Нана Рай - Расшатанные люди

Юлиана достает из косметички темно-зеленый карандаш в тон глазам и подводит нижние веки. Нужно двигаться дальше. Это не первая и не последняя ошибка в практике. В конце концов, она всего лишь человек. А человеку свойственно ошибаться.

Она заставляет себя улыбнуться отражению. На щеках появляются задорные ямочки. Хм, а может и правда у нее есть лишние пятнадцать минут? Может, и не нужен откровенный разговор с мужем, чтобы растопить лед в их отношениях. Подумаешь, обойдется без утреннего кофе.

Юлиана вытаскивает рубашку из брюк и решительно идет следом за мужем.

– Ты что будешь на завтрак: крепкий кофе или горький кофе? – слышится довольный голос Ильи.

– Предпочту взбитые сливки с клубникой.

***

Новоград осенью похож на златокудрую девицу, которая смущенно прикрывается рваным платьем, а под ее босыми ступнями безжизненно лежат обрезанные локоны. Картина не меняется от одного микрорайона к другому. Двухцветные многоэтажные дома, забитые людьми, как метро в час пик, утопают в красных и желтых, пожухлых и едва облетевших листьях. Маленький город с населением не более полумиллиона человек для кого-то кажется мегаполисом из-за обилия разноцветных зданий, красочных вывесок, рекламных щитов, витрин магазинов, украшенных цветами и огнями.

Юлиана паркует двухдверный «Мини Купер» на стоянке перед частным психотерапевтическим центром «Санитатем». Каждый раз, приезжая на работу, она любуется лаконичным трехэтажным зданием с французскими окнами и серебристой переливающейся на солнце облицовкой стен. В отличие от других клиник в духе советского союза, здесь современному человеку ничто не внушает ужас, что его сразу упекут в дурдом.

Юлиана закидывает на плечо черную лакированную сумку, глядит на наручные часики с бриллиантовыми цифрами, которые ей подарил Илья на день рождения, и раздосадовано вздыхает. Опоздала на двадцать минут. «Завтрак» продлился дольше, чем она планировала.

– Юлиана Владимировна! – за стойкой регистратуры вскакивает молоденькая администраторша Инга.

Забавная карешка до ушей и личико сердечком, которое сейчас скрыто за медицинской маской – почти единственные причины, по которым ее взяли на работу. Администратор должен располагать клиентов, мило щебетать и рассказывать о том, какие чудесные профессионалы работают в их центре. Чтобы расслабить напряженных клиентов на стойке горят ароматические свечи, и тонкий запах ванили, лаванды или жасмина изо дня в день наполняет холл с высокими потолками и светлыми стенами.

– Семейная пара на десять утра уже здесь. Ждут вас возле кабинета.

– Ох, – Юлиана мельком смотрит на чопорную старушку, которая сидит в фойе на бежевом диване. – Они пришли раньше, а я опоздала, – досада становится еще сильнее.

Старушка осуждающе прищелкивает языком и поправляет слуховой аппарат.

Юлиана мысленно закатывает глаза:

– Директор не злился, что я опаздываю? – шепчет она Инге.

– Я ему сказала, что вы уже на месте, – так же шепотом отвечает та и лукаво подмигивает.

– С меня шоколадка.

Юлиана поднимается на второй этаж по широкой лестнице со свеженамытыми ступенями и спешит по длинному коридору к кабинету. Стук каблуков приглушается персиковым ковролином. На мягкой софе возле ее двери сидит молодая пара: ссутулившийся парень в бесформенной черной футболке и яркая рыжеволосая девушка, погруженная в смартфон.

– Здравствуйте, – мягко здоровается Юлиана и с улыбкой протягивает руку парню. – Меня зовут Юлиана Владимировна. Я так понимаю, вы ко мне?

Молодой человек поднимает на нее черные глаза и крепко пожимает ее кисть. Медицинская маска легкомысленно сдвинута на подбородок. Странно, но от его изучающего взгляда становится не по себе. Будто она столкнулась с чем-то потусторонним и необъяснимым.

– Да, мы к вам, – тихо, с легкой хрипотцой отзывается он.

Юлиана переводит взгляд на его жену, но та не отрывается от мобильного, губами пожевывая маску.

– Подождите пару минут, и я вас вызову.

Она достает ключи из сумочки, но не успевает вставить в замок:

– Внутрь зашел мужчина, – парень продолжает пристально глядеть на Юлиану так, что на секунду она забывает, куда шла.

– А? Хорошо, спасибо.

Мужчина… Наверняка, директор.

Набравшись смелости, Юлиана заходит внутрь, оставив странную пару в коридоре.

Евгений Анатольевич и правда дожидается ее на просторном диванчике и задумчиво пролистывает журналы, изредка поглаживая черные усы и ухоженную бородку.

– Здравствуйте, – она как школьница застывает возле двери, но тут же расправляет плечи и садится напротив директора в кресло, в котором ведет прием. – Простите, я сегодня задержалась. Этого больше не…

Он не дает ей договорить шаблонную фразу и перебивает:

– Юлиана, мне не нужны пустые обещания. И твое опоздание, и даже детская ложь Инги меня пока что мало заботят.

Евгений Анатольевич разбил много женских сердец. Убежденный холостяк в сорок лет, смуглый брюнет с глубоко посаженными синими глазами, посвятил жизнь работе. Но был между ним и Юлианой один секрет, который она предпочла бы забыть.

– Тогда что?

Евгений сцепляет пальцы и тяжело вздыхает:

– Ты сюда пришла сразу после ординатуры. Незамужняя, ветреная, но умеющая чувствовать человеческие души.

Привычка Евгения Анатольевича погружаться в прошлое безумно тяготит. Юлиана стискивает зубы, а он продолжает:

– Я не знаю больше ни одного столь талантливого психотерапевта, который успел бы сделать себе имя в тридцать один год, но ты этого добилась. А сейчас все трещит и находится на грани…

– Евгений Анатольевич, вы все-таки решили меня уволить?

Юлиана поморщилась. Несколько недель назад она сама пришла к нему с заявление на увольнение. Но Евгений заявил, что она слишком ценный сотрудник, чтобы ею разбрасываться, и они больше не будут обсуждать этот вопрос. Но видимо…

Он взмахивает рукой:

– Не перебивай. Вчера ко мне снова приходили журналисты.

– Опять?! Спустя месяц? Я думала…

– Я тоже так считал, но эта трагедия никому не дает покоя. А недавно по первому каналу вновь крутили шоу, в котором разбирали подобные случаи, и инцидент с нашим центром снова всплыл, – Евгений Анатольевич щурится и устремляет взгляд поверх плеча Юлианы, в сторону окна, едва прикрытого полупрозрачным тюлем. – Журналисты хотели поговорить с тобой. Но я снова сослался на то, что мы не разглашаем тайны пациентов. Пускай один из них давно в могиле, а другая потерялась в своем безумии.

– Пусть мучают их родственников, – невольно огрызается Юлиана. В животе заново скручивается тугой узел вины, который этим утром она наивно пыталась развязать.