, как лист закончился, он оторвался от дела, поправил очки и безучастно сказал:

– Здравствуйте, мисс Бенктон!

Перед доктором на стуле сидела немолодая светловолосая пациентка. Она испугалась внезапно ворвавшейся незнакомки. Колени ее задергались, тощие руки затряслись.

– Доктор, доктор, – бормотала она. – Кто это? Доктор, кто это?

– Успокойтесь, – плавным движением руки он пытался ее усмирить. – Не беспокойтесь! Все в порядке!

– Не мисс, а миссис! – завопила Мила, еще крепче сжимая руку Билла.

– Доктор, доктор, кто это? – повторяла женщина. – Доктор…