Исаак Вайнберг - Отморозок Чан 1: Нет чести, нет цели, нет жалости

Мысленно утвердив план дальнейших действий в окончательной редакции, я бодро зашагал по шпалам, но, поскольку фонарь выхватывал из темноты лишь полметра пространства передо мной, я быстро отказался от бодрой походки в пользу медленной и осторожной, чтобы не споткнуться о какую-нибудь хуету и не сломать ебальник о рельсы.

Да уж, тот ещё денёчек! С другой стороны, то, что я сейчас пустой, – это даже хорошо, потому как следующие две станции очень неприятные: «Василеостровская» и «Пушкинская». Среди людей их кличут «Пиратской» и «Гадской». И не зря. Живут там крайне мутные люди. Да какие, на хуй, люди – уёбки там обитают, притом конченые! Именно они, кстати, эмигрантов с «Достоевской» и отстреливают при любой возможности, а другие станции им за эту помощь всякие ништяки засылают. Короче, хорошо, что я пустой: взять у меня нечего – так что, глядишь, пропустят, не сильно выёбываясь, если не примут за мигрирующего представителя «буржуазии» и не решат вальнуть.

Я шёл уже минут сорок и порядком подустал, а впереди по-прежнему была лишь чернота тоннеля. Но только я решил возмутиться по этому поводу, как луч фонаря выхватил стену прямо перед моим лицом: дорогу мне преградил завал. Заебись!

Откуда он тут? Эти психопаты с «Пиратской» решили перейти к более радикальным мерам борьбы с эмигрантами и завалили тоннель? Вот же ёбаные пидоры! Неужели я заперт на «Достоевской»? Да нет, быть того не может – местные должны хоть как-то выбираться в остальную часть метро или хотя бы на поверхность, иначе с голоду бы сдохли давно! Кажется, я что-то упускаю… Эх, жаль, карта в машине осталась!

Я внимательно осмотрел завал: бетонные плиты, земля, листы железа… сука, откуда этот завал всё-таки взялся-то? Я попытался восстановить карту у себя в голове: так… «Советская», «Пушкинская», «Василеостровская»… «Николаевская»! Вот блять! «Николаевскую»-то забыл! Заблокированная станция! Ещё одна причина, почему на «Достоевскую» никто особо не зарился, – на неё только через «Николаевскую» попасть можно, а «Николаевскую» ещё до потопа на «Достоевской» капитально завалило – вся станция осела. Вроде как взорвалось над ней что-то, или здание рухнуло – хрен вспомню. Но, насколько я знаю, тут где-то лаз должен быть протяжённостью метров пятьдесят – только по нему на «Достоевскую» попасть и можно…

Я снова стал осматривать стену. Оттащил один лист металла, второй, третий… Вот он, родимый! У края завала свет фонаря выхватил тёмный кривой проём размером примерно метр на метр. Вот, блять, реально узкий! Теперь понятно, почему на «Достоевской» толстожопых нет, – не пролезли. Ну что ж, делать нечего – я снял фонарик с груди, взял его в руку, встал на четвереньки и заполз в тоннель.

Сука, тут ни хуя не метр на метр! Чем дальше я продвигался, тем ýже становился этот ебучий лаз. Если сначала я мог передвигаться на четвереньках, то спустя несколько минут уже полз на брюхе, зажав в зубах фонарик, выставив перед собой руки и отталкиваясь от стен ногами.

Нет, ну лаз, конечно, мастера копали: хер с ним, что ребятам стало впадлу рыть его в полный рост, но, блять, стены-то и потолок можно было хоть как-то укрепить! От обвала этот злоебучий тоннель защищает только… Да ни хуя его не защищает от обвала!

