Эли Андерсон - Мила Хант

– ВЫПОЛНЯЙТЕ!!!!!!!

Новый вираж, визг колёс. Ж. бросает машину поперёк тротуара. Разблокирует двери, и я буквально вылетаю вон, вытолкнутая молодым солдатом. Они с женщиной подхватывают меня с обеих сторон и бросаются бежать очертя голову. Я смотрю назад. Внедорожник заслоняет нас от врагов, прикрывая наше бегство. Женщина, задыхаясь, сжимает мою руку:

– Быстрее! Не оглядывайтесь!

Мои мышцы горят, голова вот-вот взорвётся, но я не останавливаюсь. Молодой солдат переглядывается с женщиной и резко отталкивает меня, отбегая к домам.

– Оторвитесь от нас!

Они снижают скорость, увеличивая расстояние между нами. Я тоже замедляю бег.

– Бегите! Они будут стрелять!

– Мы должны попасть им в руки! – кричит женщина.

Они уже совсем остановились. Не веря себе, я нахожу глазами джип. И моя кровь леденеет. Ж. стоит одним коленом на земле и сжимает оружие. Он берёт нас на прицел. Двое солдат смотрят на меня, тяжело дыша.

– Он выполняет приказ, – просто говорит молодой солдат.

Я перевожу взгляд с них на Ж., и до меня наконец доходит этот чудовищный план.

– Нет… Нет!

Закричав, бросаюсь к ним. На этот раз я заслоняю их собой. Слышно, как Ж. ругается. Женщина пытается оттолкнуть меня.

– Если он не застрелит нас, парии никогда не поверят вам, что мы были в плену у солдат Центра, – произносит она жутким механическим голосом.

Самоубийство, организованное для того, чтобы я хорошо выполнила свою миссию на Периферии. Я не могу этого вынести.

– Он может просто промахнуться!

– Боец элитного подразделения, который не попал в жертву с расстояния в сотню метров? Доктор С. приказал вам…

– Мне плевать на его приказы! – отчаянно ору я. – Я не позволю вам погибнуть ради меня!

– Не ради вас. Ради родины.

– Вы такая же безумная фанатичка, как ваша начальница! Нет, я…

Я не замечаю, как прилетает оплеуха. Покачнувшись, подношу ладонь к горящей щеке. И ошеломлённо застываю перед женщиной. Молодой солдат, неотрывно глядя на меня, начинает пятиться. Раздаётся сухой щелчок. Парень подскакивает. Алое пятно расползается по его рубашке. Он спотыкается и бесшумно падает, не сводя с меня расширенных глаз. Я кричу. И тоже падаю – на колени рядом с телом. Женщина пользуется этим, чтобы отбежать в сторону. Ослепнув от гнева и слёз, я встаю и бросаюсь к ней. Ж. опускает оружие. Если он заденет меня, план леди А. пойдёт насмарку. Ж. никогда не решится на подобный риск. Женщина грубо отталкивает меня. Я опрокидываюсь назад, стукаюсь головой об асфальт, в глазах темнеет. Словно сквозь туман вижу женщину, которая делает вид, что убегает. Раздаётся второй выстрел.

Я зажмуриваюсь. Я хочу, чтобы всё исчезло.

Я открываю глаза. Она лежит неподалёку в луже крови.

Я перекатываюсь на живот, сотрясаясь от рыданий; адская боль сверлит мой череп. Последним усилием приподнимаюсь на локте. Вдалеке Ж. встаёт на ноги. Он отбросил оружие и застыл в странной позе: одна рука вытянута вперёд, другая назад. Рядом с ним четвёртый солдат воет, корчась на асфальте от боли.

И я погружаюсь в мрачную бурлящую бездну.

Открыв глаза, я вижу ослепительный прямоугольник. Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что это люк в крыше ангара, а в нём – молочно-белое небо.

Слова доносятся словно издалека.

– Кто ты? Откуда?

