Кристина Котельва - Виновен наполовину

Этой книги не было бы без самых главный людей в моей жизни – без моих родителей. Я благодарна им за моё счастливейшее детство, за воспитание, за ту безграничную любовь, что они дарили мне на протяжении всей их жизни. Благодарю мою дорогую тётушку, она любила меня искренне и безвозмездно. Я верю, что вы смотрите на меня с небес и гордитесь мной.

Благодарю моего мужа. Без его поддержки я бы точно ничего не осуществила. Если я подойду к нему с фразой: «Я тут кое-что придумала, но для осуществления задуманного мне нужно полететь в космос», – он не будет крутить у виска, а кинется искать способы меня туда отправить.

Благодарю моих детей. Рома – мой лучший друг, мой критик, советник и корректор по совместительству.

Спасибо моей дочери Дашеньке. Она терпеливо ждала, пока я писала роман. А писала я его девять месяцев.

Низкий поклон моему учителю русского языка Вострых Галине Павловне. С первого урока она смогла влюбить меня, одиннадцатилетнюю девчонку, в великий русский язык.

Благодарю моего наставника и редактора Щеглову Ирину Владимировну. Как же долго я вас искала.

Благодарю моего друга и одноклассника Воеводкина Константина Борисовича за профессиональную консультацию. Если всё же что-то не так, прости. Я художник, я так вижу (здесь должен быть весёлый смайлик).

Благодарю за консультацию мою дорогую Юлию Купавых. Юлия – Волонтёр с большой буквы. Несколько лет Юлия занимается спасением бездомных животных, коих на её счету уже не один десяток.

Спасибо за поддержку моему другу детства – Надюшке Коробко.

Благодарю Александру за помощь. Отвечая на твои вопросы, я чувствовала себя как на защите дипломной работы.

Моим самым близким друзьям я тоже говорю спасибо! При каждой встрече они спрашивали: «Ну что, когда уже допишешь?» Это очень мотивировало. Женя, Люба, еще раз спасибо.

И, конечно же, вас, я благодарю вас, дорогие мои читатели. Без читателей нет писателя.

Приятного чтения.

С уважением, автор.

Мишка с трудом толкал перед собой коляску с младшим братом, пока тот в ней тихо сопел. Нужно было следить, чтобы тюлевая накидка не спадала с козырька коляски, а то сразу комары налетят, отчитывайся потом перед родителями. Позади шёл его средний брат, Егор. Он запускал бумажные самолётики и постоянно сворачивал с узенькой тропинки в лес, чтобы поднять их. Мишка сделал несколько попыток ухватить брата за руку, но тот вредничал, вырывался и убегал.

– Не убегай, слышь, потеряешься же, а меня мама потом убьёт, – сердился Мишка, но Егора это ещё больше подзадоривало.

– Бесишь… – Выругался Мишка и остановился, чтобы передохнуть. Он присел на корточки, опершись левым локтем о колено, стёр пот, по-мужски сплюнул на землю и достал из корзины фляжку с водой. Отвинтил крышку, сделал несколько больших глотков и окликнул Егора. Егор бегал по тропинке вперёд-назад, поднимая в воздух сухую пыль.

– Пей давай, а то сейчас только уберу бутылку – начнёшь ныть, что пить хочешь, – приказывал Мишка.

Егор не подчинился и продолжил бегать, пуская самолётики.

Мишка психанул, закрутил флягу и бросил назад в корзину. Деловито вскинул руку и посмотрел на часы:

– Одиннадцать часов двадцать три минуты, – прошептал он. «Мама сказала, раньше двенадцати не возвращаться. Ещё так долго с ними надо гулять», – думал он с досадой.

– Ладно, пошли, вредина, – буркнул Мишка едва слышно, снял коляску с тормозов и зашагал вперёд.

Лучи полуденного солнца сквозь кроны деревьев падали на лицо младшего брата, тот начинал щуриться и ёрзать. Мишка боялся, что Костик проснётся и начнёт плакать, вот тогда им точно придётся возвращаться домой. Но после обеда его опять заставят гулять с братьями, а ему так хочется сходить в гости к Кольке. Ещё позавчера они договорились о встрече, чтобы обменяться марками и похвастаться новыми вкладышами от жвачек. А ещё Колькин папа привёз заграничные спички с розовой серой, и горят они ярче наших, так сказал Колька. Мишка ловко развернул коляску и потащил её за собой, покачивая и приговаривая: «ч-ч-ч, у-у-у, ч-ч-ч, у-у-у», – укачивая младшенького.

Сощурившись и поглядывая одним глазом на солнце, он представлял, как они с Колькой вечером будут жечь иностранные спички, облизывать соленую серу и мечтать о путешествиях. Его смуглое лицо с выгоревшими бровями растянулось в улыбке.

Егор резво бежал впереди. Едва он успел обернуться и посмотреть на брата, как тут же шлёпнулся и громко заревел.

– Ну вот, я так и знал, теперь меня точно мама никуда не отпустит.

Мишка не спеша подошёл к брату и сквозь зубы выдавил:

– Да не ори ты, сам виноват, говорил же тебе не бегай.

Он дёрнул его за руку и усадил на пень, взял из коляски флягу с водой, промыл небольшую ссадину, оторвал лист лопуха и прилепил на рану. Егор продолжал хныкать, но уже не от боли, а скорее от вредности. Мишка схватил его за предплечье и приказал идти строго за ним.

– Понял? – Переспросил он. Тот угукнул и хитро улыбнулся.

Мишка взял коляску и неспешно покатил её в сторону дома.

«Обратная дорога займёт минут двадцать, не больше. Как раз к двенадцати придём, как мама и просила», – деловито размышлял он, складывая в уме часы с минутами.

– Иди и не отставай, понял? – Ещё раз приказал Мишка и обернулся, но Егора не увидел.

– Егор, – позвал он, – выходи, не смешно. Я вот маме все расскажу: и что плохо себя вёл, и что опять прятался, она тебе ремня всыплет. – Но в ответ только шум раскачивающихся деревьев. Он ещё раз позвал брата – тишина.

Мишка остановился, почувствовав во рту вкус железа. Он знает этот вкус и ни с чем не спутает. Дыхание стало частым, но надышаться не получалось. Мишка широко открыл рот, пытаясь крикнуть, но ему лишь удалось выдавить едва слышное шипение. Ноги перестали слушаться, уши заложило, вокруг все поплыло. Мишка плюхнулся на землю, сделал глубокий вдох и истошно завопил:

– Его-о-ор!..

Он закричал так, что с деревьев вспорхнули птицы, крик эхом разнесся по густому лесу. Он опять глубоко вдохнул и постарался крикнуть ещё громче, но голос предательски пропал.

Тотчас, где-то совсем рядом, он услышал хруст веток. Страх тут же отступил. Мишка схватился рукой за нательный крестик и, сжав его крепко в кулак, побежал в сторону звука. Никого… Хруст повторился, но с другой стороны. Мишка обернулся и посмотрел на коляску. Коляска слегка раскачивалась из стороны в сторону, – Костик проснулся. Мишка сделал ещё один нерешительный шаг в глубь леса, но, испугавшись, вернулся к коляске, вытащил из неё брата и стремительно побежал домой.

Он знал, что когда Костик вырастет, то подтвердит, что Мишка ни в чем не виноват. Ведь он следил за ними. Следил так, как мог это сделать девятилетний мальчишка. Ведь всегда всё было хорошо.