Ну вот, нахуя я сейчас об этом думаю, а? Мало мне других переживаний, что ли? Моё очко и так уже сжато до размеров микрона, а холодный пот застилает глаза – зачем я ещё об обвале думать стал? Ох, бля, скорее бы кончился этот блядский тоннель, и только бы он, блять, не обвалился! А если в конце лаза завал? Как я отсюда раком выползу? Всё! Хватит об этом думать! Как-нибудь вы…

Внезапно из глубин лаза раздалось какое-то утробное хрипение…

А это ещё что за хуйня, блять, такая?! Сука!.. Нет, пожалуйста, только не сейчас! Надеюсь, мне просто послышалось…

Хрипение повторилось снова, но уже гораздо ближе, и внезапно переросло в душераздирающий высокий вопль, приближающийся ко мне со страшной скоростью.

– Ёб твою ж, на хуй мать! – заорал я, резко убирая под себя руку в надежде успеть достать пистолет.

В этот момент в свет фонаря ворвалась совершенно жуткая тварь: рожа вроде человеческая, а вроде и нет, словно разорвана по вертикали, а внутри хуй знает что… Слизь какая-то, и ещё.. Глаза! Огромные совершенно белые глаза, без век! Тварь заполнила собой весь тоннель и, внезапно остановившись, вытянула ко мне свои руки – почти человеческие, если не считать того, что ни хуя человеческого в них нет. Если бы осьминог трахнул человека, именно с такими руками родился бы их ребёнок… Хотя нет – надо, чтобы человека ещё и паук перед этим трахнул. Сука, что за мразь-то такая?

Я стал отбиваться свободной рукой от его жутких конечностей и в это время смог-таки справиться со своей кобурой. Вынув ствол, направил его на эту неведомую жуткую хуйню и начал судорожно давить на спусковой крючок – я так торопился захуячить это чудовище, что выстрелы моего пистолета были похожи на автоматную очередь. Брызги крови попали мне в глаза. Я зажмурился, затем попытался проморгаться. Ни хуя не вижу…

Я ослеп! Сука, я ослеп! Вокруг меня темнота! Только, блять, не это! Только, блять, не сейчас! Что это? Свет? Вух! Да я же просто фонарик выплюнул! Быстро подняв его, я стряхнул с фонарика какие-то склизкие ошмётки.

Из-за пороховых газов почти ничего не видно, дышать тоже нечем, а в ушах звенит так, словно рядом со мной взорвалась ядерная бомба. Наконец дым немного рассеялся, и я смог разглядеть его… Или её… Да похуй, я не биолог, но одно могу сказать с большой уверенностью: неведомое существо, по ходу, сдохло. На всякий случай я поменял магазин в пистолете, а затем протянул руку и потрогал неведомую тварь. Тёплая. Но как узнать, дохлая она или просто спит?

Спит? Охуенное время, чтобы вздремнуть! Может, она в отключке – типа сознание потеряла? Надо попробовать нащупать пульс.

Когда мне наконец наскучило облапывать эту склизкую хуету, я признал, что неспособен понять, действительно ли у неё отсутствует пульс или же я просто не знаю, где его можно прощупать.

Ладно, пока будем считать, что жуткая хуёвина сдохла. А что делать дальше? Надо как-то вытащить эту тварь отсюда, потому что её дохлая туша загородила мне проход… Хотя нет – сначала вылезу назад, отдышусь немного, а потом залезу вновь и попытаюсь выволочь эту херь.

Я начал сдавать назад, на всякий случай выставив перед собой пистолет (мало ли, этот плод любви человека с пауком и осьминогом очнётся).

Внезапно я упёрся во что-то ногами и чуть не высрал сердце: неужели его друг пришёл на крики товарища, чтобы помочь меня захуярить?.. Но почти в тот же миг я взял себя в руки – мои подошвы явно упёрлись во что-то твёрдое, а эта хуйня мягкая и слизкая, как говно облучённого. К тому же, будь у меня за спиной монстр, он бы уже ел меня, а не терпел, пока его по мерзкой роже елозят грязными сапогами. Так что, думаю, мои ноги упёрлись в стену… Но как такое возможно? Завал – вот как! Злоебучий тоннель завалило. Видимо, я не услышал этого из-за выстрелов и звона в ушах. Ну просто заебись!