Денис Игумнов - Беглецы

– Мало, чего-то не хватает. Вы чувствуете, пацаны? – и с хитрой рожей полез за аптечкой.

Достав из неё увесистый пакет серебристого цвета, тянувший примерно граммов на двести, он сунул в него десертную ложку и вынул её назад, наполненную с верхом белым порошком.

– Ты мой родной. Люблю тебя мой бодрячок, – с этими радостными причитаниями Пантелей заглотил целую ложку горькой пыльцы и ещё со вкусом её облизал.

– И мне, я тоже хочу, – попросил Венц.

Венц опять был за рулём, поэтому вначале пришлось остановить машину у обочины и только тогда он смог принять свою дозу. Правда, он предпочёл не глотать порошок, а вдыхать его. Кольцо и Поводырь стали следующими дегустаторами возбуждающего зелья. Очень скоро все оказались на взводе и, так не очень-то отличаясь терпением, теперь их прямо-таки распирало желание разрушать и уничтожать. Им стало легко и весело, они всё замечали и ко всему были готовы. Зрение улучшилось настолько, что они могли видеть в темноте как кошки. Их возбужденное состояние подстёгивала льющаяся из динамиков грохочущая басами радиоактивная музыка группы «Барто».

– Останови. Смотрите, вон там на той стороне идёт. Разворачивай, подъедем к нему, – предложил Поводырь, заметив человека, бредущего в темноте по противоположному от них тротуару.

Машина развернулась и проехала метров на двадцать дальше по ходу движения замеченного ночными охотниками гражданина. Все вместе гопники вылезли из машины и вышли на узкий тротуар, перегородив мужчине дорогу. Освещение здесь было плохое, ближайшие два фонаря на этой стороне дороги не работали, а свет от соседних от тьмы не спасал, его не пропускала листва старых и поэтому высоких и толстоствольных тополей.

Прохожим оказался парень лет двадцати, в шортах и белой майке с коротким рукавом; ноги его были обуты в синие кроссовки последней модели фирмы «Адидас»; на голове он носил белую бейсболку.

– Здорово, сладкий, – сказал Кольцо.

Парень остановился.

– Не бойся, иди сюда. Мы тебя не обидим, а будем тебя уважать и любить. В основном, конечно, любить. Все вместе! Всю ночь! – добавил жару Пантелей.

– Чего за шутки на ночь глядя? Дайте пройти.

– Конечно, конечно. Проходи, пожалуйста, – сказал Поводырь, и ребята расступились в разные стороны.

Прохожий неуверенной походкой пошёл вперёд. Неужели он так дёшево отделался? Неуверенность в действиях стала его ошибкой, если бы он побежал, то у него бы ещё сохранялись какие-то, хотя бы теоретические, шансы спастись, а так он попал в ловушку.

Как только прохожий поравнялся с Кольцом, который стоял несколько ближе к нему, чем все остальные, тот сразу же ударил его ногой под колено. Парень присел, тогда Венц завернул боковой удар ногой, попав прохожему в голову и свалил его. Дальше набросились все и стали его бить, а скорее даже не бить, а топтать ногами.

– Осторожнее, не запачкайте кроссовки! Как раз мой размер, – попросил Пантелей.

Избиваемый, столько сразу наполучал, что не мог нормально стонать. В разбитый рот быстро набивалась грязь, мелкие камешки и опавшие тополиные листья. Первое время он, свернувшись калачиком, пытался защищать голову ладонями своих рук, но, получив пару увесистых пенделей по почкам, отключился и Кольцо несколько раз прыгнул ему на лицо, впечатывая свою рифленую солдатскую подошву армейских ботинок всей своей массой, да с такой силой что лицо превратилось в кровавую маску, густо облепленную уличным мусором и окурками.

– Хватит, повеселились. Пора в клуб, – сказал Поводырь.

– Папочка, ну ещё чуть-чуть. Я ему по яйцам хочу пару раз врезать, – попросил Кольцо.

Поводырь улыбнулся лучезарной улыбкой молодого бога и с пониманием кивнул.

Отведя душу на бессознательном теле и уже, скорее всего, теперь на не нужных парню продолговатых предметах, в просторечье называемых яйцами, Кольцо, наконец, успокоившись, присоединившись к своим друзьям, пошёл к машине. Последним в салон «Тахо» влез довольный Пантелей с новыми кроссовками в руках.

Через пятнадцать минут гопманьяки, допив остатки спирта и закинувшись ещё по одной дозе амфетамина, подъехали к клубу. Клуб базировался в старом здании заводского ДК имени Ильича. Так скажем: заведение класса Б, даже скорее Б с минусом, огромным и жирным. Зато много доступных молоденьких телочек, не обремененных интеллектом; дешёвая жрачка и выпивка.

Они любили бывать здесь, хотя могли позволить себе и куда более пафосные клубы столицы. Но здесь ребята себя чувствовали, как рыба в воде, как черви в труппе, как волки в лесу. Да и ещё: здесь на танцполе крутили старые хиты времён развала империи и новые, которые из-за своей агрессивности и на радио-то пробиться могли с неимоверным трудом. Наверное, это был не клуб, а скорее своеобразная дискотека, сохранившаяся в первозданном виде со времени 80-90-х годов двадцатого века. Отличалось заведение от культурного артефакта прошедшей эпохи разве что своими нехилыми площадями. Клуб занимал весь первый этаж бывшего ДК.

На входе в этот так называемый клуб не стояли металлоискатели, а вся охрана заведения состояла из четырёх обломов, производящих визуальный осмотр входящих и, изредка, личный осмотр личностей, почему-то им неприятных или откровенно нестоящих на ногах. Системы в их действиях не прослеживалось никакой.

В этот раз четверым возбуждённым бодрым порошком парням и оператору (ему пришлось оставить свою камеру в автомобиле, с ней уже точно его бы в клуб не пропустили) удалось спокойно пройти, охрана на них не обратила никакого внимания. Выглядели они вполне прилично: чистые и в добротной одежде. Все, кроме Кольца и Пантелея, одетые в джинсы и чёрные футболки. Кольцо, как всегда, не изменяя себе, облачился в джинсовый жилет цвета хаки, камуфляжную футболку, военные штаны и армейские ботинки. А Пантелей поменял клетчатые широкие штаны на чёрные; футболку он, как и остальные, надел тоже простую чёрную.

Зайдя в зал, парни сразу окунулись в атмосферу дискотечного угара. Их появление встретила переделанная на современный танцевальный манер песня группы «Ласковый май» – «Белые розы». Её необыкновенно глубоким проникновенным голосом пела неизвестная им певица, но от этого, как это ни странно, песня не становилась хуже. Сразу влившись в танцующую толпу, гопманьяки стали отрываться по полной. Их накаченные стимуляторами организмы крутило и подбрасывало, казалось, что вот-вот и подкидываемые быстро сокращаемыми мускулами тела взлетят и врежутся в низкий потолок зала. Ребята держались недалеко друг от друга и старались во время этого сумасшедшего танца занимать самый центр бушующего в музыкальном экстазе клуба. Как только песня закончилась, раздался усиленный динамики голос, то ли ведущего, то ли ди-джея. Человек говорил в микрофон, установленный на небольшой сцене, стоящей в самом конце зала: