Александра Крючкова - Сказки призраков. Премия имени Эдгара По. Игра в Иную Реальность

– Сына? – батюшка нахмурил брови и затеребил Евангелие.

– Да, Слава Богу, не приняла хоть этот грех на душу! Мы ведь так и не поженились – испугался мой жених, променял меня на дочь богатого и влиятельного чиновника. А сын мой внешне – копия своего отца, и я назвала его Алёшей.

– И сколько лет мальчику?

– Семнадцать.

– Ты рассказала ему об отце?

– Нет, батюшка. Мой сын поёт в церковном хоре и собирается поступать в Семинарию, и я не хочу, чтобы у него изменилось отношение к церкви из-за такого отца. Всё, что он знает, – так это то, что они безумно похожи внешне…

Алексий покачал головой. Его рука прикоснулась к руке Пелагии. Он немного помолчал, но затем, резко отдёрнув руку, грозно произнёс:

– Значит, дочь моя, ты соблазнила служителя церкви, затем не послушалась его вопреки тому, что женщина должна всегда находиться в послушании у мужчины, будучи созданной из его ребра, а в заключении ещё и сокрыла от него правду!

– Батюшка, но… – попыталась возразить Пелагея.

– О, грешница! Не написано ли в Библии, что всё, мною перечисленное, есть тяжкий грех?!

– Я искренне каюсь во всех своих грехах и прошу простить меня!

– А простил ли тебя тот человек?

– Где же я разыщу его теперь?! – уже в слезах прошептала несчастная. – Неужели моя душа обречена скитаться по свету неприкаянным призраком?

– Дочь моя, идёт Великий пост, так постись! Возможно, Бог и простит тебя, но не я…

Умирающая беззвучно плакала.

Батюшка возвращался в храм, явно будучи не в духе, но лишь одна мысль крутилась в его голове: «Боже, что делает время с женской красотой!»

В тот же вечер Алексий оставил рясу дома и отправился с друзьями в кабак. Сильно напившись, на следующее утро батюшка прогулял службу и всю Страстную Неделю провёл с друзьями, вспоминая Страданья Христа, не расставаясь с бутылкой.

В Пасху, чтобы в очередной раз не лишиться работы, Алексию пришлось протрезветь. За праздничной трапезой после службы ему сообщили, что в пятницу Пелагею похоронили. Покойницу не отпевали по причине отсутствия денег у её сына, однако сорокоуст за упокой матери тот всё-таки заказал.

Прихватив с собой церковного вина, Алексий отправился на могилу новопреставленной и столкнулся у кладбищенских ворот с красивым юношей. Батюшка узнал в нём сына, но сын не узнал бы в нём отца – тот слишком плохо выглядел…

Я просто слишком сильно любил её! А разве вам не знакомо такое чувство, когда ради любимой вы готовы пожертвовать жизнью?

…Не помню, где и когда мы познакомились с Жанной, ведь мы жили в одном доме, играли в одном дворе, учились в одной школе. Жанна всем нравилась, её окружала толпа ухажёров, и я сначала даже побаивался пригласить её погулять. С женщинами у меня сложности с детства. Я их всегда боялся. И, как выяснилось, не зря!

Мы стали встречаться ранней весной, когда Жанне исполнилось восемнадцать. Часто ходили к тому озеру, по центру которого торчит необитаемый островок. Жанна говорила, что ей бы хотелось на него попасть! Заметьте, никто не тянул её за язык!

На прогулку я всегда брал мою любимую – Жунгу. На всякий случай. Рядом с ней я чувствовал себя гораздо уверенней. Многие даже считают, что таких собак нельзя держать дома – мол, опасно для жизни! Да, согласен, характер у неё, прямо скажем, не простой: в квартиру нельзя было привести друга, не говоря уже о целой компании. Жунга бросалась на любого, кто не являлся членом нашей семьи, а когда её запирали в другой комнате, заливалась невыносимым лаем и «выламывала» дверь до тех пор, пока чужой не уходил. Жунга, кстати, не слушалась даже меня, но я её очень любил! А разве не собака – лучший друг человека?!

Я, честное слово, искренне надеялся, что девочки подружатся, но Жунга – теперь-то мне всё стало ясно! – просканировала будущее и заранее возненавидела Жанну, рычала на неё и всячески пыталась загрызть. Я уговаривал её смириться, но Жунга упрямо стояла на своём. Тогда я понял: она ревнует меня! Наконец-то! Но, под давлением окружающих, всё-таки принял решение – женюсь. Надо – значит, надо. Куда деваться? Подумают ещё, что я равнодушен к противоположному полу в отличие от своего собственного!

Жунга, естественно, не могла простить мне такого поворота событий! Её агрессия зашкаливала, теперь она бросалась и на меня! Как я ни пытался ей объяснить человеческое «надо», а всё в пустую: предательства собаки не прощают. А как вы отнеслись бы к тому, кто вас предал? Я оставил Жунгу у матери, а сам после свадьбы перебрался к Жанне.

Мне очень не хватало моей Жунги, я неимоверно тосковал, она снилась мне каждую ночь, и, видит Бог, я старался заезжать к ней в гости как можно чаще! Всеми фибрами души я чувствовал её неимоверные страдания и в итоге предложил матери выдать Жунгу замуж. Разово, разумеется… Кто бы знал, как сильно я переживал за её брачную ночь! Но самовнушение – великая вещь: я же изменяю ей с Жанной…

В то утро мать позвонила мне и сообщила потрясающую новость: у Жунги будут щенки! Я прыгал по квартире от счастья – возьму себе одного! Вернее, одну – девочку, конечно! Вылитую Жунгу!.. Я даже залаял от радости. Впервые. И в тот самый момент в комнате появилась Жанна и сказала, что у нас будет ребёнок.

М-да!

Вечером мы решили отметить у моей матери скорое пополнение семейства. Жунга, как и обычно, принялась бросаться на хрупкую Жанну. Мать, несмотря на мои протесты, закрыла Жунгу в комнате, чтобы спокойно поужинать на кухне.

После трапезы мы с матерью уединились на балконе обсудить предстоящие перемены. Внезапно раздался грохот и крики. Дверь в комнату, где находилась Жунга, была сорвана с петель. Прибежав на кухню, мы увидели Жанну, которая, вместо того чтобы мыть посуду, лежала без сознания с окровавленным ножом в руке! На её животе, грозно рыча, распласталась Жунга…

Мы вызвали врача и ветеринара. Я был подавлен! Я взвыл! Да, я выл на Луну, не стесняясь ни ветеринаров, ни врача. Жунга больше не могла иметь щенков, а жена – детей. Боже! Казалось, я не смогу этого пережить!..

Мы гуляли у того самого озера, по центру которого торчит необитаемый островок… Было уже слишком поздно, и – ни души вокруг. Жуткая картина воскресла, застыв на внутреннем экране: любимая Жунга и нож в руке Жанны… Я не помню, каким образом в моих руках оказался тот самый нож…

Я просто слишком сильно любил её!

– Привет! – прошептал Юрий Васильевич, печально взглянув на её прекрасное, но холодное лицо. – Сегодня я пришёл поздно, потому что отвозил ребёнка на дачу… Прости меня, Инна!