Говорят грубо и быстро. Я с трудом поворачиваю голову и вижу несколько незнакомых лиц. В них есть нечто общее. Все они очень юны. Рядом со мной стоит невысокий, бритый налысо тип, старше меня года на два.

– Я… я…

Слова застревают в горле. Не думала, что всё произойдёт так быстро. Чувствую себя просто отвратительно. Будто меня накачали наркотиками. Пытаюсь привстать. Высокая девушка с тёмными волосами пинает меня в плечо своим тяжёлым ботинком.

– Тебе не разрешали шевелиться.

В лицее я, конечно, никогда не была особо популярной. Но одно точно: с тех пор как я выросла, никто не осмеливался бить меня, даже просто толкать. Я всегда очень естественно устанавливала эту границу. Кровь бросается мне в голову. И я, приподнявшись, впиваюсь зубами в запястье девушки. Я сильнее её. Она морщится от боли и замахивается.

– Остынь, – приказывает ей парень и оттаскивает девицу от меня.

Потом протягивает мне руку. Я колеблюсь.

– Боишься?

Я сажусь.

– Чего я должна бояться? Я ведь дома.

Брюнетка оглядывает меня с головы до ног.

– И где же он, твой дом?

– На востоке, в деревне. Это всё равно Демос. Или нет?

Я кусаю губу. Не говори слишком много. И главное – не оправдывайся. Никогда. Я глубоко вздыхаю, пытаясь ослабить затянутый внутри узел напряжения, и берусь за протянутую руку. Едва поднявшись, я хочу отойти в сторону, но бритоголовый не отпускает. Свободной рукой он грубо задирает мне рукав и начинает изучать мою татуировку. Я сжимаюсь от тоски. Парень достаёт полупрозрачную пластину и подносит к синему квадратику. На татуировке проступает, переливаясь, длинный код. Только тогда он меня отпускает.

– Тебе повезло. Ты не соврала, – бросает он.

Я опираюсь спиной о стену. Парень внимательно изучает меня, пронизывая взглядом насквозь. Я опускаю глаза.

– Что ты делала здесь, с солдатами Центра?

– Они захватили меня в плен.

– Машина приехала из Центра. Мы засекли вас на выезде с моста, – перебивает девушка, в голосе её слышится сомнение.

Не паниковать, мыслить логически. Я сосредотачиваюсь на моём задании. И на своей единственной цели: спасти близких, брата. Пух, ты портишь мне жизнь даже на расстоянии. Внезапно я испытываю сильное желание прижать его к себе. Слова С. крутятся в голове как привязчивая песенка. «Старайтесь не выдумывать и не врать. Говорите как можно меньше». Я произношу:

– Мы ехали отсюда. Но на мосту почему-то развернулись. По-моему, они не смогли проехать через стену тумана. Не знаю почему.

Они переглядываются. Потом бритоголовый говорит:

– Отвезём её.

– Куда? – спрашивает второй тип.

– В центр интеграции. Пусть там допросят.

Вдруг я вижу в полумраке силуэт гораздо ниже остальных. Это девочка лет двенадцати-тринадцати. Что она делает здесь, с ними? Хрупкая, но держится очень прямо. Каштановые волосы забраны в высокий хвост. И вид такой степенный и уверенный. Но меня не проведёшь. Я слишком хорошо знакома с детскими травмами и замечаю несомненные признаки беспокойства: она нетерпеливо переминается с ноги на ногу и покусывает щёку. Брюнетка поворачивается к девочке.

– Вера, последи за ней. Это часть твоей практики.

– Идёмте, – говорит бритоголовый.

В этот момент какое-то шипение ввинчивается мне прямо в мозг:

– …выяснить местоположение…

Я подпрыгиваю. Никто вокруг не реагирует. Я вспоминаю о микроприёмнике, вживлённом в мой слуховой проход. Мы ещё недалеко от моста, сигнал прорывается. Мне кажется, я узнаю голос С., повторяющий: