Джейсон Свэггер - Троица. Охотники на ведьм

– В ордене вам будут платить столько, сколько вам и во сне не снилось во время работы на эрцгерцога. Так как вам предложение? Решайте сейчас, второй такой возможности не будет. Как только догорит этот костер, я соберу вещички и уберусь отсюда восвояси. В следующий раз вы меня вряд ли здесь встретите, а если и встретите, то очень нескоро.

– А почему бы и нет? – отозвался испанец с нарастающим интересом в глазах. – А расскажи нам подробнее об этом ордене, добрый монах. Что нам предстоит делать?

– Э-э, нет, дружок, подробностей я тебе пока не расскажу. Если согласишься пойти со мной, я завяжу твои глаза и поведу за собой на поводке, точно твоего теленка. А пока ты не являешься членом ордена, то не узнаешь ничего. Это обязательное условие.

– Слишком уж неудобное условие! – язвительно вставил Даймонд. – Что, если ты заведешь нас поглубже в лес и перережешь нам глотки, чтобы потом обчистить наши карманы?

– Не обижайтесь, достопочтенные судари, но видок у вас, что у побитых бродяг. Грабить я вас не стал бы, будь я даже лесным разбойником.

Даймонд задумчиво переглянулся с испанцем и пожал плечами. Предложение его заинтересовало, это он признал сразу, но уж больно оно было ненадежным. Возможность работать на инквизицию, разрушившую когда-то давно его родной дом, прельщала хотя бы тем, что это позволило бы ему заставить церковь заплатить за нанесенный урон звонкой монетой. К тому же, если старик не врал, жалование в ордене было куда больше, чем в армии эрцгерцога.

– Я согласен, – вдруг сказал Роберто Диас. – А что? Все равно после нападения турок нас посчитают мертвыми, а значит, дезертирами не признают. Мало ли что с нами сталось, может, мы попали в плен или замерзли насмерть где-нибудь в лесу. Что думаешь, командир?

Даймонд покачал головой.

– Я должен попасть домой.

– Дело твое. Ты ведь не станешь препятствовать мне?

– Ты свободен в выборе, Роберто.

– Что же, за тебя, новоиспеченный послушник ордена святой инквизиции! – монах приставил горло кувшина к своему рту и влил в себя приличное количество нагретого напитка, после чего вздрогнул и с удовольствием причмокнул распухшими губами. – А теперь нам пора уходить.

– Мы выходим уже сейчас?! – удивился Диас. – Ты даже не позволишь мне обогреться как следует?

– Обогреешься в монастыре, послушник. Прощайся с другом, и отправляемся. Я буду ждать тебя снаружи.

Монах поднял с пола тяжелую трость и, опираясь на нее, побрел к выходу из часовни, но потом вдруг обернулся и посмотрел на Даймонда. В полумраке его изрубленное лицо выглядело жутко.

– А ты подумай над моим предложением, сын мой. Так и быть, через месяцок или другой я опять прибуду сюда ради встречи с тобой. Если к тому времени ты не найдешь занятия получше, то заходи в гости.

Даймонд не ответил. Диас бросил на него взгляд, полный уважения.

– Прощай, командир! Надеюсь, еще свидимся когда-нибудь…

– Прощай. Спасибо, что спас мою шкуру!

Роберто Диас развернулся и зашагал за монахом.

Даймонд плотнее закутался в плащ, прилег на скамье у костра и вскоре медленно погрузился в чуткий сон.

___

Пробуждение оказалось мучительным и неясным, словно только часть его сознания проснулась, а остальная часть погрузилась в вечный сон. Он слышал звук потрескивающего огня в очаге, видел перед собой потолок из ветхих жердочек, промеж которых торчала солома, но не понимал, где находится, и как сюда попал. Его глаза покрывала кровавая пелена, притупляющая разум, боль почти ушла, но разыгралась с новой силой, когда он попытался подняться.

– Не двигайся! – предупредил женский голос. – Твои раны затянутся не скоро, а так ты можешь вновь открыть кровотечение. Лежи спокойно.

Голос звучал незнакомо, но приятно. Даймонд доверился ему, просто прикрыв тяжелые веки и расслабившись, позволяя себе вновь провалиться в нескончаемую тьму сна без сновидений.

Второе пробуждение, судя по всему, пришлось на самое утро. В голове немного прояснилось, но тело оставалось слабым. Даймонд кое-как открыл глаза и сразу ощутил охватывающий его жар. Несмотря на то, что очаг был заботливо разведен заново, его страшно знобило. Одеяло из шкуры лесного зверя не особо помогало. Рядом с ним, на краю лежака, пристроился крупный рыжий кот. Он умиротворенно мурлыкал, наблюдая за гостем из-под полузакрытых глаз.

– Доброе утро!

Даймонд приподнял голову и увидел женщину с загорелой кожей крестьянки, привыкшей работать на солнце под открытым небом. Ее одеяние состояло из простенького домотканого платья с засаленным фартуком, на макушку был надет чепец, из-под которого длинными волнами выбивались густые светлые волосы. Она принесла охапку из сухих веток и подкинула их в огонь очага. Хижина наполнилась свежим запахом молодой хвои, что подействовало на охотника ободряюще.

– Кто ты? – с трудом произнес Даймонд. – Где я?

– Ты у меня дома, – ответила женщина. – В моей скромной землянке. Прости, если тюфяк слишком жесткий, ты лежишь тут уже три дня, и я не могу заменить его.

– Три дня?! – Даймонд вновь попытался подняться, но с тем же результатом.

– Больно? – усмехнулась женщина. – Неудивительно. Кто тебя так?

– Неважно. Как я сюда попал?

– Твой конь принес. Он пасется снаружи. Я его стреножила.

– А где мы находимся?

– В долине меж гор. Твой конь вез тебя куда-то, знал дорогу, но набрел на меня рано поутру. Я как раз собирала грибы на лугу. После дождя их там немало.

Женщина взяла кочергу и поковыряла ею в печи.

– Ты из инквизиции, да?

– Откуда ты знаешь? – Даймонд пристально взглянул на женщину, насколько позволило ему его положение.

– Днем ты спокойно спал, а по ночам тебя лихорадило. Ты бредил. Все твердил о каком-то инквизиторе, о каком-то ордене. Ты священник какой?

Даймонд откинулся на подушку и вздохнул, превозмогая боль в груди.

– Как мое состояние?

– Уже лучше. Я извлекла из тебя кусок железа, который разворотил твое плечо. Ты потерял много крови, из спины торчал нож. Его я тоже вытащила. Промыла, зашила и перевязала раны. Травы снимут воспаление, но придется полежать так еще несколько дней.

– Ты лекарь?

Женщина рассмеялась. У нее был приятный звонкий смех.

– Нет, что ты?! Всего лишь травница.

Травница. Даймонд тут же вспомнил ведьм из борделя, околдовавших его и чуть не лишивших жизни. Их клыкастые пасти отчетливо встали у него перед глазами. Случившееся казалось страшным сном, но раны, которые ему оставили на этом задании, были реальными. Стало быть, ему это не привиделось.

– Люди из деревни частенько приходят ко мне, чтобы сводить разные хвори, – продолжала женщина. – С боевыми ранами, как у тебя, я раньше не сталкивалась, но справилась не так уж плохо. Жить ты будешь. Хотя вряд ли сможешь опять ринуться в бой с прежней прытью.