Михаил Туров - Тодариум

В этот момент голова словно прояснилась. Я тотчас же прильнул к полу и подставил ухо к доскам – голоса доносились оттуда, с церкви.

Спустившись вниз по лестнице, я приоткрыл дверь в комнату Невилла и родителей – брат, как и мама, спали, папа отсутствовал.

Идти в церковь через главные двери было дурной затеей, поэтому выбор пал на служебный коридор, дверь в который открывалась с сада. Взявшись за ручку двумя руками, я максимально тихо приоткрыл ее – чёрная ряса висела на манекене в углу, а за ней вдоль всей стены лежали книжки с мало отличающимися обложками.

Голоса стали отчетливыми и понятными. Они принадлежали отцу и Мэджи. Они о чем-то спорили, но слов было не разобрать. Когда я подобрался ближе к выходу в главный зал, никого внутри не оказалось.

Не было ни души, лишь два светильника горели у главного входа.

За столом отныне ужинал и Лео. Невилл догадывался, что это своеобразная месть отца за его грубый язык и молча удалялся в свою комнату с тарелкой. С того же дня он начал придумывать разные причины не идти на воскресную службу.

Отец изменился. Не знаю, как это можно охарактеризовать словами, но его поведение стало более грубым, голос звонким и жестким, такой обычно присущ командирам в военных училищах. Даже взгляд его поменялся – добрые и светлые глаза превратились в чёрные точки, просверливающие тебя насквозь.

Мама наверняка тоже это заметила, так как ее энтузиазм в готовке пропал, как и рвение к обучению новых классов. Она решила посветить себя церковному саду.

У меня были мысли сказать об этом наблюдении Мэджи, когда мы лежали на крыше мельницы у фермы мистера Хекельса. Но сказал я лишь о моем странном сне, и она, к моему удивлению, и глазом не моргнула.

– Твой брат не прав, – неожиданно заявила она, – Отец Лонелл стал священником, поскольку это исходит изнутри.

– В Зубчатой Роще он помогал одному священнику, но он им не был до Ловирдейла… я уверен, что он делает это от чистого сердца, но…

– Только от чистого сердца! – прервала меня Мэджи, – ну что, до встречи на ужине?

В голову залезла назойливая мысль, которую я не осмелился сказать вслух: что если Мэджи общается со мной… ради отца?

Эта мысль возвращалась каждый раз, когда я видел Мэджи, но в один день она захватила меня полностью, не давая сомкнуть глаз до утра.

Лето подходило к концу: Невилл записался на курсы стрельбы и ездил по выходным на учения в Уизерс. Обещал взять меня с собой, но в итоге как-то это позабылось. Мама продолжала работу в саду, изредка помогая отцу в церкви. Все было как раньше, кроме… общего настроения в воскресные вечера – отныне их вел Лео, отец лишь появлялся в самом начале. Но что самое интересное – Мэджи на них больше не появлялась.

Одной летней ночью по Ловирдейлу прошелся ураган. Учитывая, что церковь находится рядом с лесом, досталось ей больше всех: дерево упало и пробило крышу. Отец велел залатать дыру к вечеру, как раз к началу воскресного слушания, видимо, чтобы никто не сомневался в силе его Божьей.

Пока Невилл возился внизу с досками, я чуть заскучал и невольно стал свидетелем неприятной сцены. Дерево проделало дыру прямо под главным залом церкви, а значит все происходящее внутри было как на ладони. Я конечно и до этого заметил Лео, переодетого в старый рабочий комбинезон, но сейчас он активно с кем-то разговаривал. Он был запачкан с ног до головы светло-алой, практически красной краской: он помогал отцу докрашивать сарай церкви, что находится в глубине леса – крайне странное место для сарая.

Долгое время я не мог понять с кем он разговаривает, пока не просунулся чуть ниже, оставив инструменты рядом с лестницей. Голос девушки мне показался знакомым, и не зря – это была Эльза. Она одна из немногих, кто начал помогать в обустройстве школы Ловирдейла и центральной улицы.

– Где он? – Эльза спросила это громко, будь церковь заполнена людьми, все бы это непременно услышали.

Лео сразу же вскинул руку, что приказывало утихнуть.

– Вы о ком?

– Ты знаешь о ком я, Лео. Где Ричард Лонелл?

– Прошу помнить, что он Святой Отец Ричард Лонелл.

Эльза громко усмехнулась.

– Так он… здесь? Мне сказали, что он из своего деревянного храма днями не выходит.

– Эльза, верно? Я помню Вас и вашу мать Лидию: Вы вместе с ней ходила на первые собрания. Что случилось?

– Случилась, и правда. Кстати, о моей матери – я здесь именно из-за этого. На прошлой неделе она опять отдала деньги Ричарду, я хотела бы вернуть их назад.

– Лидия сделала пожертвование для церкви, а не для отца Лонелла. Эти деньги пойдут на благоустройство церкви и сада, куда многие заглядывают. После вчерашней ночи особенно нужна поддержка, – Лео кивнул в сторону дыры в крыше.

Я успел отпрянуть в сторону, и Эльза меня не заметила.

– Нет, нет, нет! В этом как раз и разница: она отдала деньги Лонеллу, как и все, кто ходит сюда. Они поклоняются ему, а не Богу! Господи, Лео, ты же сам слушал его речи, разве ты не слышишь, о чем он постоянно говорит? О себе!

Лео замолчал, словно прокручивая в голове последние выступления отца.

– Эльза, позволь мне кое-что объяснить, – его грязные от краски руки оказались на её плечах, – святой отец является сторонником Пиетизма. Он наш проводник с Богом. Он говорит с ним, а он с нами. Вот и все.

Она стряхнула его руку со своего плеча и попятилась назад.

– Моя мать отдала все ценное, что у неё было в доме. Ты понимаешь это? Я умоляю тебя, – она упала на колени, – умоляю! Верни часть денег! Хоть часть!

– Разве ты не понимаешь, что она сделала это, посмотрев в глубину своей души? Она искала там подсказку что же ей делать дальше. Куда идти дальше. И она нашла её. Нашла так же, как и я в свое время. И святой отец с радостью, со слезами на глазах, принял нас. Он по сей день мне указывает дорогу, Эльза. Неужели ты ничего не почувствовала, когда пришла на первые собрания? Не было чего-то волнующего внутри, вот здесь? – он приложил ладонь к груди.

Я, сам того не замечая, приложил руку к груди, словно этот вопрос был адресован мне. И, если бы так и произошло, боюсь, мой ответ не понравился бы Лео.

Эльза склонила голову вниз, прекратив попытки перечить.

– Я побывал на первом собрании, когда ещё работал на отца и не знал, что делать дальше. В то время дел было слишком много, и отец часто посылал меня к мистеру Фиворду, местному оптовому торговцу, что постоянно бывал в Уизерсе. Он живёт недалеко, думаю, ты знаешь. И вот я стою у его дома, жду, когда он закончит возиться со своим грузовиком, как вижу нескончаемый поток людей в церковь. Когда я окликнул женщину, чтобы узнать, что тут происходит, она заявила, что все эти люди «заблудились». Они блуждают в темноте. И когда я оказался среди них, то понял: я тоже блуждаю. Святой отец сделал невероятное – он включил свет, которого нам так не хватало. И этот ЩЕЛЧОК помог мне. Он указал мне на путь, кем я хочу стать, понимаешь, Эльза? Быть с таким человеком, как мистер Лонелл… это призвание.