Евгений Шорстов - Превенция

Спасение человечества стало целью моей жизни; вдруг именно мне и положено спасти изобретателя, что в конечном итоге подарит людям долгожданное бессмертие, позволив познать смысл самой жизни? А может я и есть этот изобретатель?

Так я стал волонтёром.

На обратном пути из Семёновки почти всю дорогу мы молчали, утомлённые насыщенным днём, лишь перекинулись парой фраз относительно желания Серёги помочь Смольникову с публикацией его рассказов. Я удивлённо вопрошал, с чем связано подобное благородство.

– Я просто сердобольный человек с массой свободного времени, – оправдывал свой поступок мой друг, – к тому же волонтёр – какой-никакой, но альтруист. Да и жалко мне его, Витёк, он, считай, по щелчку пальцев карьеры лишился. Вот так выпустишь роман, а тебя эти душегубы завернут, назовут прокажённым и сошлют за тридевять земель в эту… Семёновку.

– А как думаешь, – спросил я спустя пару минут молчания, – почему они просто не убили его, а начали проворачивать эти схемы с венами, а потом вообще в покое оставили? Он же целый дом культуры в своей деревне мог положить… одним только словом.

– В них столько нелогичности, что существ не напасёшься, – пожал он плечами, – у нашего скуластого убийцы можешь узнать, если желание будет.

Серёга подвёз меня к арке, мы распрощались и договорились встретиться завтра после обеда. Он уехал в сторону окружной, а я устало поплёлся к своему подъезду.

Двор, залитый жёлтым светом уличных фонарей, встретил меня той самой тишиной, поистине знакомой только нам – обитателям панельных джунглей. Во многих окнах горел свет, чаще это был бледно-оранжевый, но из некоторых бился загадочный красно-пурпурный. В своё время по двору ходили байки, что этот свет горит в самых разных домах по всему городу, но что является его источником – неизвестно. Некоторые утверждали, что нельзя ни в коем случае соваться в это дело, в противном случае такой свет загорится и в твоей квартире. Но, как оказалось, источником была так называемая фитолампа для стоящей на окне рассады. Таким образом, хозяевами квартиры были не неведомые существа со страшным пурпурным свечением из глаз, а простые дачники или цветоводы-любители.

«Попадись нам с Серёгой такая загадка в детстве, – думалось мне, – мы бы такое расследование провели…»

Квартира встретила меня приятной свежестью. Я не стал закрывать окно, уж очень приятна была мне такая атмосфера. Остаток вечера заняла расстановка проверенной кипы книг по полкам.

С домашними делами было покончено. Длительные поездки высосали из меня все силы, а плотный ужин подарил тягучую сонливость, но трудный день и не собирался заканчиваться. Мимолётное чувство страха щёлкнуло меня. В тишине комнаты раздался звонок мобильника – звонил Серёга. Несмотря на дружелюбный характер задорного заводилы, этому человеку не были свойственны розыгрыши и беспричинные звонки, поэтому внезапный ночной звонок не на шутку меня напугал.

В такие моменты мне, как и многим из нас, свойственно прокручивать в голове страшные варианты развития событий, даже если на то нет никаких видимых причин. В этот раз я вспомнил одну нашу беседу: когда-то, обсуждая всякого рода бессмыслицы, мы с Серёгой пришли к выводу, что самое страшное, что может услышать человек в трубке своего телефона, находясь при этом один в квартире тёмной ночью, это всем известное пугающее «беги оттуда!»

В глубине души я был готов к именно этому варианту, но всё оказалось куда сложнее.

– Неужели бежать? – тихо, с нотками иронии в голосе спросил я.

– Не спишь? – В трубке послышался знакомый голос моего друга. – Я за тобой сейчас заеду. Мы, кажется, вляпались.

– В плане?

– У Кати отца убили, – мрачно сказал Серёга. – Накопал нам про Смольникова, вот и докопался.

Его слова громом обрушились на меня, в глазах потемнело, ноги предательски задрожали, в груди всё съёжилось, а по спине пробежал колючий холодок. Я сел на диван, прикрыв рукой рот.

– Ты думаешь, это из-за нас? – прошептал я.

– Понятия не имею, – тяжело дыша, отвечал он. – Она мне позвонила две минуты назад – ревела в трубку, просила приехать.

– Конечно, конечно, – тараторил я, как заведённый. – Думаешь, чёрные поработали?

– Ничего не думаю… ехать надо, я скоро, – отрезал Серёга и повесил трубку.

Время тянулось невыносимо долго, но мне нечего было делать, кроме того, чтобы ожидать приезда друга. Я обошёл кухню взад-вперёд несколько раз, пару минут простоял у окна, беспокойно вглядываясь в темноту, а затем чуть не лишился чувств от внезапного звонка в дверь. Серёга был на взводе ничуть не меньше меня. Весь наш диалог по дороге к Кате состоял из взаимных успокоений и домыслов относительно причины убийства. Больше всего мы боялись оказаться крайними в этой ситуации, но одновременно с тем понимали, что вполне заслуживаем ими стать.

Ночью Катин двор уже не казался таким красивым, каким мы видели его днём. Фонари здесь светили куда ярче, чем у меня, но от этого становилось лишь жутко, а давящее чувство безысходности душило нас своей крепкой рукой. Деревья качались на лёгком ветру, бросая на дома чёрные тени, похожие на тонкие лапки гигантских насекомых. Ночь съела город и усыпила дома, погасив большую часть спасительного жёлтого света из окон.

Выйдя из машины, мы вздрогнули от резкого порыва холодного ветра. Одежда, что отлично согревала днём, сейчас потеряла всю свою силу. Около подъезда, к нашему общему удивлению, нас ждал Андрей. Благодаря своему тёплому чёрному пальто и кожаным перчаткам он стоял твёрдо и неподвижно, в отличие от нас – озябших и активно переступающих с ноги на ногу, чтобы хоть немного согреться.

– Доброй ночи, убийца, – бросил ему свою очередную колкость Серёга, – ты какими судьбами здесь?

– Теми же, что и вы, – говорил Андрей, снимая перчатку с правой руки. – Сначала она позвонила мне. Впервые за год, что характерно. – Он протянул Серёге руку.

– Виделись, – строго ответил тот, – холодно из кармана вынимать.

Мы с Андреем обменялись рукопожатиями. На наше предложение подняться к Кате он ответил категорическим отказом, сославшись на то, что уже принял все меры по её успокоению, и сейчас девушка спит.

– Скажи честно, вы его убили? А тебя, дай угадаю, отправили нас линчевать? – сквозь зубы, то ли от злости, то ли от холода, спросил Серёга.

– Нет, линчевать вас я не буду, к сожалению. – Андрей покачал головой. – Она сделала слишком много лишних звонков, толком ни в чём не разобралась, позвонила в вашу «цитадель» превенции, а те позвонили нашим людям, а наши, в свою очередь, мне. Правда, в момент звонка я уже ехал сюда… да… дела. Короче говоря – нашей вины тут нет.